С Оцелотти осталось только двое «диких котов», у одного левое плечо было наскоро перемотано пропитавшимися кровью бинтами, у второго такая же повязка закрывала лоб, хотя крови на ней было куда меньше. Серая Лисица сменила узкую форменную юбку, которую порвала в схватке с фон Вольгом, на более практичные свободные брюки. Вооружена эльфийка была привычным мечом со слегка искривлённым воронёным клинком. Как она сумела протащить его на Фабрику, знала только сама Серая Лисица.
— Как нам отсюда попасть на самолёт? — спросил я у Хидео, который, по всей видимости, разбирался в устройстве ангара лучше всех нас.
— Видите поперечину? — Инженер указал на пересекающий всё помещение настил. Он был поуже того, на котором расположились мы, но на нём имелись крепления нескольких складных лестниц. — Если освободить лестницы, то можно спуститься прямо на фюзеляж «Кондора». Сейчас колпаки пулемётных турелей открыты, чтобы внутри было не так душно. Через них можно попасть в самолёт и угнать его.
— Какой удобный ангар, — усмехнулся Оцелотти, — как будто создан для того, чтобы угнать этот самолёт. Для чего вообще тут наверху эти настилы нужны?
— Он строился для обслуживания и ремонта шагающих машин Гранина, но когда пускать их в серию сочли нецелесообразным и урезали финансирование почти до нуля, ангар перепрофилировали под нужды нового проекта.
— А настилы наверху никто не охраняет, — продолжал высказывать сомнения Оцелотти.
— Универсальные ключи от них есть у считанных людей на Фабрике. У меня, у Соколова и у фон Вольга. Так что опасаться вроде бы нечего. Было.
— Ключ фон Вольга был у Рыкова, я забрала его с трупа этого подонка.
— Вместе со штанами, — поддел Лисицу Оцелотти, и эльфийка обожгла его просто убийственным взглядом. Я бы, наверное, не рискнул так шутить с Серой Лисицей.
— Что ещё нам следует знать? — чтобы переменить тему, обратился я к Хидео.
— Солдаты, сопровождающие фон Вольга, чрезвычайно опасны. Они объединены в систему под названием «Рой». Каждый видит и слышит всё то, что видят и слышат его товарищи. Это позволяет им действовать с идеальной эффективностью.
Вот откуда такая слаженность движений, как будто все телохранители фон Вольга — части единой машины.
— Ты и про них знаешь, — покачал головой Оцелотти.
— Я приложил руку к их созданию, — честно ответил Хидео. — Дело в том, что это было своего рода… делом чести для меня. Видите ли, эти солдаты — копии, не идеальные, но близкие к идеалу, императорских гвардейцев Шиппона. Но если гвардейцев выводят маги-биологи при помощи ритуалов и заклинаний, которым уже тысячи лет, то я сумел создать кого-то близкого к гвардейцам при помощи сплава магии и технологий нового времени.
— Поэтому ты сбежал с родных островов, — кивнула Серая Лисица, — и вынужден скрываться подальше от них.
— У Оммё-рё длинные руки, но так далеко они не дотягиваются.
Я не понял, о ком он говорит, но пока не время рассуждать о подобных материях. Слишком уж они далеки от того, что происходит здесь и сейчас.
— А сам фон Вольг? — указал на полковника, о чём-то разговаривающего с человеком в лётной куртке и длинном белом шарфе. Они стояли у трапа самолёта, и человек в кожаной куртке что-то доказывал полковнику, не скупясь на жестикуляцию. Фон Вольг отвечал короткими репликами, не шевеля и пальцем, что, кажется, бесило человека в куртке. — Что у него за броня под шинелью? Даже самая лучшая из тех, что отводят пули, давно бы вышла из строя, когда в неё всадили три десятка в течение полуминуты.
— Магия, технология и много магиума, — расплылся в улыбке Хидео. — Я имел только косвенное отношение к тому, как фон Вольга ставили на ноги, помогал крепить на нём экзоскелет. Операция была просто кошмарная, можете мне поверить. Фон Вольг отказался от наркоза и чувствовал, как ему в кости вкручивают болты, чтобы закрепить экзоскелет. Без него полковник не может сделать и шага, у него сильно повреждена спина, из-за чего отнялись ноги.
— А что пули-то отводит? — вернул я на землю Хидео.
— Экзоскелет, — ответил он. — Это ведь не единое целое, как броня, а набор из нескольких десятков деталей, каждая из которых запитана от своей магиумной батареи. В теории он может выдержать попадание из автопушки, даже несколько. Хотя на практике этого никто не проверял.
— Но клинок это поле не остановит?
— Нет, такое поле создать пока не удалось.
Что меня, откровенно говоря, только радовало.
— План следующий, — произнёс я. — Лисица, ты берёшь Хидео и захватываешь самолёт. Справишься?
Эльфийка только кивнула в ответ — сейчас слова были лишними.
— Оцелотти, мы с тобой и твоими парнями открываем ворота, чтобы самолёт смог вылететь. Постараемся заклинить их в открытом положении и прыгаем в самолёт на ходу.
— А фон Вольг и его приятели в чёрном будут стоять и ждать, пока мы сделаем это?
— Конечно нет, потому мы привлечём к себе внимание, чтобы Серая Лисица спокойно разобралась с экипажем самолёта.
— Как я люблю такие планы, — усмехнулся Оцелотти и обернулся к своим людям. — Это может стать нашим последним боем, парни, и я скажу вам вот что — для меня будет честью драться вместе с вами и вместе умереть, если придётся.
— Для нас — тоже, командир, — ответил один из «диких котов», тот, у кого была перебинтована голова.
Это пускай и пафосные, но вовсе не пустые слова. «Дикие коты» готовы идти за Оцелотти на самое дно преисподней, и сегодня, похоже, все мы оказались именно там.
— Вперёд, — скомандовал я, и мы устремились каждый к своей цели.
Над воротами, ведущими на взлётную полосу, располагалась весьма удобная вертикальная лестница. Я ударил по стопору, державшему её поднятой, ботинком, механизм заскрипел, но не поддался. Пришлось врезать ещё раз — посильнее, и тогда лестница с душераздирающим лязгом упала вниз, врезавшись в пол. На этот звук должны были сбежаться все, кто сейчас находился в ангаре.
Я первым заскользил по ней, держась за боковины, притормозил уже перед самым полом и всё равно больно ударился пятками о бетон. Часовые, охранявшие механизм, были ошеломлены нашим появлением, но повскидывали винтовки и открыли огонь. По боковинам и перекладинам лестницы зазвенели пули. К счастью, у них были лишь самозарядные винтовки, будь они вооружены автоматическими, нам бы пришлось туго.
Я в одночасье оказался прямо перед ними. Прежде чем первый часовой успел навести на меня оружие, я отбил ствол его винтовки в сторону и ткнул под мышку. Выдернув нож, пинком отправил бойца прямо на оставшихся товарищей. Тут рядом со мной приземлился Оцелотти, револьверы, как по волшебству, оказались у него в руках. Четыре стремительных выстрела — и оба оставшихся часовых повалились на пол. По серому бетону начали разливаться лужи крови.
— Ты никак не угомонишься, наёмник, — прогремел голос фон Вольга. Он, не особенно торопясь, шагал к нам, пригнувшись под крылом самолёта. За ним следовали его телохранители, подобно верным псам за хозяином. — Ты зарвался, пора мне наконец отправить тебя на тот свет.
