Мальчик осторожно поднял глаза и заглянул в лицо своего слушателя. Женя оставался по-старому слегка печальным, но никак не потрясенным. Он явно либо не слышал Антона, либо не понял, что услышал.
- Тебя это не удивляет? – не удержался от вопроса мальчик.
- Нет, - равнодушно подал голос Евгений. – Никогда не удивляло. Поначалу я искал этому объяснение, но потом решил, безрезультатное это занятие. В жизни время от времени встречаются удивительные необъяснимые вещи, и самое правильное, что можно с ними делать, это воспринимать их так, как они есть.
- Ты что же и раньше слышал о подобных способностях? - поразился Антон.
Женя посмотрел на него со слабой усталой улыбкой.
- Я сам лет с десяти начал вспоминать то, что никак не могло увязаться с действительностью. То, что с Настей мы познакомились не случайно, я не сразу понял. Но потом она сама мне помогла разобраться. Только вот мои попытки объяснить ей кто есть кто, пока проваливаются.
- Так ты был знаком с моей сестрой раньше? - захлопал большими глазами Антон. – Вот это да! Но почему тогда Настя не хочет тебе поверить? Ведь у вас столько общих воспоминаний должно быть.
- Она никак не может меня выслушать, а я никак не могу успеть сказать то, что хочу. Вот и получается ерунда одна.
- Ты на неё не обижайся, - попросил Антошка. – Асенька боится еще раз полюбить кого-нибудь ни того, как случилось с Никитой. Поэтому и слышать ничего не хочет. Она человек очень добрый, просто сложный. С ней нужно терпение. Её надо научиться понимать, тогда и в ней возникнет ответное понимание.
- Это-то я знаю, - согласился Женя. – А у тебя, как посмотрю, способности настоящего философа проглядывают.
Антошка рассмеялся.
- Я как раз из всей семьи самый неспособный оказался. Ничего не умею, ничего не помню, дарами не отличился.
- Не прибедняйся, - покачал головой Женя, усмехнувшись.
- Едут, - сообщил Тошка, глядя на бордовую запыленную шестерку.
Настя возвращалась домой в хорошем настроении. Перед предстоящим собеседованием она отлично отдохнула, надышалась свежего деревенского воздуха, погуляла по осеннему золотому лесу, собрала полную корзину грибов, к тому же в основном белых.
Сергей Александрович выгрузил из багажника две корзины и мешок белокочанной капусты.
- О, а нас Тошка встречает, - обрадовался он, увидев подбегающего к ним сына. – Отнесешь грибы?
- Ладно, - согласился Антон, и пока отец закрывал машину быстро выговорил Насте. – Ась, ты представить не можешь, что я сейчас узнал! Я встретил сегодня Женьку, рассказал ему о ваших с Аней снах и он…
- Что ты сделал? – Настино лицо моментально утратило румянец загородной прогулки и приобрело городскую бледность. – Тошка, как ты мог! Ты же слово нам давал. Обещал!
- Насть, ты только послушай. Женя нисколько не удивился, узнав об этом, наоборот он сказал, что сам помнит тебя. Ты представляешь?! Ты ищешь человека, который всё время находился рядом. Разве не здорово!
- Антон! – зло перебила Анастасия радость младшего брата. – Тебе не приходило в голову, что он нас принял за сумасшедших и просто решил подыграть шутки ради. Нельзя быть таким доверчивым. Мало того, что ты болтаешь о запрещенных вещах так еще и наивно веришь во все, что говорит тебе малознакомый человек, не внушающий серьезного доверия.
- Это Женя доверия не внушает! – рассердился Антон. – Да ты в самом деле немного ненормальная. Я тебе такую радостную новость рассказал, а ты ничего не видишь кроме своих собственных предвзятых заблуждений. Как жить тогда, если никому не доверять и везде видеть только обман и незначительность!
- Дети, вы чего? – удивился Сергей Александрович. – Из-за чего такой шум подняли?
И Настя, и Антон молчали, искоса глядя друг на друга.
- Неси корзины домой, - велел Снегирев сыну, а сам взял тяжелый мешок с капустой. – Насть, ты идешь?
Настя только сейчас заметила сидящего у подъезда Евгения.
- Немного попозже, - ответила она.
При появлении Сергея Александровича Женя встал с лавочки, потревожив недовольного кота, и поздоровался с Настиным отцом. Сергей Александрович не высказал никакого удивления, но и приглашать в гости не стал. По бо́льшей части видя перемены в настроении старшей дочери.
Я за Симкой сейчас вернусь,- пообещал Антон, обе руки его заняты были корзинами.
- Ненужно, я сама его принесу, - сказала Настя, недовольно разглядывая Евгения.
Разговаривать с ним ей категорически не хотелось, но выслушать себя она его заставит.
Когда отец с братом исчезли за металлической дверью подъезда, она сурово произнесла:
- Так Евгений, я ничего не хочу слышать о твоих чувствах ко мне, но настоятельно прошу оставить меня, мою семью и главным образом Антона в покое. Мне неинтересно, что ты подумал обо мне после Тошкиных рассказов, просто запомни – ты мне не нравишься, и видеть я тебя не хочу!
- Можешь не смотреть, - предложил спокойно Женя, - только выслушай.
Настя согласно кивнула и на лице застыла маска сдержанности и холоднокровия.
- Настенька, я люблю тебя.
Никаких эмоций с её стороны.
- Мне плохо без тебя. Ты стала не просто моим смыслом, а всем миром. Ася, я знаю, ты не хочешь меня видеть, потому что считаешь, что тебе нужен другой человек. Но приглядись хорошенько, ведь я именно тот, кого ты ищешь. Я могу тебе привести множества доказательств, только тогда получится что-то уже не то. Почему нужно доказывать, если просто любишь. Да я могу убедить тебя в том кто я есть, но если как ты говоришь ничего не чувствуешь ко мне, тогда зачем это нужно?
Настя посмотрела незадачливому ухажеру в лицо.
- Ты сейчас некрасиво пользуешься доверием моего брата. Да он тебе наговорил много лишнего, но меня заговорить сложнее, чем его, и я могу опровергнуть все твои слова, не прикладывая к этому ни малейших усилий.
Женя такому заявлению удивился.
- Не понимаю, - признался он.
- Позавчера я задала тебе контрольный вопрос, ответ на который мог подтвердить, что у нас действительно много общего, в том числе и прошлое.
- И какой? – спросил он, не в состоянии припомнить ничего подходящего. – Постой, это те вопросы, что ты написала в саду Терентьевых в день свадьбы Ларисы и Мешковского? Я готов на них ответить, и тогда мог, но ты была не в том состоянии, чтобы меня понять.
- Сейчас ты просто играешь на догадках, - поморщилась раздраженно Настя, вспоминая написанные на земле собственной рукой «Эндрю… Где же ты сейчас? Вспоминаешь ли обо мне?» - Я тебя спрашивала про Бостонское чаепитие. Ты сказал, что никогда не бывал в Англии, а я тебя спрашивала о филадельфийском восстании. Эндрю непременно понял бы меня, он очень много интересовался борьбой колоний. Выходит, ты ничего не помнишь и намеренно выдаешь себя за совершенно другого человека.
