– Я думаю, это было послание. Твой отец не хочет, чтобы его нашли.
– Но он жив! – воскликнула Элли, подпрыгивая на месте. – Спасибо, Дэниел! Я не могла перестать представлять его умирающим в одиночестве в каком-нибудь темном закоулке. – Она крепко обняла мальчика и отстранилась, посерьезнев. – Но он по-прежнему болен, ведь так? Магазин разваливается на части. Он не может остановить это разрушение. Так почему же тогда он не хочет, чтобы мы его нашли?
– Он прячется не от нас, Элли. Это все Шарп. Ты была права насчет него с самого начала. Он опасен. – Дэниел глубоко вздохнул. – Он хочет убить твоего папу.
– Он что?
– Убить его и забрать его Книгу Чудес. Вот зачем он здесь. Он уже давно преследует мистера Сильвера. Он просто помешан на книге! Он готов на все, лишь бы заполучить ее. Но книга не будет работать для него как надо, если только мистер Сильвер не передаст ему ее добровольно или если Шарп не победит его в бою. Вот почему твой отец так часто перемещал магазин во времени и пространстве – он был в бегах. И я думаю, по этой же причине люди из внешнего мира тебя не видят. Так папа хотел тебя защитить. Готов поспорить, он и из магазина тебя не выпускает из-за этого. Все для того, чтобы обезопасить тебя от Шарпа.
Элли беззвучно открывала и закрывала рот, прежде чем ей наконец удалось хоть что-то сказать:
– Откуда ты все это знаешь?
– Шарп мне сам сказал, – ответил мальчик, и его просто прорвало: он рассказал, как сороки привели его к фонтану, как он чудом спасся, украв книгу, как одна из птиц оказалась не такой удачливой.
Элли зажала рот рукой.
– Он разрушил фонтан? И сделал это с тобой? – Она указала на разбитую губу Дэниела.
Он все еще чувствовал вкус крови; рану щипало от соленой воды.
– Мне так жаль, Элли, – сказал мальчик. – Это я все испортил. Мне не следовало пускать его внутрь. Но я хотел только помочь. Я не хочу потерять магазин, или мистера Сильвера, или тебя.
К его удивлению, на лице Элли появилась ее фирменная кривая улыбка.
– Все, что имеет значение сейчас, – это что нам делать дальше. Мы все еще можем все исправить.
Дэниел призадумался.
– Если нам удастся избавиться от Шарпа, я думаю, мистер Сильвер вернется.
– Но почему папа с самого начала не смог постоять за себя?
Дэниел знал, о чем думала Элли: что мистер Сильвер – трус. Он и сам так поначалу думал.
– Мне кажется, тут не все так просто. Твой папа слаб. Годы управления магазином отняли у него силы. Я думаю, он знал, что случится, чувствовал, что Шарп близко. И понимал, что для открытой битвы он недостаточно силен.
– Это объясняет покупку крови единорога! – воскликнула Элли. – Это был жест отчаяния. Последняя попытка вернуть себе силы, чтобы смочь одолеть Шарпа.
– Я тоже так думаю, – согласился мальчик. – Только что-то пошло не так.
Элли погладила стены.
– Все эти годы я была уверена, что он держит меня взаперти, чтобы ему самому не было одиноко. Я всегда так на него злилась.
– Он защищал тебя. Это то, что они делают – мамы и папы.
– Так что мы будем делать? – спросила девочка. – Как мы избавимся от Шарпа?
– У каждого есть свое слабое место, – задумчиво произнес Дэниел. – Нам нужно найти такое у Шарпа.
– Но как? Не то чтобы мы могли пойти и поболтать с ним, узнать историю его жизни за чашечкой чая с магазинными печеньями. Он опасен!
Историю жизни…
Эти слова эхом прозвучали в голове Дэниела. Он уставился на книгу и принялся листать страницы, все быстрее и быстрее, пока, наконец, одна идея не оформилась в его голове окончательно. Он слышал голос мистера Сильвера, его слова на самом первом уроке, которые сохранила память:
«Я обожаю истории, коллекционирую их. И нет истории интереснее, чем история жизни. На полках Библиотеки душ хранятся истории жизни каждого, кто когда-либо жил или будет жить».
Вон оно! Прямо на него со страницы смотрело то самое невероятное, немыслимое Чудо. Мальчик хитро улыбнулся Элли:
– Кто сказал, что нам нужно поговорить с Виндиктусом Шарпом, чтобы разузнать его прошлое? Это же Магазин из Ниоткуда, Элли! Иди за мной.
Глава 29
Кража
Эдинбург, июль 1897 года
Мишель Шарп шла под руку с Люсьеном по разбегающимся в разные стороны коридорам магазина и хихикала.
– Что ты придумал для меня на этот раз? Это не может быть прекраснее, чем Озеро Кристаллов.
Люсьен не мог удержаться от улыбки. Он создавал новые Чудеса для Мишель каждый вечер с тех пор, как они познакомились. Одна дверь вела в комнату, целиком сделанную из шоколада. Другая открывала тропу, проложенную внутри ветвей рождественской елки: пахло запеченным гусем, золой и минсмитом – начинкой из сухофруктов и специй для традиционных рождественских пирожков. Целый вечер потратил он на создание музыкальной шахты – просторной пещеры, стены которой были усыпаны разноцветными камушками, вынув которые можно было услышать прекрасные мелодии.
Люсьен подвел девушку к одинокой двери.
– Что там? – спросила она.
– Открой – и увидишь.
Мишель потянулась к ручке, распахнула дверь и нерешительно шагнула вперед.
– Это сад, – еле слышно выдохнула она, не в силах скрыть восхищение.
Она была права. За дверью простирался буйный, дикий сад со множеством кустарников, цветов и деревьев. Лепесток каждого цветка был сделан из огня. Полутемную удивительную комнату озаряли язычки пламени от горящих растений – зеленые и голубые, красные, желтые, оранжевые.
– Это огненный сад, – подтвердил Люсьен. – Я думал о тебе, когда создавал его. – Он покраснел, когда Мишель повернулась и посмотрела ему прямо в глаза.
– Он само совершенство, – прошептала она, осматриваясь.
– Если хочешь, можешь потрогать растения. Они не обожгут.
Мишель вытянула руку, касаясь кончиками пальцев огненного бутона. Мерцающие искры дождем посыпались на землю, но кожу и вправду не обожгло, и девушка, радостно засмеявшись, заозиралась вокруг как ребенок.
– У меня для тебя сюрприз, – сказал Люсьен.
– Еще один?
Он взял ее за руку и провел по увитому плющом переходу, который вывел их на лужайку с яблонями. Вместо яблок на деревьях висели мягко светящиеся огненные шары. В центре лужайки стоял стол, ломившийся от еды.
Люсьен отодвинул для Мишель стул и, пока она садилась, не спускал с нее внимательного взгляда.
– Что-то не так? – спросил он. – Ты выглядишь печально.
Она покачала головой и улыбнулась в ответ:
