В такую мотивацию я могу поверить. Деньги и месть, а ещё амбиции — они движут людьми куда чаще тех слов, которыми их прикрывают. Келгор надеется, что после смерти Конрада его вернут в Аурелию. В том, что меня отправили с конкретным приказом, а не тем размытым напутствием, что было на самом деле, уверены и фон Клоц, и сам Келгор. Я и сам порой не могу поверить, что наш Генеральный штаб оказался настолько бесхребетным в этом вопросе.
— Тогда я собираю людей, и через четверть часа мы будем у вас, — заявил я.
— Зачем так долго ждать? — пожал плечами Келгор. — Ваши люди уже в винтокрыле.
Точно Чунчо проболтался, а эти двое успели уже всё обстряпать в лучшем виде. Мне оставалось только отправиться вслед за майором к утрамбованной площадке за лагерем войск, обороняющих Большой мост. Там стояли пять винтокрылов: два лёгких, из тех, что решили исход недавнего сражения, и три более основательных транспортника. В одном из транспортов меня уже ждали рагнийцы.
— Наконец-то! — выпалил Чунчо. — Надоело уже тут сидеть!
Я молча забрался в винтокрыл, взял к Кукарачи свои нож и кобуру с пистолетом. Майор Келгор забрался на место рядом с пилотом и подал тому знак поднимать машину в воздух. Остальные, видимо, ориентировались на него, потому что спустя пару секунд крутили уже все винты.
Я ожидал, что внутри винтокрыла будет очень шумно, однако мотор его работал почти беззвучно. Вполне можно поговорить, не прикладывая никаких усилий, чтобы перекричать посторонний шум.
— Удивлены? — обернулся ко мне Келгор. — Это не просто винтокрылы, — с гордостью заявил он, — гвардейские машины! На всех эфирные приводы — магия и наука рука об руку, можно сказать. Благодаря им мои машины легче воздушных шаров и двигатели для винтов нужны слабенькие, почти не шумят. Потому мы всегда и заходим со стороны солнца — враг не смотрит на небо, пока им на голову не начинают сыпаться флешетты.
Я кивком поблагодарил майора за объяснение и мрачно посмотрел на рагнийцев. Настроение у меня было не лучшее, а боль в ноге, которую я никак не мог пристроить удобно, отнюдь не улучшала его.
— Кто? — задал я один короткий вопрос.
— Не надо устраивать разнос моим людям, — вместо ответа произнёс Кукарача, сделав ударение на слове «моим». — «Нэлли» бы всё равно не пошла дальше. В команде осталось матросов на одну полную вахту — драка в тумане стоила нам куда дороже, чем ты хочешь замечать. Капитан несколько раз говорил об этом со мной, пока ты был в госпитале. А тут ещё и подвернулась такая удача.
Нельзя сказать, что был во всём неправ. Я не хотел видеть потери среди матросов «Нэлли», а они были велики. Многие умерли через несколько дней после схватки из-за того, что на пароходе не было нормальных врачей, нужного количества медикаментов и инструментов, а главное — места. Большая часть вопреки первому приказу капитана лежала на палубе под навесом из брезента и листьев, потому что в душном кубрике они бы точно перемёрли все. Да и предложение майора Келгора иначе как большой удачей не назовёшь.
— Вы бы и с полной командой не прошли дальше, — заявил майор, снова оборачиваясь к нам. — Выше по течению начинается Огненная дуга, и сейчас там очень жарко. Думаете, розалю только на Большом мосту полезли? Как бы ни так! На дуге — сужении реки, где от одного берега до другого на простом понтоне доплыть можно — тоже драка идёт, не приведи святые. Похоже, наши друзья из Альянса очень сильно обиделись на Конрада за его пиратские выходки и решили обострить войну. Восемь из десяти моих боевых машин сейчас на Огненной дуге прикрывают наш берег от вражеских атак.
Да уж, Конрад сумел разворошить осиное гнездо — в колониях заваривается такая каша, что и не расхлебаешь. Вот и ещё одна причина, по которой меня отправили по его душу. Чем выше я поднимаюсь по Великой реке, тем больше мне становится понятно.
— Заходим, — спустя какое-то время сообщил нам Келгор. — Сейчас парни с боевых машин проутюжат внизу всё флешеттами, а после настанет наш черёд.
— А вы свои запасы тратить не спешите?
Я видел, что на корпусе десантных винтокрылов закреплены короба, точно из таких же врагов на мосту осыпали флешеттами.
— У нас запасы для особого случая, — усмехнулся майор, — молитесь святым, чтобы они нам сегодня не пригодились. Вы лучше скажите, с пистолет-пулемётами обращаться умеете?
— Мы больше по части карабинов, — хлопнул по прикладу своего устаревшего, но надёжного «лефера» Кукарача. — Святой неплохо с пулемётами управляется.
— Вон там, позади вас, короб с оружием, — указал майор. — Там пять пистолет-пулемётов «Шетцен» и один лёгкий «Манн». Вооружайтесь.
Чунчо первым сунулся в короб — наверное, его тяга к оружию сыграла немалую роль в том, кем он стал. Муньос вытащил оттуда пистолет-пулемёт «Шетцен». Их не слишком любили на фронте — ни солдаты, ни командиры, ни, особенно, интенданты. Солдаты, потому что стреляющий пистолетными пулями «шетцен» обладал весьма слабой убойной силой. Против штурмовиков в кирасах он и вовсе бесполезен. Интенданты же за кошмарный расход боеприпасов — на отделение, вооружённое «шетценами» полагалось две с половиной тысячи патронов на один день боёв.
— Не, — покачал головой Муньос, — больно мудрёная машинка. Карабин надёжней.
— Тогда мне один передай, — велел я. — И магазинов штуки четыре.
К «шетцену» шли не стандартные магазины, за форму прозванные «улитками», а коробчатые. В них патронов меньше, зато обращаться с ними намного удобнее. Один я тут же зарядил, три закрепил на поясе. Восьми десятков патронов должно хватить.
Святому Чунчо передал пулемёт «Манн» с барабанным магазином.
— Пока ленту заряди, — приказал Келгор. — Возможно, на месте высадки будет жарковато, и нам придётся пройтись над ним. Тогда ваш приятель в рясе прикроет нас.
Святой пристроил пулемёт на специальной вертлюжной сошке, а Муньос зарядил в него ленту, уходящую в тот же короб с оружием.
— Пять минут до захода на атаку, — впервые за всё время полёта подал голос пилот винтокрыла. — Дыма нет.
— Будет жарко, — хищно оскалился Келгор, беря у меня «шетцен» и магазины к нему.
Как и все десантники, он пойдёт в бой вместе со своими людьми — на острие атаки.
— Две минуты, — сообщил пилот. — Дыма нет.
И без пояснений Келгора я понимал, что отсутствие дыма на месте высадки означает, что оно не зачищено. Вполне возможно, нам придётся покидать винтокрыл под огнём.
Пеппито встал слева от Святого, взявшегося за пулемёт, Чунчо — справа, взяв на себя роль его второго номера.
— Минута, — объявил пилот. — Красный дым. Повторяю — красный!
И снова объяснения не требовались — на месте высадки будет жарко.
— Один круг, — приказал Келгор, передёргивая затвор «шетцена», — и идём на снижение.
— Есть один круг и снижение, — повторил пилот.
