— Вот ведь вредина… — тяжело вздохнул я, мыслями возвращаясь ко всему, что произошло в Храме.
— Как долго ты еще пробудешь здесь? — вдруг поинтересовалась она, меняя тему разговора.
— Завтра, в крайнем случае, послезавтра мы с Лислиной уйдем.
— В этот раз надолго? — со скрываемой тревогой в голосе вопросила вновь богиня.
— Скорее всего, да. К тому же всех уже предупредил. Ты помнишь о нашем разговоре на тот случай, если я не вернусь? И что нужно будет всем передать?
— Помню… — дрогнувшим тоном слабо кивнула Ивара с явной заминкой. — Только не говори, что ты…
— Я ничего не говорю, это просто мера предосторожности, — поднимаясь с кресла, ответил я, глядя на тёмное небо за окнами, а после вновь возвращаясь к Иваре. — Спасибо тебе. Отдыхай и набирайся сил… — и развернувшись зашагал к выходу, погружаясь в собственные мысли.
Вот только проделать я успел всего несколько шагов, уже в следующий миг к спине прижалось женское тело, а теплые руки обвили мою грудь.
— Прости меня, Пал, прости меня за всё… — вдруг быстро зашептала богиня испуганным голосом.
— За что ты извиняешься? С тобой мы решили все вопросы… — не понял я её, оборачиваясь, и глядя на неё сверху-вниз.
— За мою слабость и вот за это…
Иви вдруг приподнялась на носочки и прильнула к моим губам своими, проникая разгоряченным язычком мне в рот. Поцелуй продлился всего несколько секунд. Но он действительно был воистину… божественным.
— Хэрри была права, ты подлец, что заставляет женщин действовать первыми… — возбуждающим голосом прошептала она, крепче прижимаясь ко мне. — Сегодня я вся твоя, можешь со мной делать, что пожелаешь. Отомстить за все обиды и наказать меня за мои прошлые прегрешения…
Через миг мир резко померк, и мы оказались посреди сияющей зелеными всполохами темноты. Это был восстанавливающийся домен небожительницы.
А когда тебе на ухо шепчут подобные обольстительные слова целая богиня, организм и тело в такие моменты начинает действовать самопроизвольно.
Я еще сильнее прижал Иви к себе и вновь вернулся к поцелую, параллельно с этим запуская свою руку под черное одеяние, отдаваясь во власть фантазии и исследованию тела богини, а второй грубо ухватил девушку за выдающуюся грудь.
Даже сквозь поцелуй, Иви томно вскрикнула, дыхание её с каждой секундой продолжало учащаться, оно становилось вся тяжелее и под конец ей стало настолько невозможно дышать, что та глубоко сглотнула, и с губ сорвался сладострастный и дикий стон удовлетворения.
Именно этот сигнал стал переломным. Через долю секунды одежда богини под напором моей силы разлетелась по швам, грудь девушки была высвобождена на волю, и в этот же миг мы оба повалились в густую тьму, что отныне служила нам своеобразной постелью.
— Отныне ты моя и только моя… никто не коснётся тебя кроме меня! Ты поняла?!
— Только… ты… твоя… навеки… — жалобно шептала она, кусая мои и свои губы от похоти и получаемого удовольствия.
Всё тело Иви содрогалось и мгновенно начало биться и изнывать в диком экстазе под моим неумолимым напором.
— Кому принадлежит твоё сердце? Кто я для тебя? — не унимался я, продолжая дразнить некогда великую богиню Смерти, которая сейчас походила на изнывающую от возбуждения смертную женщину.
— Ты… тебе… и только… тебе. Не только моё сердце… я вся принадлежу тебе и только… тебе, — сквозь стоны лепетала Ивара, повторяя столь возбуждающие для ушей слова.
И уже через долю вздоха по домену разлетелся одиночный яркий крик, а после он стал наполняться дикими и еще более необузданными громкими стонами богини Смерти и моим тяжелым и почти рычащим дыханием.
Девушка себя не сдерживала. Не сдерживал себя и я. Грубость, нежность и нескончаемое вожделение, всё было на грани баланса.
Дикая скачка продолжалась еще несколько минут. Ивара была просто фонтаном силы и не будь я сильнее неё прямо сейчас, то, скорее всего, погиб во время такого умопомрачительного соития с небожительницей.
С каждым криком и стоном, контроль Иви над стихией Смерти и собственной физической силой ослабевал. В мгновение ока моя грудь и шея была покрыта женскими укусами до самой крови, а спина испещрена тёмными и глубокими бороздами от ногтей богини Смерти.
В следующий миг тело девушки подо мной изогнулось невероятной дугой, глаза закатились от получаемого блаженства, а с губ Ивары сорвался восторженный и распутный сладострастный крик удовлетворения.
Стоны девушки стали затихать, и лишь тяжелое дыхание и её подрагивающее тело говорило о том, что она была еще в сознании.
— Я… я… люблю тебя…. Паллад Драгун… — укусив меня за ухо, задыхаясь прошептала она. — Не смей… умирать. Ведь покорная тебе богиня… желает получить больше… еще больше…
— Неужели… тебя задело поведение Лины? — тяжело дыша, поддел я её, сжав грубо свою руку на её груди, на что получил очередной укус в шею, а на спине образовалась очередная рана.
— Она… моя подруга… но ты редкостный негодяй. Я бы была… сильно обижена… узнай, что она оказалась… твоей первой богиней в плане секса, — отрывисто и честно призналась Иви, покрывая мою грудь поцелуями и слизывая выступившую на ней кровь от укусов.
— Ты… отдохнула?
Иви резко подняла на меня лукавый и похотливый взгляд, который превратился в улыбку довольства.
— Да… о мой повелитель! — усевшись сверху на меня, заявила Ивара. — Ты… хочешь продолжить?!
— Разумеется… ты позволишь? — отозвался я, подмяв её под себя, а моя рука потянулась к маске половинке на её лице. — Наказание моей бывшей госпожи только начинается…
— Нет! — вдруг испуганно откликнулась она, останавливая мою руку. — Не надо…
— Иви, расслабься, это ни на что не повлияет, — быстро утешил я девушку. — Должен ведь я знать, как выглядит лицо моей покорной богини.
Ивара вдруг сглотнула, задрожала, но мою руку отпустила.
Как можно непринужденнее и со всей нежностью я аккуратно снял маску, которая, видимо, была напрямую запитана от её силы, и тут же моему взору открылись пять тонких и глубоких дугообразных шрамов на всю левую часть лица и один достигал глаза богини. Все отметины были черно-зеленого и насыщенного цвета, а поврежденный глаз оказался изумрудно-фиолетового оттенка, помесью из двух цветов.
И все что я увидел, можно было назвать только одним словом. Клеймом. И сделать это мог только один известный мне разумный.
— В этом нет ничего постыдного… — улыбнулся я ей, целуя Иви в лоб, что был покрыт бисеринками пота, а также хороня в душе нарастающий гнев. — Ты прекрасна, запомни это… — девушка мгновенно уткнулась мне в шею и заметно расслабилась.
— Хэрри и другие твои жены были правы… ты действительно лучше всех… — прошептала с любовью счастливая девушка.
