Облеты вокруг дворца королев так и не выявили признаков Эриса. Но Азриелю попался на дороге человеческий торговец, идущий из дворца. Когда Аз его спросил, не видел ли фэйца, недавно привезенного во дворец, тот не стал запираться. Да, пару дней назад, под вечер, во дворец приволокли рыжеволосого фейца. А в питейном заведении торговец слышал, что пленника вскоре должны перевезти в другое место.
– Дождемся, пока они выберутся из дворца, – хмурясь, сказал Азриель. – Тогда спрячемся за облаком и будем следить за ними.
Кассиан согласился, устало проведя рукой по волосам. Он почти не спал, думая о Несте, Фейре и Ризе.
Кассиан и Азриель не обсуждали решение их названого брата, обрекшее Риза на смерть, если Фейра умрет в родах. Такая потеря была бы невыносимой, но потерять еще и Риза… От одной этой мысли Кассиана начинало мутить. Может, Амрена ищет способ разрушить этот договор. Если кто и способен найти решение, так только она. Или Хелион.
Однако сейчас Кассиан и Азриель находились вне досягаемости диматийских способностей Риза и Фейры и потому не получали никаких новостей.
Если бы Неста погибла, Кассиан бы это знал. Душой и сердцем он бы почуял ее гибель.
У истинной пары всегда так.
Даже если Неста и отрицала их парные узы.
Благодаря чистому везению и иллирианцу, в большей степени дипломату, нежели воину, Неста пережила эту ночь.
И теперь, при ярком дневном свете, она едва переставляла ноги от усталости. Она бродила между обезображенных тел, отыскивая одежду поцелее, не залитую кровью, не испачканную внутренностями растерзанных воинов. Многие парни, столкнувшись с ночными хищниками, обделались со страху. Так что найти чистые штаны оказалось делом непростым.
Но Несте это удалось. Она нашла две пары сапог поменьше для себя и Эмери, а также раздобыла две фляжки с водой и половину жареного кролика, недоеденного кем-то из погибших.
В пещеру она вернулась одетой, умытой и с порцией жареного мяса для Эмери. Ее подруга проснулась. Эмери была слаба. Неста не терзала ее расспросами. Молча подала ей мясо и воду, затем помогла одеться.
Когда Неста вывела ее из пещеры, Эмери увидела следы ночного пиршества зверей.
– Что с Гвин? – хрипло спросила она.
Поддерживая подругу за талию, Неста подняла руку с браслетом и стала медленно поворачивать в разных направлениях.
– Гвин к югу отсюда, – сказала Неста, когда амулет засветился.
Со вчерашнего дня местонахождение Гвин не изменилось.
Эмери втянула в себя воздух. Тоже подняла руку, повернув свой браслет к югу. Ее амулет почти вспыхнул, призывая незамедлительно отправляться на выручку Гвин.
В глазах Эмери мелькнуло удивление. На лице появилась решительность.
– Бегом к ней, – бросила она Несте.
67
Эмери подтвердила: на нее действительно напали и преследовали парни, которых Неста видела у реки. Чувствуя, что по-иному ей не спастись, она прыгнула в воду, но ударилась головой о камень. Дальнейшие события она не помнила, поскольку очнулась только в пещере.
Неста быстро рассказала ей о своих приключениях. Подруги двинулись на юг. Шли молча, вслушиваясь, не покажутся ли иллирианцы. Несколько одиночных воинов не обратили на них никакого внимания. Эти парни были густо перепачканы в крови и держали путь на восток. Несколько раз подруги были свидетельницами стычек соперничающих кланов. На пути им часто попадались тела погибших в стычках и растерзанных ночными хищниками.
Неста и Эмери постоянно оглядывались по сторонам, не мелькнет ли где прядь медно-рыжих волос. Никаких признаков Гвин. О том, что амулет может привести их к мертвому телу послушницы, обе молчали.
Так прошел день. Когда стало темнеть, они нашли другую пещеру, где и укрылись, согревая друг друга. Эмери взялась дежурить первой, заявив, что Несте нужно выспаться. Неста провалилась в сон, а когда Эмери ее разбудила, почувствовала, что подруга дала ей поспать дольше, чем нужно.
Утром, выбравшись из пещеры, они увидели снег со следами крови. На снегу темнели следы крупных лап, от одного вида которых Несте свело живот.
Вскоре редкие снежинки превратились в настоящий снегопад, быстро покрывший землю и тела погибших иллирианцев. Подруги по-прежнему шли на юг. Обе дрожали от холода. Поверх курток они надели еще по одной, сняв с мертвецов, однако теплее не стало. К полудню Неста была вынуждена постоянно шевелить пальцами, согревая озябшие руки.
Она решила: если выживет, то больше никогда не станет жаловаться на палящее солнце и жару и будет с благодарностью надевать плащ, шляпу, перчатки и даже тот дурацкий шарф, что Кассиан заставил ее надеть, когда забирал из убогого жилища.
– Чую запах костра, – нарушила молчание Эмери.
Все это время подруги старались не тратить драгоценное тепло на разговоры. У них и так от холода стучали зубы.
Подойдя к двум соснам, они остановились, оглядывая заснеженную местность и серое небо, предвещавшее новый снегопад. Неста по амулету проверила направление.
– Сюда, – сказала она, склонив голову влево. – Оттуда же ветер несет запах дыма. Костер где-то за тем уступом.
– Может, это Гвин? – с надеждой предположила Эмери.
Неста кивнула, успокаивая колотящееся сердце. Дальше они двигались медленно, перебегая от дерева к дереву и вслушиваясь во все звуки. Пока намеков на то, что костер развела Гвин, не было. Еще через несколько минут до них донеслись отзвуки мужского смеха.
Эмери направила амулет на эти звуки и побледнела. Монетка ярко засветилась, но не от зимнего тусклого солнца.
– Продолжаем идти по ветру, – угрюмо сказала Неста. – К уступу приблизимся с юга.
Невдалеке от места привала на ветке висела ночная рубашка.
Горло Несты наполнилось желчью, угрожая исторгнуть скудный завтрак. Тихий вздох Эмери был единственным признаком ужаса и душевной боли. Обе продолжали взбираться на уступ, на вершине которого иллирианские парни устроили привал. Они хвастались числом убитых соперников и заявляли, что до Рамиеля им рукой подать. Неста вслушивалась, пытаясь расслышать женский голос. Если рубашка Гвин висела на дереве, значит сама Гвин…
Неста решила, что не полезет на вершину Рамиеля, а останется здесь и будет убивать этих хохочущих жеребцов по одному. Медленно.
До гребня уступа оставалось каких-нибудь десять футов.
Неста управляла дыханием, сделав его неглубоким и бесшумным, как и надлежит валькирии. Эмери дышала схожим образом, хотя ее темные глаза пылали от гнева.
Еще до подъема они решили, что к вершине подберется одна Неста. У Эмери обрубки крыльев торчали над головой и могли ее выдать. Неста разведает, что к чему. У Эмери было два ножа, у Несты один, а также иллирианский лук и две стрелы. Неста узнает число противников и чем они вооружены.
