Дорожка, выстеленная плитами, сменилась протоптанной в траве тропинкой. Я остановился и всмотрелся вдаль. Не нравится мне эта тропа. Не знаю почему, но идти по ней совсем не хочется. В Зоне очень хорошо прокачиваются осторожность и интуиция. Здесь нельзя полагаться только на зрение или обоняние.
Вытащив из кармана ржавую гайку, швырнул ее на несколько метров вперед. Описав дугу, она ударилась о землю и отскочила в траву. Вроде чисто, но все равно что-то тревожит. Взяв немного левее, запустил еще одну. Она упала в траву, но тут же взмыла ввысь с негромким свистом. Там делать точно нечего, «катапульты» бывают достаточно больших размеров, а терять время на обозначивание ее границ совсем нет желания.
Справа от тропы гайка угодила в «крематорий», который, сработав, образовал гудящий столб пламени.
Терпеть не могу такие вещи.
Скрепя свое нутро, я медленно пошел по тропинке. Сознание кричало, умоляло остановиться, скребло когтистыми лапами, но выхода не было: возвращаться той же дорогой нельзя, а стороной не обойти, слишком большое скопление аномалий. Снова гайка отправилась в полет, и снова ничего. Вторая, третья падали и оставались лежать на месте. На лбу выступил холодный пот. Что же не так с этой тропинкой? Что? Может, мое чутье меня подводит? Нет. Оно меня никогда не подводило. Что-то здесь не так.
Очередная гайка легла на землю. Чисто. Но тревога все нарастала. Издалека донеслись стрекотание автомата и лай собак. Судя по звуку, стычка с мутантами происходила достаточно далеко, чтоб чем-то угрожать моей жизни. Потянуло свежестью озона. В десятке метров от тропинки мерцала «молния», но я был уверен, что она не является причиной поселившейся в сознании тревоги.
Тропинка огибала высокий старый дуб, на вид ему не меньше сотни лет. Массивный ствол и огромная раскидистая крона с коричнево-желтыми листьями, шелестящими на ветру. Некий островок полного спокойствия на просторах чистилища. Ударившись о ствол дерева, гайка отскочила и упала на устланную пожухлой листвой землю. С каждым шагом напряжение внутри все нарастало, но я никак не мог понять, что именно вызывает это мерзкое чувство. Словно ледяная рука мертвеца сжимает все внутренности. В кроне дуба не было ничего подозрительного. Местность отсюда хорошо просматривалась. Кругом все тот же пустырь, мерцающие кое-где аномалии, а вдалеке железнодорожная насыпь подрагивала в мареве раскаленного воздуха, отражая солнечные лучи от рельс. Именно к ней и лежит мой путь. Не люблю ходить по шпалам, и дело не в том, что неудобно. Местность открытая. Просматривается и простреливается со всех сторон. Если с мутантами в этом вопросе легче, то с бандитами сложнее. Нередко эти падальщики устраивают засады именно здесь. Место, по меркам Зоны, людное. Спрячутся за кустарником и ждут свою жертву. Хлоп, и нет сталкера, а хабар есть. Тем более что это единственная дорога к Карьеру, и многие сталкеры несут собранное добро именно туда. Академик платит за артефакты больше, чем Циклоп. Этим бандиты и пользуются. В одну сторону хабар несут, а в другую при деньгах идут. Хлебное место.
Сбросив рюкзак, я сел в тени дерева, опершись о его ствол. Положил винтовку на скрещенные колени, чтобы в случае чего незамедлительно открыть огонь. Достал сигарету и закурил. Тревога не отступала. Возможно, сказывались воспоминания о прошлом походе к Карьеру. В прошлый раз еле отбился от бандитов. Если б не помощь Шурупа и его отряда, то сталкера по имени Тор, скорее всего, пристрелили бы. Нет, дело точно не в этом, здесь что-то другое, что веет могильным холодом. Но что именно, я так и не мог понять.
Вдали снова застрекотал автомат, но резко оборвался. КПК в кармане завибрировало. Вытащив его, прочитал сообщение о смерти сталкера по имени Фляга. Странное имя. Возможно что-то означающее. Вообще в Зоне нет привычных Вась, Петь. Зона сама дает каждому новое имя по его поступкам или привычкам.
