Ему и в голову прийти не могло, что не пройдет и пяти минут, как он окажется в своем новом доме и туда ворвется разъяренная блондинка, которая в приступе гнева попытается нанести его брату физическое увечье. Ему и во сне не могло привидеться, что за этим последует и что вместо покоя и созидания, наблюдения за чьей-то жизнью, так сказать вместо роли второго плана, его выпнут на первый. Причем окажется он не в роли чьего-то злого гения, а в роли героя-любовника.
Лет двадцать назад Сергей не мог вообразить себе, что когда-нибудь отойдет на второй план. «Как это так? Меня никто не будет любить? Да я же всем нравлюсь» – думал он тогда, будучи молодым, красивым с горящими глазами парнем, полным жажды жизни. Сейчас же, когда кровь поостыла, молодость скрылась за кулисами, а красота стала не так важна, Сергей думал о том, что бурный роман с цветами, свиданиями и прочим не про него. Ему нужна стабильность.
Эта светлая мысль посетила его голову еще в самолете, когда он наблюдал за молодой парой. Ребята лет двадцати. С упорством маньяков повторяли они друг другу, как сильно влюблены и что всегда будут вместе. Где-то рядом с ними должен был валяться сценарий предстоящей счастливой семейной жизни, расписанный на пятьдесят лет вперед, включающий себя пополнение семейства, список недвижимости, которую необходимо приобрести и названия стран, которые планируются для посещения на семейном отдыхе. С иронией Снегирев подумал, что и он когда-то был таким же глупым.
Когда же новое чувство поселилось в его душе, он был удивлен. Молодой человек и девушка, объясняющиеся друг другу в любви больше не казались ему смешными и глупыми. Все стало серьезно.
«Я же с этим уже покончил», – думал он. Как оказалось, нет. «Если у тебя есть желание что-то сделать или вдруг ты начинаешь чувствовать то, чего чувствовать не собирался, значит, это для чего-то тебе надо», – сказал ему как-то отец. – «Другой вопрос – для чего тебе это надо». «Раз я ощущаю к Юле такие нежные чувства, – думал Сергей. – Значит, мне это надо».
Сергей почувствовал, что кто-то дернул его за рукав. Он вернулся к реальности и увидел, что Оля взяла его за руку и тянет куда-то.
– Пошли, Юля, сказала, что каша готова, – сказала она.
Сергей встал и прошел с Олей на кухню. Юля уже расставила тарелки с кашей по столу. Втроем они уселись и взялись за еду. Сергей переглянулся с девушкой, и они отправили в рот по первой ложке каши, стараясь выступить примером для подражания. Оля поначалу только колупала кашу в тарелке, но увидев, что сестра ест и даже не морщится, тоже стала осторожно клевать.
– Никогда еще в своей жизни не ел в день рождения рисовую кашу, – признался именинник.
– А почему? – тут же спросила Оля.
– Как-то не приходило в голову, что кашу можно есть в день рождения, – сказал Сергей.
– Но она же вкусная, – заметила Оля.
– Очень вкусная, – подтвердила Юля.
Оля улыбнулась и поправила свои хвостики. Сергей взглянул на малышку и вспомнил своего младшего брата. Как ему не хватало Димки в этот день. Снегирев снова уткнулся взглядом в тарелку и тут почувствовал, что Юля положила свою руку на его. Он перевел взгляд на девушку – та смотрела на него сочувственно. Несколько секунд они глядели друг другу в глаза. Оля, облизывая ложку, внимательно наблюдала за ними. Когда Юля и Сергей снова вернулись каждый к своей тарелке, разжав руки, Оля раздосадовано вздохнула. Они посмотрели на ребенка.
– Ты чего это вздыхаешь? – спросила Юля.
– Я думала, вы поцелуетесь, – тут же призналась Оля.
Юля и Сережа засмеялись.
– А ты что, хотела посмотреть? – спросил Сергей.
– Угу, – отозвалась Оля. – Мама заплещает мне смотлеть по телевизолу, когда кто-то целуется. Она слазу говолит, чтоб я заклывала глаза.
Сергей, улыбаясь, посмотрел на Юлю.
– Если бы мы стали целоваться, я бы тебе тоже велела закрыть глаза, – сказала Юля.
– Почему? – заскулила Оля.
– По кочану, – ответила Юля. – Потому что ты еще маленькая.
Оля обиженно надула губки. Видимо, она очень рассчитывала увидеть, как Юля будет целоваться с Сережей. Поскольку Оля съела всю кашу и от добавки отказалась, ее отправили в комнату и велели дорисовать то, что она начала. Оля ушла из кухни, недовольно бормоча себе под нос, что нет карандашей.
– Она у вас с мальчиками еще не целуется? – спросил Сергей.
– Она же еще в садике, – отозвалась Юля.
– Помнится, Митя, когда был в ее возрасте тоже однажды пришел из садика и спросил, как правильно целоваться, – отозвался именинник. – Очень ему там одна девочка понравилась.
Юля промолчала.
– Или она просто хотела посмотреть, как это делаешь ты, – пожал плечами он.
Он подошел к ней ближе и наклонился к ее уху.
– Скорей всего, – зашептал он, – малышка не ушла в комнату, а просто спряталась где-то за дверью. Она ведь, наверняка, подумала, что мы выпроводили ее специально для того, чтобы поцеловаться.
– Хочешь выполнить ее желание? – прошептала Юля в ответ.
– У меня день рождения. Поцелуй меня. Если вдруг она что-то уронит или как-то выдаст себя, – снова прошептал он, – не реагируй.
Затем Сергей наклонился к ее губам. Юля обняла его за шею и поцеловала. Насладиться поцелуем не удалось, поскольку и девушка, и мужчина были сосредоточены на том, чтобы выявить Олино подглядывание. Несколько секунд было тихо, а потом из-за двери раздался звук, который бывает, когда что-то падает. Сергей не ошибся – Оля была на месте и шпионила.
– Не реагируй, – прошептал он.
Не успел он это произнести, как последовал звук, который Юля назвала «детский галоп». Когда Оля скрылась от расправы в комнате, Сергей и Юля расцепили объятия и засмеялись.
– Потешил ребенка, – произнесла она.
– Да ладно, – отмахнулся Снегирев. – Один раз можно.
Когда они пришли в гостиную Оля, как ни в чем не бывало, сидела за столом и рисовала. Причем выглядела настолько невинно, что можно было подумать, что она вообще не уходила из гостиной. Юля и Сергей сели на диван за ее спиной.
– Только не смотлите, – велела Оля.
– Почему? – спросила Юля.
– Я лисую подалок для Сележи, – ответила она.
– Ладно, тогда не будем, – сказал Сергей и откинулся на диванную подушку.
Юля тоже откинулась назад и положила голову ему на плечо. Сергей приобнял ее. Так они и сидели, наблюдая за тем, как Оля что-то рисует. Если бы она была их дочерью, Снегирев бы сказал, что они вполне счастливая семья – ребенок, рисующий что-то и двое счастливых родителей, наблюдающих за своим чадом. На прощание Оля подарила Сереже рисунок. На нем была сине-зелено-красная птица.
– Жал-птица, – сказала Оля. – Чтобы тебе везло. Если будешь себя холошо вести, она исполнит твое желание.
