— Там Вера, я не могу ее оставить, — пищу возле машины. Роман не отвечает, лишь посылает мне уничтожающий взгляд, будто я, правда, грязно его опозорила. Он смотрит куда-то мне за спину. Оборачиваюсь и вижу, как Вера выходит вместе с Мироном. Подруга прищуривается, внимательно осматривая Романа.
— Обидишь ее, и я лично выцарапаю тебе глаза! — нагло заявляет подруга и тычет пальцем в Калинина. В моей пьяной голове это выглядит смешно, я не удерживаюсь и усмехаюсь, прикрывая рот рукой.
— Довези ее домой и убедись, что все в порядке, — распоряжается Роман, и Мирон уводит Веру в другую машину, а меня не очень ласково запихивают на заднее сиденье большой машины и снова увозят в комфортабельную тюрьму.
ГЛАВА 8
Роман
Всю дорогу она икает, пытается задерживать дыхание, но это не помогает. И вся моя злость медленно сходит на нет. Елизавета не моя пленница, хочет гулять – пусть гуляет, встречается с подругами, тратит мои деньги, но вот так, изрядно пьяной, вести себя довольно вызывающе – это выходит за рамки. Хотел бы я себе развратную девку, я бы ее нашел за шесть секунд. В наш век технологий информация распространяется в считанные минуты. Моя репутация и без того не блещет, и вот когда я основательно занялся ее «чисткой», Лиза преподнесла мне сюрприз.
Протягиваю ей бутылку воды, чтобы запила свою икоту. Кивает в знак благодарности, дергает крышку бутылки не в состоянии ее открыть. Упрямая, помощи не просит, дергает крышку, пытаясь справиться сама. Поворачиваюсь, демонстративно наблюдая за ее действиями. И ведь сейчас бесполезно вести воспитательные беседы и объяснять ее новое положение. Я вообще не думал, что эта девочка способна так себя вести. Влияние подруги? Решила взбунтоваться? Не выйдет.
Забираю у неё бутылку, открываю и протягиваю назад.
— Спасибо, — бубнит себе под нос. Пьет, проливая воду на пальто. Глубоко вдыхаю, прикрываю глаза, пытаясь держать себя в руках.
Машина останавливается возле входа в особняк, выхожу, открываю дверь с ее стороны, подаю руку и вытягиваю из машины. И вроде не груб, но девочка все равно спотыкается и летит на меня.
— Ой, — утыкается носом мне в грудь. Подхватываю ее за талию и веду в дом. — Отпусти, я в состоянии дойти сама! — недовольно фыркает, пытаясь оттолкнуть меня. — Отпусти! — настаивает, дергается.
— Угомонись! — стискиваю ее талию, впиваясь пальцами, и насильно веду наверх. Открываю дверь спальни, пропуская Елизавету вперёд, а когда захожу сам, она пытается закрыть дверь перед моим носом; выставляю руку, не позволяя ей этого сделать.
— Спасибо, что испортил мне вечер и насильно притащил сюда, дальше я справлюсь сама, — язвительно проговаривает она, разворачивается и начинает снимать пальто. Ух ты, детка показывает зубки. Забавно. Мне бы, правда, уйти и поговорить с ней завтра, когда девочка будет трезва. Но меня цепляет ее дерзость и открытость.
— Испортил вечер, — повторяю ее слова и захлопываю дверь с такой силой, что девочка вздрагивает, роняя пальто. — Молодой девушке, невесте и будущей жене не подобает так себя вести, — и ведь девочка выводит меня на эмоции. Это плохо. Губительно для нас двоих.
— Вот и хорошо… — ее язык заплетается. Девочка неуклюже падает в кресло. — Я тебя позорю и не подхожу на роль твоей жены, — скидывает обувь и удовлетворенно выдыхает, прикрывая глаза. — Это всего лишь роль, найди себе другую актрису, не такую бездарную, как я! — откидывается на спинку кресла и зажмуривается. — Как голова кружится, — переключается на свое состояние.
— Не бывает плохих актрис, бывают бездарные режиссёры, — усмехаюсь и сам снимаю пиджак, кидая его на банкетку.