Затушив окурок о подошву ботинок, я переложил на землю винтовку и собрался встать, как что-то зловонное, похожее на смолу, капнуло на рукав куртки. Напряжение внутри возросло в несколько раз, перехватывая дыхание.
Молниеносным движением я перекатился на спину, одновременно хватая оружие. Взгляд и ствол винтовки устремились в крону дерева. Оттуда на меня уставилась мерзкая морда спрута. Налитые кровью глаза с удлиненными, как у кошки, зрачками внимательно следили за жертвой. Нападать тварь не спешила. То ли оценивая добычу, то ли изводя ее психологически. Мутант, подобно обезьяне, висел вниз головой, врезавшись когтистыми лапами в ствол. Со щупалец монстра капала слюна. Спрут сверлил меня взглядом, издавая утробное рычание. Казалось, наше противостояние остановило течение времени. Все звуки вокруг исчезли. Чувствовалось, как кровь пульсирует в венах. В Зоне остались только двое. Хищник и его жертва. Кто нападет первым? Человек, у которого сдали нервы? Мутант, чей голод возьмет верх? Мы смотрели друг другу в глаза. То ли гипнотизируя, то ли пытаясь сломать волю. «Молния», что расположилась совсем рядом, неожиданно сработала, чем заставила меня вздрогнуть. Это послужило для твари сигналом к нападению.
Приподняв уродливую голову и разведя в стороны щупальца, спрут издал громкий протяжный вой и, оттолкнувшись от дерева, прыгнул на свою жертву. Затекший от напряжения палец выжал спусковой крючок, начиняя тело мутанта свинцом. Тварь с визгом рухнула на землю в метре от меня, дернула головой и стала быстро подниматься. Перекатившись и встав на одно колено, я резким движением сменил магазин винтовки, снова открывая огонь по мутанту. Спрут исчез. Тварь умеет прекрасно маскироваться благодаря своему дару мимикрировать. Зверя выдавало его жуткое дыхание и топот лап. Мутант очень быстрый, и поймать его в прицел, да еще в состоянии невидимости, практически невозможно. То слева, то справа доносился топот и горячее зловонное дыхание твари. Тратить патроны, выпуская их в никуда, бессмысленно. Я, как стрелка на циферблате часов, крутился вокруг собственной оси, пытаясь высмотреть мутанта.
Мощный удар обрушился на грудь, и меня отбросило на пару метров. Дыхание сбилось, сердце бешено колотило, так и норовя вырваться и сбежать подальше от этого ужаса. Хватая ртом воздух, подобно выброшенной на берег рыбе, я попытался подняться, но очередной удар сбил с ног. Из глаз посыпались искры, а каждый вдох доставлял невыносимую боль в груди, намекая на переломанные ребра. Совсем рядом сработала «молния». По своей неосторожности монстр влетел в аномалию и материализовался. Собравшись с силами и превозмогая дикую боль, я поднялся и отправил очередь свинца в тело твари. Спрут взвыл и на мгновение остановился. Воспользовавшись его замешательством, я сменил магазин. Он был последним. Теперь или пан, или пропал.
Действовать мы стали одновременно. Мутант, рыча, бежал к своей жертве, не обращая внимания на получаемые ранения. Винтовка предательски щелкнула, что означало отсутствие патронов в магазине. Отбросив ее в сторону, я выхватил нож и бросился на спрута. Приблизившись к монстру, я изловчился и вспорол его брюхо. Мутант взвыл, схватившись за вываливающиеся внутренности. Следующее нападение на тварь было не таким удачным.
Просчитав действия нападающего на несколько шагов вперед, монстр размашистым движением когтистой лапы нанес сокрушающий удар в голову. Мир перевернулся с ног на голову. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Спрут быстрым рывком набросился на поверженного врага. Его увешанная щупальцами пасть метила в горло. Не знаю, что заставило меня в последний момент выставить вверх ногу, перебрасывая порождение Зоны назад, попутно вырывая кишки, висящие из тела твари. Предсмертный вой монстра заглушил все звуки. Спрут был мертв, но его тело еще некоторое время билось в конвульсиях.
