Столы ломились от домашней еды. Ее хватило бы, чтобы наесться здесь и питаться еще два дня дома. Умение вкусно готовить не являлось непременным условием для желающих стать прихожанином Церкви рыцарей небес, но те, кто ранее не имел необходимых навыков, учились у мастеров своего дела и примерно через год могли похвастаться отменным тортом, пристойным пирогом и приемлемым печеньем нескольких видов; а уж через два года некоторые возвращались домой с призами с кулинарных конкурсов.
Для детей столы накрыли отдельно. Они не только ели, но играли в карты и настольные игры и собирали пазлы. Дурманящие мозг видеоигры не допускались, и никто не тяготился их отсутствием.
Пили по большей части пиво, отдавали должное и виски, потому что Рыцари не считали выпивку грехом. Даже Спаситель пил вино, о чем однозначно указывалось в Библии. Просто следовало знать меру, но на этих встречах редко кто перебирал, учитывая присутствие женщин и детей.
В сравнении с поколениями родителей или бабушек и дедушек, курильщиков среди Рыцарей было меньше, но они не считали необходимым разорять фермеров, выращивающих табак. Впрочем, тот, кто обычно курил, на этих встречах обходился без сигарет или сигар.
Простые люди, не слишком богатые, они тем не менее к этому вечеру старались приодеться, хотя для мужчин это означало, что они начищали сапоги и к джинсам надевали пиджак спортивного покроя.
Они заполняли ресторан шумом и гамом, смеялись, делились семейными новостями, а также теми новостями, что зовутся сплетнями, по большей части беззлобными, но некоторые как минимум тянули на недоброжелательные. Они же, в конце концов, были не святыми, а обычными душами, отправившимися в долгое и зачастую нелегкое путешествие от греха ко спасению души.
Ровно в семь вечера мэр Эрскин Поттер запер парадную дверь снаружи, соединив створки цепью и повесив на нее замок.
Одновременно Том Зел запер запасной выход из коридора, ведущего к туалетам, а Бен Шэнли – кухонную дверь.
Запасной выход из банкетного зала заперли раньше.
Теперь мэр и оба члена городского совета встретились, как и планировалось, у двери, которая вела за кулисы, и через нее вошли в ресторан. Отделенные от Рыцарей синим бархатным задником, заперли и этот последний остававшийся выход.
В главном зале, где все приветствовали друг друга и обнимались, трое мужчин прошли за стойку бара. Зелл и Шэнли сделали вид, будто занимаются чем-то важным, но на самом деле своими телами прикрывали мэра, который запирал на два врезных замка дверь, ведущую из-за стойки в служебный коридор.
Эрскину не терпелось посмотреть, как будут работать Строители. Он еще не видел этого зрелища. Но, разумеется, главным событием этой ночи должно было стать убийство детей.
Никто из коммунаров не родился младенцем. Все пришли в этот мир взрослыми, выращенными за считаные месяцы. Они были не просто бесплодными, но и неспособными к сексуальной активности, а потому не могли произвести на свет детей.
Деторождение являлось неэффективным способом размножения. Разум коммунаров воспринимал детей не просто неэффективными, но и чужеродными созданиями. Не только чужеродными, но еще и вызывающими отвращение.
Они мечтали о том дне, когда во всем мире не останется ни детских голосов, ни детского смеха, ни смеха вообще.
Глава 64
Комплекс представляется невероятно огромным тем, кто предпочитает жить с иллюзиями, а не с истиной, они могут поверить, что он уходит в бесконечность: коридор за коридором, с бессчетными пересечениями, комната за комнатой, с комнатами над и под, напоминая железобетонную ипостась уравнения, которым Эйнштейн определил неопределяемое.
Виктор Безупречный не живет с иллюзиями. Нет ничего бесконечного или вечного, все когда-нибудь да закончится: и мир, и история человечества, и вселенная, и время.
Из комнаты с креслом и диваном он идет по двум коридорам, спускается в лифте, идет еще по одному коридору, проходит через две комнаты в третью, где стул с прямой, высокой спинкой стоит перед голой стеной.
За время этой прогулки он никого не видит. Не слышны голоса или шаги, кроме его собственных, нигде не хлопают двери, никаких посторонних звуков, только те, источник которых он сам.
Двести двадцать два индивидуума работают здесь, но Виктор видит ключевых сотрудников, лишь когда возникает такая необходимость. Остальных не видит никогда. Главный компьютер комплекса постоянно контролирует местоположение Виктора. Он также контролирует местоположение всех сотрудников, и на чип, встроенный в мозг каждого, поступает сигнал о приближении Виктора, давая сотрудникам возможность укрыться и не попасться на глаза – а также не увидеть его – хозяина этого лабиринта.
Ненужные встречи лицом к лицу – потеря времени. Они отвлекают и снижают эффективность.
Вначале Виктор работал с десятками лучших ученых этого, да, пожалуй, и любого века. Они все мертвы.
Теперь в комплексе только коммунары. Они называют его Улей, и в слове этом нет никакого негативного подтекста. Они все восторгаются организацией, трудолюбием и эффективностью пчел.
В комнате, где стоит единственный стул с прямой спинкой, Виктор садится. Рядом со стулом маленький столик. На нем холодная бутылка воды. Около бутылки – белое блюдце. На блюдце лежит светло-синяя капсула. Виктор открывает бутылку, отправляет капсулу в рот, запивает водой.
И ждет появления на голой стене, которая на самом деле плазменная панель, «картинки» из ресторана, где проводят семейную встречу Рыцари небес.
Пока Виктор ждет, он думает.
Думает он всегда. Его разум постоянно заполнен мыслями – они гудят, они роятся – идеями, теориями, экстраполяциями. Идеи такие глубокие, и их так много. Величайший ум, какого никогда не знал этот мир, и второго такого уже не будет.
Одна из лучших его идей – создание существ, которых он назвал Строителями. Пока он видел их в действии только на лабораторных испытаниях, и с нетерпением хочет посмотреть, как проявят они себя в реальных условиях, когда будут убивать и перерабатывать людей в ресторане.
Исходный Виктор, будучи человеком во плоти и заложником своего человеческого происхождения, мыслил, по большей части, архетипами
[42]
и клише. Он хотел создать Новую расу исключительно сильных и практически неуничтожимых людей, заселить мир бессмертными, стать их живым богом, то есть богом богов.
Виктор Безупречный – абсолютный материалист, стать таким исходный Виктор не мог и мечтать.
Он не собирался создавать расу бессмертных суперменов. Коммунары ничем никогда не болеют, но такой иммунитет – следствие биологических особенностей их организма, уникальности их плоти, а не цель, которую он ставил перед собой. И хотя раны коммунаров заживают быстрее, чем у людей, чтобы их убить, требовалось приложить лишь чуть больше усилий в сравнении с человеческими существами.
