Понятно. Жить на что-то надо.
— Поднимайся, — Бо нехотя кивнул в сторону трапа. — Отходим через полчаса.
_________
Наполовину китаец имени блондина не стал спрашивать из принципа: так и обращался к нему весь день, "Эй, белобрысый".
Пацан, справедливости ради, сидел на поплавке весь день без скрипа и вообще был идеальным обеспечивающим.
Сжалившись, Бо во второй половине дня даже поднял его на пять минут палубу и сунул пакет саморазогревающегося риса в руки:
— Быстро жри. Цени мою доброту. Чтоб через две минуты был обратно на поплавке.
Проблемы начались, когда они вернулись в порт.
Пара мелких девчонок, тоже иностранки (Таиланд), лет по пятнадцать-шестнадцать, ходили на "Улитке" и раньше.
Ныряльщицы как ныряльщицы: работу свою делают, языком не болтают, двумя третями оклада довольствуются (наверное, тоже без документов, как и белобрысый — но тут Бо не спрашивал, поскольку свои, азиатки).
Глаз он положил на обеих, но до этого выхода не имел полномочий капитана.
В принципе, он даже собирался дать девкам потом денег сверх нормы — но перед этим, естественно, использовать их быстренько в каюте по назначению.
А малолетки заупирались. Одна принялась голосить, когда он потащил её в каюту, а вторая даже чуть не вцепилась ему в лицо — хорошо, успел ударить в ответ.
Рассвирепев, выполняющий один ханьский заказ представитель местной диаспоры с силой пнул ногой упавшее на палубу тело — а вторую соплюху перекинул через плечо:
— Не выделывайся. Дел на три минуты, полторы тысячи накину.
Как на зло, малолетняя тайка затрепыхалась ещё сильнее. А в следующий момент Бо услышал тихий голос блондина, шёпотом свистящий сзади, прямо в ухо:
— Быстро отпусти её. Или здорово пожалеешь прямо на месте.
Наполовину китаец лихорадочно оглянулся по сторонам — увы, под рукой никого из своих, из постоянного состава команды, не было. Только поденный сброд.
Свои занимались уловом в трюме (и не только им).
Белобрысый, оценив его движение, что-то сделал: Бо почувствовал удар в затылок, а затем ему как будто выключили свет.
Он пришёл в себя буквально сразу, поскольку увидел, как блондин тащит обеих малолеток по трапу на берег.
— Ах ты, с-сука! — лицо наполовину китайца налилось кровью от возмущения. — Ах ты неблагодарная тварь!
А ведь даже рис ему давал.
Исполняющий обязанности капитана в пылу происходящего упустил тот момент, что расчёт по окончании дня белобрысый у него ещё не получил.
— Стоять! — Бо, взлетая на ноги, рванул к трапу, активируя боевые расширения.
Не самое лучшее решение, но сейчас не до деликатности. Никто и никогда не заберёт у него того, что принадлежит ему. А две пигалицы, по его планам, уже давно были его собственностью. Просто только сейчас его повысили до капитана.
— А замеры вы нормально сделали? — неблагодарный блондин обернулся на трапе, прикрывая бегство девок.
У Бо сердце ушло в пятки: лов, разумеется, был только прикрытием для их настоящей работы по… Но откуда об этом знает этот мудак?!
— Все наверх! Срочно! — отбрасывая малейшие сомнения, заорал он по-китайски.
Пацана нужно было остановить любой ценой, чтоб вернуть на палубу. После чего — хорошенько допросить. Со всеми вытекающими…
Кстати, и девок тоже нужно втащить обратно. Пригодятся.
Глава 3
— Я бы очень настоятельно не советовал, — отозвался с трапа белобрысый, вроде как перекрывая дорогу с палубы и давая девкам сойти на берег без помех.
Ну-ну, постой там ещё чуток, пока свои из трюма поднимаются. Посмотрим, как ты против расширений воевать будешь — голыми руками. Это тебе не беззащитного человека с грузом на руках в затылок бить, лупоглазая тварь.
Параллельно Бо отметил на краю сознания: надо обязательно выяснить, понимает ли этот дебил по-китайски. Хотя, может быть, догадался о смысле по контексту? Или знакомое слово услышал?
Нет, лучше подстраховаться, чем опростоволоситься: мало ли, чего он наслушался на поплавке и на палубе.
Тем временем из трюма появились трое своих.
— Что? — отрывисто спросил самый рослый, Юй.
Он, по случайному совпадению, представлял больших земляков с континента (читай — государство). В управление процессом, согласно договоренностям, не вмешивался, а функции выполнял исключительно наблюдателя.
Ну, ещё страховал в качестве силовой поддержки на борту — мало ли что. Сброда в порту и около действительно хватает, вдруг кто и затешется в команду?
То, что штатный сотрудник одного интересного министерства не имел видимого оружия на себе и с собой, в условиях милой и патриархальной Японии вообще ничего не значило: закрытых расширений никто не отменял. Особенно если за ними стоит родное государство, население которого превышает население этих островов раз в пятнадцать.
А оружия в Японии вообще не водится, если не считать раритетного холодняка. Даже многие посты и патрули полиции во многих муниципалитетах десятками лет служат на улице с одними дубинками.
— Он знает о нашей настоящей работе, — Бо мстительно ткнул пальцем в сторону белобрысого. — И девки эти, кажется, тоже. Вяжем!
Ну а что. Особые обстоятельства требуют особых мер, а в порту и не такие люди пропадали с концами.
Точнее, во время очень тщательного "опроса" на борту будет понятно, что с пацаном делать дальше.
К чести "родственника" с большой земли, он долго не размышлял. Армейский (вернее, флотский) человек Юй коротко кивнул капитану и стремительно рванул к трапу.
Бо приготовился злорадствовать дальше: здоровяк на мгновение закрыл европейца своей более массивной фигурой, сейчас секунда или даже меньше и…
Что именно произошло за мгновение, отсюда было не ясно. Просто Юй прямо с трапа полетел вниз, в воду.
Сердце капитана пропустило один такт: если борт сейчас ударит в причал, а свой боец попадёт между… Хотя, по идее, на уровне воды и должен оставаться зазор.
Государственного человека никому из присутствующих не простят, по крайней мере, никому из этнических хань. Свои же, с материка.
Чёртовы девки, долбаный гайдзин! Теперь собственное упрямство уже не казалось серьёзной причиной для того, чтобы так подставляться.
К счастью, именно в этот момент волнения в заливе не было вообще. Мгновенно среагировав, Бо первым прыгнул в воду (а что, в случае разбирательства это потом зачтётся: есть куча свидетелей того, что он ринулся помогать, не обращая внимания на опасность для собственной жизни).
