Шарп ничего на это не ответил, предпочтя плеснуть себе виски в третий раз.
Бёрди встала и, тяжело опираясь на трость, прихрамывая, направилась к двери.
– Доброй ночи, Виндиктус. Надеюсь найти тебя завтра в лучшем расположении духа. Однако предупреждаю: мальчик слишком талантлив, чтобы им так разбрасываться. Если ты не можешь с ним работать, тогда я найду того, кто сможет.
Не говоря больше ни слова, сопровождаемая слугой, она вышла через устланные красными коврами коридоры театра прямо к ждавшей ее карете. Пока лошади неслись вперед в теплой эдинбургской ночи, Бёрди задумчиво вращала книгу в руках, читая и перечитывая надпись на обложке:
Глава 13
Золотое правило
Дэниел шел за мистером Сильвером по улицам Парижа. Он не вполне понимал, что именно учитель сделал с грабителем в переулке, – ясно было только, что ничего хорошего. Однако выражение глаз Сильвера ясно дало ему понять: вопросов не задавать. Не сегодня.
Когда они вернулись в магазин, настроение Дэниела улучшилось, стоило ему увидеть Элли. Она с ногами забралась на отцовский стол, листая пожелтевшие страницы газеты как минимум столетней давности. Когда она подняла голову, взгляд ее переместился с отца на Дэниела и обратно. Она покраснела, и лицо ее тут же окаменело.
– Надо думать, хорошо провели время? – поинтересовалась она.
– Нет, совсем не хорошо, – ответил Сильвер.
Он рухнул в кресло и подвинулся к столу, притягивая к себе стакан, в который тут же плеснул немного виски и немедленно выпил.
Элли теребила волосы.
– Папа, – начала она слащавым голоском, – ты же знаешь, что скоро мой день рождения? Я хочу с тобой об этом поговорить.
Глаза мистера Сильвера были закрыты, он устало массировал виски.
– Это может подождать?
– Это же мой день рождения, – процедила сквозь зубы девочка.
Сильвер приоткрыл один глаз:
– Твой день рождения?
Она скрестила руки на груди.
– А я что сейчас сказала? В следующем месяце, помнишь? У меня есть несколько идей по поводу маскарада в этом году.
Сильвер порылся в карманах, достал свою Книгу Чудес и положил ее на стол.
– Элли, у меня было ужасное утро. Мы можем поговорить о твоей вечеринке завтра, пожалуйста?
Девочка всплеснула руками:
– Всегда завтра! Или послезавтра. Или на следующей неделе. Всегда – «позже». Пока ты развлекаешься со своим новым дружком, – она ткнула в сторону Дэниела, – я торчу тут целыми днями. И ты не можешь пяти минут найти, чтобы поговорить о моем дне рождения! Тебе на меня плевать. Всегда было!
Она ураганом пронеслась по комнате и исчезла за портьерой.
Мгновение спустя она высунула из-за занавеса голову и добавила:
– Ненавижу тебя.
После этого девочка исчезла окончательно.
Сильвер вскочил со своего места, опрокинув чернильницу. Он кинулся за Элли, и через мгновение о его присутствии напоминала только колышущаяся портьера и лужа чернил на столе.
Дэниел не знал, как ему быть. Больше, чем когда-либо, он был уверен, что Элли его ненавидит. И можно было понять почему. Его взяли в магазин делать все то, что не могла она: учиться магии, создавать Чудеса и все остальное.
Мальчик схватил старую газету и попытался вытереть ею пролитые на стол чернила. Пока он трудился, что-то вдруг привлекло его внимание. Один из ящиков стола был приоткрыт на миллиметр. Дэниел наклонился было закрыть его, но вспышка света внутри заставила его помедлить. Не отдавая себе отчет, он открыл ящик и почувствовал, как забилось сердце.
Внутри ящика лежала Книга Чудес мистера Сильвера.
Со всей этой суматохой с Элли мистер Сильвер забыл ее запереть.
Дэниел уставился на книгу, внутри него разрасталось предвкушение удовольствия. С тех самых пор, как он создал свое первое Чудо, у него в голове застряла одна идея. Ему показалось тогда, что возможно все, что нет пределов тому, что можно сотворить с помощью перьевой ручки в пределах этих стен. И если так и было, если все было возможным, почему бы тогда ему снова не увидеть своих родителей?
Голос мистера Сильвера раздался в его голове предупреждающим эхом: «Если по какой-то случайности ты когда-либо наткнешься на книгу в одиночестве, я должен попросить тебя не писать в ней ни слова без меня».
Дэниел попытался было отвернуться, запереть ящик и забыть о книге, но не мог избавиться от назойливой мысли, одолевшей его. Сердце просило взять книгу, написать в ней, чтобы распахнуть потом дверь и увидеть лица родителей – лица, которые он едва помнил. Он почти мог почувствовать тепло их рук, обнимающих его.
В конце концов, разве не создавал он свои собственные Чудеса день за днем, и все они были идеальными? Уж конечно, создание еще одного вреда не принесет.
Бросив последний взгляд на портьеру, Дэниел выхватил книгу из ящика. С величайшей осторожностью он положил ее на стол и открыл чистую страницу. Мальчик взял одну из перьевых ручек мистера Сильвера, обмакнул ее в то, что осталось от лужи чернил на столе, и занес сверкающий наконечник над страницей, едва осмеливаясь начать.
Кончик пера опустился на бумагу, и он начал писать.
Десятью минутами позже Дэниел мчался через магазин в поисках своего нового Чуда. Он вихрем взлетел по узкой лестнице и круто свернул в коридор с низким потолком.
На мгновение он забыл, как дышать.
Новая дверь была прямо перед ним. Но все было совсем не так. Что-то внутри, что-то огромное и яростное, ревело и билось в дверь, стремясь выбраться наружу. Гортанные крики наполнили воздух, дверь тряслась и вибрировала.
Мало того, что происходящее было ужасно и до чертиков напугало мальчика, худшим было вовсе не чудовище за дверью. Нет. Худшим было то, что у двери стоял мистер Сильвер со скрещенными на груди руками, его серые глаза метали молнии. В руках он держал Книгу Чудес.
– Что ты сделал? – спросил он низким, обманчиво-спокойным голосом, от которого Дэниелу стало страшнее, чем если бы он на него просто орал.
Дверь заскрипела. Чудовищное создание внутри испустило рев. В этот момент Дэниел мечтал оказаться где угодно, – даже снова убегать по улицам Глазго от Спэда и его шайки, – но только не здесь.
– Я… я хотел увидеть родителей, – еле слышно произнес он, внутренне изумляясь, что еще не утратил способность говорить. – Каждый день они становятся все дальше от меня, все неуловимее для памяти. Когда я пытаюсь представить их, то вижу словно фотографию, размытую по краям. Поэтому я решил создать комнату, в которой они все еще живы.
Сильвер вдруг ссутулился и стал как будто старше. Уже через мгновение он выпрямился и снова стал собой. В дверь ударили со зверской силой. Дэниел отпрыгнул назад.