— Значит, твоя пьеса не удалась, отпусти меня… — так искренне просит она, распахивая лазурные глаза с поволокой. Пьяная. Открытая. Податливая. Можно воспользоваться моментом и под алкогольной анестезией лишить ее девственности. И как только эта мысль приходит мне в голову, по телу прокатывается волна возбуждения. — Жарко, — выдаёт Лиза, приподнимается и без стеснения пытается стащить с себя колготки.
— Нет, это значит нужно немного изменить сценарий, — подхожу к ней близко. Сжимается. Боится. — В эмоциональном плане – стереть границы и сломать стереотипы.
— Отобрать у меня душу и сделать меня такой же пустой, как ты? — печально спрашивает она, отворачиваясь от меня. И это тоже меня цепляет, задевая за живое. Как точно сказано. Я ничем не наполнен в эмоциональном плане. Во мне только цинизм, жажда власти, денег и похоть. Но я сам себя этим наполнил и вполне удовлетворен.
— Встань! — голос пропадает. Хочу поиграть на ее эмоциях и ощущениях, раз своих нет. Сам беру ее за руки и поднимаю. — Я помогу тебе раздеться, — хочу поиграть и показать ей другую грань отношений. Где сочетаются расчет и сексуальное влечение. Идеальное сочетание. Беру свои слова обратно, Лиза не мышка, я ошибался. Она довольно привлекательная, красивая, нежная девочка, и мне хочется немного замарать этот цветок, сорвав первый цвет.
— Если я откажу, ты все равно возьмешь, что хочешь? — смотрит на меня поплывшим взглядом.
— Да. — Опускает голову, словно смирилась со своей участью. Хватаю подол ее платья и тяну вверх. Сжимается, пытаясь мне помешать. — Елизавета! — ярость смешивается с возбуждением, голос хрипит. Девочка тут же подчиняется, поднимая руки, позволяя мне снять платье. Отшвыриваю платье. Черт, зря я затеял эту игру… — Повернись ко мне спиной и поставь руки на стену. — Несколько секунд медлит, но все же делает так, как я говорю. Встаю позади, провожу пальцами по ее плечам, лопаткам, позвоночнику, наблюдая, как кожа покрывается мурашками. — Скажи мне, Елизавета, — стягиваю резинку с ее волос, распуская их, раскидывая по плечам. — Я привлекаю тебя как мужчина? — поддеваю пальцами бретельки бюстгальтера, спуская их вниз. — Прежде чем ответить, убери лирику и романтику, оставь только физическое влечение, — усмехаюсь, когда девочка вздрагивает от того, что расстёгиваю бюстгальтер.
— Да, привлекаешь.
Моя честная, пьяная девочка.
— Хорошо, опусти руки, — снимаю с нее бюстгальтер, отшвыривая его в кресло. — Руки на стену. — Исполняет. Сажусь на корточки, хватаю резинку колготок и тяну их вниз, оголяя попку и ножки, и девочка уже без подсказок помогает мне снять с нее колготки. Не спешу подниматься, прохожусь ладонями по ножкам, внутренней стороне бедра, чувствуя, как девочка начинает дрожать. — Я привлекаю тебя, ты возбуждаешь меня, сломай все препятствия в своей голове. Так можно. Так нужно. Сказок не бывает, они остаются в детстве. — Крепко сжимаю резинку трусиков и в два рывка под всхлипы девочки рву их к чёртовой матери. Девочка пытается повернуться. — Стой на месте! — рычу я. Медленно поднимаюсь, прижимаюсь грудью к ее спине, обхватываю небольшую грудь и наклоняюсь к уху. — Все под контролем, Елизавета. Под моим контролем. Расслабься и получай удовольствие.
Бл*дь! Ласкаю ее соски, потирая ладонями, а они наливаются в моих руках. Какой бы я мудак ни был, брать ее пьяную и невменяемую не собираюсь. Да и не способен я сейчас выдать что-то лайтовое. Все, что мне сейчас хочется, это опустить ее на колени, намотать волосы на кулак, расстегнуть ширинку и… Стискиваю челюсть.
