Элайна не возражала. Риз подхватил ее на руки и взмыл в небо, испещренное розовыми и красными закатными полосами.
Они удалялись, пока не превратились в два пятнышка: черное и сиреневое. Риз полетел над сверкающей рекой, словно хотел показать Элайне город и окрестности. Только тогда Кассиан вернулся внутрь.
Он стремительно прошел через столовую, вышел в коридор и сбежал по ступенькам. Его ноги сокращали расстояние, пока он не оказался возле двери семейной библиотеки и не распахнул дверь.
– Что тут у вас произошло?
Неста сидела в кресле перед холодным камином, впившись пальцами в изогнутые подлокотники кресла. Королева на троне со стеганой обивкой.
– Я не хочу с тобой говорить.
У Кассиана забилось сердце. Грудь вздымалась так, словно он пробежал изрядное расстояние.
– Что ты сказала Элайне?
Неста подалась вперед, буравя его взглядом. Затем встала колонной из стали и пламени, оттопырив губы.
– Разумеется, ты решил, что виноватой могу быть только я. – Она подошла ближе. Ее глаза пылали холодным огнем. – Все всегда защищают милую, невинную Элайну.
Кассиан скрестил руки. Пусть подходит так близко, как хочет. Он не собирался отступать.
– Позволь напомнить, что до недавнего времени ты была главной защитницей милой, невинной Элайны.
Он видел, как в свое время Неста схлестнулась с фэйцем, способным убить ее, не задумываясь. И все из-за сестры.
Неста только шипела, почти дрожа от гнева. Или от холода. Котел их побери, в библиотеке был жуткий холод. Лишь теплые полы немного спасали положение.
– Огня, – приказал Кассиан.
Дом повиновался. В камине жарко вспыхнуло пламя.
– Не надо огня, – возразила Неста.
Ее слова были обращены к Дому, но смотрела она на Кассиана.
Дом и не подумал выполнить ее приказ.
– Я сказала, не надо огня!
Кассиан видел, как она побледнела.
На мгновение он снова перенесся в Гавань Ветров, в дом матери Риза. Тогда Неста безотрывно смотрела на огонь, словно говорила с ним, совершенно не замечая присутствия Кассиана.
Поленья в камине весело потрескивали.
– Я же сказала… – прошипела огню взбешенная Неста.
Ей ответил громкий треск полена, словно Дом забавлялся, игнорируя ее приказы и добавляя жару камину.
Но Неста вздрогнула. Едва заметно, после чего неподвижно застыла. По лицу проскользнул страх и тут же исчез.
Странно.
Любопытство, отразившееся на лице Кассиана, заставило ее снова дернуться, а затем быстро направиться к выходу.
– Куда ты? – спросил он, не сумев сдержать волнение в голосе.
– Грейся, – огрызнулась она, потом выскочила в коридор и направилась к лестнице.
Кассиан с рычанием устремился за ней и быстро догнал.
– Оставь меня в покое! – потребовала Неста.
– Нес, что ты задумала?
Вместе с нею он спустился на нижний этаж Дома, туда, где коридор вел к другой лестнице с десятью тысячами ступеней.
– Ты решила нападать на тех, кто тебя любит, пока они не плюнут и не махнут на тебя рукой? Ты этого хочешь?
Неста дернула ручку старинной двери, обернулась, полоснув глазами по Кассиану. Потом открыла рот и тут же закрыла, не дав вылиться словам.
Сдержалась ради него. Пожалела. Пощадила, будто Кассиан нуждался в защите от нее.
– Давай говори, – прошипел он. – Скажи вслух.
Глаза Несты вспыхнули серебряным пламенем. Нос сморщился от звериного гнева.
Сифоны на руках Кассиана потеплели, приготовившись к схватке с врагом, которого он отказывался признавать таковым.
Она посмотрела на красный камень пола, а когда снова подняла глаза, зловещий огонь в ее взгляде исчез. Сменился чем-то пустым и мертвым. Такими бывали незрячие глаза солдат, убитых на поле сражения. Кассиан не раз видел, как вороны клюют глаза мертвецов.
Неста молча повернулась к лестнице и начала спускаться.
18
Вокруг был лишь красный камень лестницы. В воздухе – ее сбивчивое дыхание, а внутри – ножи, кромсавшие ее на куски. Стены давили, а ноги жгло от каждого нового шага вниз.
Несте хотелось вырваться из разума и тела. Хотелось услышать ритм барабанов и бунтарскую песню скрипки, чтобы наполниться этими звуками и прогнать все мысли. Ей хотелось раздобыть бутылку вина и напиться. Пусть вино вывернет ее наизнанку, отправив разум блуждать неведомо где.
Все ниже, ниже, ниже.
Круг за кругом, круг за кругом, круг за кругом.
Неста миновала ступеньку, где остался отпечаток ее пылающей ладони. Миновала двухсот пятидесятую. Трехсотую. Пятисотую. Восьмисотую.
На восемьсот третьей у нее начали подкашиваться ноги.
Гул в голове поутих, и она сосредоточилась на поддержании равновесия.
На тысячной ступеньке она остановилась.
Вокруг была лишь головокружительная тишина.
Неста закрыла глаза, уперлась лбом в холодный камень справа, потом туда же протянула руку, словно стена была телом ее возлюбленного, к которому она прижималась. Ей не показалось: в каменной толще она услышала удары сердца, как если бы они раздавались из чьей-то груди.
«Это всего лишь стучит моя кровь», – говорила она себе, а сама продолжала цепляться за стену и звук бьющегося сердца.
Она успокаивала жгучее дыхание, ждала, когда прекратится дрожь во всем теле.
Сердцебиение внутри камня ослабло. Стена под ее пылающей щекой сделалась ледяной. Щербатый камень царапал ей кончики пальцев.
Неста двинулась вверх. Шаг за шагом, шаг за шагом. У нее напрягались бедра, стонали, не желая сгибаться, колени, в груди полыхал огонь.
Последние двадцать ступеней она одолевала почти ползком. К этому времени в голове воцарилась пустота. Она была вынуждена пять раз останавливаться, чтобы передохнуть. Недолго, ибо гул внутри угрожал появиться снова.
Изможденная, совершенно опустошенная, она выбралась на площадку. У противоположной стены стоял Кассиан. Лицо у него было крайне серьезным.
– Я не настроена устраивать с тобой поединок, – без обиняков заявила Неста.
От усталости она не могла даже разозлиться. Можно было бы заставить Кассиана выполнить его часть соглашения и на крыльях перенести ее в город. Однако и на это у нее не было сил.
– Спокойной ночи.
Кассиан крыльями загородил ей путь:
– И какой ступеньки тебе удалось достичь на этот раз?
Как будто это имело значение.
