– Как? – только и могла спросить Эмери.
– Я проснулась раньше остальных, – глотая воздух, ответила Гвин, прижимая руку к разгоряченной груди.
– Я тоже, – сказала Неста. – Сначала я подумала: может, причина в том, что я – Сотворенная Котлом. Наверное, дело в другом. У нас с тобой нет иллирианской крови.
Гвин кивнула.
– Я побежала и почти сразу же наткнулась на груду оружия. – Она указала на кровь, покрывавшую иллирианские доспехи. – Там я переоделась из ночной рубашки в чьи-то доспехи. Пришлось снять их с убитого. – Она подняла руку. – Видели, как светятся наши амулетики? Неста, я запомнила твое пожелание, чтобы мы всегда смогли найти путь друг к другу. При любых обстоятельствах. Я подумала: амулет должен привести меня к вам. Похоже, на него не действует подавление магии на пространстве Ритуала.
Гвин криво улыбнулась Несте.
– Две ночи я провела на деревьях, разглядывая зверье внизу. Утром я заметила этого жуткого парня и его молодцов. Увидела, что они нашли мою рубашку и повесили на ветку. Тогда я поняла: они охотятся за вами. Я решила расправиться с ними раньше, чем они доберутся до вас.
– Ты натравила на них это чудовище?
– Я узнала, куда хищники укладываются спать днем, – пояснила Гвин. – Если их разбудить… представляете, на что они способны. – Она указала на царапины на руках и лице. – Я едва ускользнула из когтей этой «киски», но навела ее на лагерь. Мне повезло. Я верно рассчитала время.
– Матерь явно следила за нами, – вздрогнув, прошептала Эмери.
Несте показалось, что амулетики на их браслетах негромко звякнули.
– Он и в самом деле твой двоюродный брат? – спросила Гвин.
– Надеюсь, теперь я смогу говорить о нем только в прошедшем времени, – холодно ответила Эмери.
Неста хищно улыбнулась.
– Нам нельзя здесь задерживаться. Если Беллис или кто-то из его ватаги уцелеет, они еще сильнее захотят расправиться с нами.
Четыре дня. Им осталось продержаться еще четыре дня.
К счастью, снегопад ослаб. Подруги двинулись дальше.
– Значит, вы обе искали меня? – хрипло спросила Гвин.
– Разумеется, искали. – Эмери взяла ее и Несту за руки. – Как и положено сестрам.
68
Неста считала ночлег в пещерах гораздо безопаснее, чем на деревьях. Но к приходу темноты им не удалось найти ни одной пещеры, и всем трем пришлось забраться на дерево. Гвин рассказала, что ночевать на деревьях и не свалиться ей помог длинный моток веревки. Должно быть, веревка, как и оружие, было намеренно оставлено для иллирианцев королевой Бриаллиной. Скорее всего, для связывания пленных, повешения или удушения. Этой веревкой Гвин каждую ночь привязывалась к стволу. Мотка хватило на троих. Подруги уселись на толстой ветке, обвязавшись вокруг туловищ и прикрепив концы к дереву.
– Как ты убереглась от зверей, умеющих лазать по деревьям? – спросила Эмери Гвин, устроившуюся посередине. – Они сшибали парней, как яблоки.
– Может, причина в том, что у меня нет иллирианского запаха, – ответила Гвин и хмуро добавила, покосившись на доспехи. – Кроме вот этого. У тебя его тоже нет, – сказала она Несте. – Если повезет, мы вдвоем замаскируем запах Эмери.
– Быть может, – отозвалась Неста.
Чем темнее становилось, тем тише звучал ее голос. Снегопад прекратился несколько часов назад. Даже пронизывающий ветер стих. Пусть и маленькое, но чудо.
– Тебе много известно про Ритуал? – Гвин повернулась к Эмери.
– Более чем достаточно, – отозвалась иллирианка. Она пыталась согреть руки, засунув их под мышки. – Отец, брат и мои жуткие двоюродные братья только об этом и говорили. На любом семейном торжестве все мужчины без конца рассказывали о своем доблестном участии в Ритуале. Хвастались числом убитых соперников и тем, от скольких зверей сумели увернуться. Правда, никто из них не добрался до Рамиеля. – Она кивнула Несте. – Потому-то они всегда ненавидели Кассиана. И Ризанда с Азриелем. Им было не успокоиться, что все трое добрались до вершины и стали победителями в состязании.
– Неужели на эту гору так тяжело подняться? – тихо спросила Гвин.
– Добраться до нее и то тяжело, а уж подняться и подавно, – проворчала Эмери. – Склоны покрыты острыми обломками камней. Представь себя куском сыра, а камни – зубьями терки.
Неста вздрогнула.
– Из-за правил Ритуала исцеление наших ран замедлено до человеческого уровня, – продолжала Эмери. – Нам повезет, если мы живыми доберемся до перевала Эналия.
– А это еще кто такой? – спросила Неста.
Глаза Эмери вспыхнули.
– Давным-давно… настолько давно, что точного времени никто не помнит… разразилась жестокая война между фэйцами и древними существами, угнетавшими их. Одно из главных сражений разворачивалось в этих горах. Наши силы были истрепаны и заметно уступали силам противника. По какой-то причине враги хотели во что бы то ни стало добраться до священного камня на вершине Рамиеля. Сама причина тоже забылась за давностью времен. Но молодой воин по имени Эналий несколько дней сдерживал натиск вражеских солдат. Он нашел естественный проход среди нагромождений валунов, где и затаился, убивая пробиравшихся врагов. Его самого все-таки убили, но ему удалось надолго задержать вражеское войско. Затем подоспели союзники, и мы победили. С тех пор в его честь устраивают Ритуал. Многое в истории той войны навсегда утеряно, однако память о его храбрости осталась.
«Так и имя Кассиана останется в истории», – подумала Неста. А ее собственное? В глубине души ей этого хотелось.
– К вершине Рамиеля ведут несколько путей, – продолжала Эмери. – Самым трудным и бесславным считается тот, что проходит через перевал Эналия. Через естественный проход, о котором я говорила. Этот путь называют Прорывом.
– И почему я не удивляюсь, что Кассиан с братьями выбрали именно его? – пробурчала Неста.
Эмери и Гвин захихикали, но вдали послышался звериный рев, и подруги тут же умолкли.
– Надо распределить дежурства, – напомнила им Неста.
Решили, что первой дежурить будет она, затем Эмери и, наконец, Гвин. После этого все разговоры прекратились. Подруги молча поужинали жареной белкой, которую Гвин удалось стянуть у зазевавшегося иллирианца, но беличье мясо лишь притушило голод, и желудки недовольно урчали.
Неста прислонилась к Гвин. От послушницы веяло приятным теплом, согревавшим озябшие кости. Неста молилась всем богам, которые могли услышать, чтобы урчание желудков не привело к ним никаких хищников.
Утро четвертого дня было солнечным. Снег блестел даже в тени могучих сосен. Гвин забралась на самую вершину дерева, на котором они ночевали. Рамиель находился к северо-востоку от них, в нескольких днях пути. Если они туда доберутся, еще день уйдет на подъем.
