При покупке в Норт Стар имелись две основные сложности. Во-первых, мне предстояло очень быстро продать все дома в Элктоне, Мейфилде и Ньюарке, чтобы получить деньги для внесения предоплаты. И, во-вторых, Норт Стар Роуд находилась вне территории округа моего Совета, поэтому наш фактический переезд не мог состояться до окончания моего срока.
Мы не сожалели о своем решении ни секунды. Той весной, когда на наше предложение о покупке еще не ответили, мы решили объехать вокруг дома и осмотреться. Весь дальний край подъездной дороги был словно залит солнечным светом — настолько густо разрослись цветущие желтые форзиции. Нейлия снова была беременна, и в коттедже, где мы жили, сложно было бы разместиться с тремя детьми. Сейчас было самое время. Ничто не могло заставить нас отказаться от покупки.
Честно говоря, мое ближайшее политическое будущее не казалось таким уж блестящим. В 1971 году Демократическая партия Делавэра имела жалкий вид. Именно об этом свидетельствовало избрание Джо Байдена, члена Совета округа Ньюкасл, 28-летнего новичка в политике, демократа высочайшего ранга, победившего на последних выборах в остроконкурентной борьбе. Мы потеряли почти все. Отчаявшись, партийные лидеры создали комиссию по возрождению демократии, состоящую из двадцати пяти человек. В нее вошли бывший губернатор, бывшие конгрессмены, бывший член Верховного суда — наиболее видные демократы штата… и я. Я был символом молодости, моложе остальных лет на пятнадцать. Я был тем парнем, который вел записи и выключал свет. Но я относился к этому серьезно, потому что другие члены комиссии тоже относились к этому серьезно. Мы понимали, что должны модернизировать нашу организацию, наши способы ведения кампании и ее содержание. Зимой и весной 1971 года мы проводили слушания по всему штату и встретились с каждым членом комиссии. Нейлия увидела преимущества моего членства в ней даже раньше меня. Ее политическое чутье было развито лучше моего, поэтому у нее появилась идея устраивать великолепные обеды в доме моих родителей на Вудс Роуд. Мои мама и сестра Вэл помогали Нейлии готовить и убирали лишние вещи из гостиной, чтобы членам комиссии было просторнее.
Мой друг Боб Каннингэм и несколько других ребят попросили моей помощи в поиске сильного кандидата на место в Конгрессе США в 1972 году. Этот кандидат должен был взять на себя новые обязанности. Мы обратились к Берту Карвелу, бывшему губернатору. Мы обратились к судье Джо Таннеллу — стипендиату программы Родса
[15] и председателю Верховного суда штата Делавэр. Мы обращались к нескольким демократам, руководителям корпораций, и среди них был идеальный кандидат, руководитель компании. Но все, к кому мы обращались, отказывались. Прежде всего потому, что перспектива избирательной гонки выглядела безнадежной. Занимавший должность в Конгрессе республиканец Джеймс Боггс не проиграл ни одних выборов с 1944 года.
Весной 1971 года мне приходилось хлопотать и по личным делам. Я нашел покупателя на дом в Мейфилде и успел договориться с ним за день до того, как было достигнуто соглашение по Норт Стар. На дом в Ньюарке и на ферму в Элктоне покупатели тоже нашлись, но переговоры с ними тянулись уже не один месяц. В ноябре должен был родиться наш третий ребенок. К тому же оставалась еще одна проблема: я чувствовал, что будет неправильно, если я перееду из округа, где находится мой Совет. Даже учитывая тот факт, что мы стали владельцами Норт Стар, я считал, что пока не нужно переезжать. После обсуждения мы с Нейлией решили, что есть только один выход. В следующие выходные мы поехали на обед к моим родителям — в дом на Вудс Роуд, расположенный прямо посреди округа. Как обычно, мы сели за стол, мальчиков усадили в детские стульчики, и я сразу перешел к делу. Я посмотрел на Нейлию, но прежде, чем я открыл рот, мама спросила: «В чем дело, Джоуи?»
Моя мама подмечала все.
— О, этот дом, что мы купили, — я повернулся к отцу, — вам он наверняка понравится, пап. Там есть земля. Есть бассейн. Вам он правда понравится.
— Да, звучит отлично. Ты молодец.
Я заметил, как мама искоса взглянула на меня.
— Понимаешь, пап, этот дом находится за пределами моего округа.
— Ну, да. — Он не понимал, почему это должно волновать его.
— Ну, пап, я хотел бы попросить тебя об одном одолжении.
И папа сказал: «Да, конечно».
— А теперь, Джо, — сказала мама папе, — держись!
— Ну, пап, вы не против переехать в дом в Норт Стар, чтобы мы могли пожить здесь?
— Господи Иисусе! Джоуи! — Мой папа редко повышал голос. — Ты же только что переселил нас сюда.
— Тебе наверняка понравится это место, пап. Тебе оно точно понравится. Это всего лишь на год или вроде того. Республиканцы все равно уже перекроили мой округ. Сейчас две трети округа — республиканцы. У меня снова нет шансов.
— Хорошо, — сказал он, — но, черт подери, Джо… Да… Ладно.
— Ты должен дать нам на это какое-то время, Джоуи, — сказала мама. Она хорошо меня знала.
Я отвез папу посмотреть дом и понял, что он ему понравился, поэтому через три дня, когда он был на работе, в Вудс Роуд появился Джимми на грузовике. (При переезде семья Байденов никогда не пользовалась услугами фирм-перевозчиков, мы справлялись со всем сами.) Первым делом Джимми начал грузить кровать.
— Только не кровать, Джимми, — взмолилась мама. — Пусть она еще будет здесь, когда отец придет домой.
— Не беспокойся, мама, в Норт Стар мы сначала поставим кровать. Вечером вы уже заселитесь.
Поэтому мама позвонила папе в автосалон.
— О, господи, Джо, — сказала она ему. — Не приезжай сегодня вечером в Вудс Роуд.
— Что?
— Не приезжай сегодня в Вудс Роуд. Они перевозят наши вещи сегодня.
— Черт бы побрал этих деток. Да что с ними такое?
И после работы он поехал в Норт Стар, где к тому времени уже стояла его кровать.
Мы с Нейлией решили заниматься проблемами, связанными с бассейном, в течение лета, а когда закрыли бассейн осенью, то переехали в дом моих родителей в Вудс Роуд. Нам с Нейлией было по 28 лет, и наша жизнь все еще была на стадии устройства. Наконец-то мы жили в красивом и удобном доме, как мне всегда хотелось. И я был уверен, что мы переедем в Норт Стар прежде, чем мне исполнится тридцать. Нейлия была надежным тылом. Она ко всему относилась легко, неуверенность в себе и незащищенность были ей несвойственны. Я мог быть нетерпелив, резок, недружелюбен, но Нейлия умела сглаживать острые углы моего характера. Она заботилась о троих детях, присматривала за домами, была в курсе политических событий. Ей как-то удавалось устраивать нашу жизнь так, что семья, работа и политика были одним безупречным целым. У нее не было потребности раскладывать нашу жизнь по полочкам, отделяя одну ее часть от другой. Она прилаживала эти части одну к другой без видимых усилий.
