В голове у мальчика бешено крутились винтики и шестеренки, разрозненные факты постепенно складывались в цельную картину. Наконец, ему в голову пришла идея.
– Элли, – начал он, – я понимаю, что я здесь не так давно, но, кажется, я знаю, почему мистер Сильвер сильнейший волшебник. Кое-что, что он сказал в этом фильме, который мы только что посмотрели… в общем, это навело меня на одну мысль. Не уверен, но, кажется, я предполагаю, где может скрываться твой папа.
Элли уставилась на него:
– Ты знаешь? Где?
– Не могу пока тебе сказать. Будет безопаснее, если я буду единственным хранителем этой тайны. Тебе придется поверить мне на слово. У меня есть идея. Я попрошу тебя кое-что для меня сделать. Это опасно, но, думаю, это единственный шанс, который у нас есть.
Элли, сжав зубы, твердо выдержала взгляд Дэниела.
– Все, что угодно, – ответила она.
– Отлично. Прежде всего мне придется вновь ненадолго наведаться в комнату Секретов.
За окрашенным сепией окном магазина стучал серый манхэттенский дождь. Виндиктус Шарп сидел за рабочим столом мистера Сильвера и метал в чучело медведя свои три кинжала один за другим.
Тогда у фонтана, когда мальчишка похитил у него книгу, Шарп решительно был настроен выследить его и вышибить из него дух. Но чертов магазин заставил его ходить кругами. Он вернулся в переднюю магазина, решив дождаться мальчишку здесь.
Какое-то движение за бордовой портьерой привлекло его внимание, и, повернувшись, он увидел мальчишку, стоявшего перед ним прямо как стрела, с решительным выражением лица.
Дэниел никогда ничего еще так не боялся, как Шарпа. Ничего, даже Спэд Харпер со своей бандой не мог сравниться с холодным взглядом этих голубых глаз, который сейчас буквально пригвоздил его к месту. Он постарался выпрямиться, чтобы стать как можно выше.
– Я знаю, где прячется мистер Сильвер, – сказал он.
В мгновение ока Шарп подскочил к нему, прижимая мальчика к стене как тряпичную куклу, упирая острие серебряного кинжала ему в горло. Он вытащил из кармана Дэниела Книгу Чудес и кинул ее на стол.
– С этого момента поподробнее, будь любезен, – прошипел он.
Дэниел сглотнул, стараясь не забывать дышать.
– Нет.
Нож сильнее надавил на кожу, но еще недостаточно для того, чтобы пустить кровь.
– Я могу и попытать тебя, знаешь ли, – сказал Шарп. – Заставить тебя говорить.
Дэниел медленно опустил руку в карман. Когда он вытащил ее, на ладони у него красовался маленький снежный шар.
Шарп посмотрел на него:
– Предполагается, что я знаю, что это?
– Это секрет, – ответил Дэниел. – Секрет, который вы хотите узнать. Этот шар, я выяснил, расскажет, где найти мистера Сильвера.
Шарп вырвал стеклянный шарик у него из рук. Мальчик немного расслабился, когда нож больше не находился в опасной близости от его шеи. Шарп потряс шар, поднося его к уху.
– Так это не сработает, – вмешался мальчик. – В этом-то и вся суть секрета, правда? Я не хочу, чтобы вы узнали, где находится Сильвер. И пока секрет заключен в этом шаре, вы не можете вытянуть его из меня.
Взгляд электрических голубых глаз метнулся с шара на Дэниела.
– Зачем ты пришел?
Дэниел пожал плечами:
– Чтобы бросить вам вызов.
– Вызов?
– Я знаю, как это работает. Знаю, что если вызываю вас на дуэль, вы либо это принимаете, либо считаетесь проигравшим. Та к вот, я вас вызываю. Я создам в книге Чудо специально для вас. Это Чудо и будет вашим вызовом. А вы создадите одно для меня. Мы зайдем в комнаты в одно и то же время, и тот, кто первым выйдет, станет победителем.
Шарп ухмыльнулся:
– Если я выигрываю, то?..
Дэниел указал на шар:
– То я помогу вам найти мистера Сильвера. Я знаю, что вам нужно, чтобы он умер и книга стала вашей. Но он не собирается играть в вашу игру. Вам придется дождаться, пока магазин не погребет его под собой, пока здесь все не станет полностью мертво, – а это может занять немало времени. В том случае, если вы победите, то сможете убить его, и книга будет ваша.
Шарп кивнул.
– А если выигрываю я, – продолжил Дэниел, – вы оставляете нас в покое и никогда больше не возвращаетесь. – Он протянул руку. – Идет?
Шарп потер серебристую щетину на подбородке.
Затем его ладонь коснулась ладони мальчика, и по комнате прошел электрический разряд.
– Идет.
Дэниел подошел к столу, стараясь выглядеть увереннее, чем он себя чувствовал. Когда он взялся за одну из перьевых ручек мистера Сильвера, его начали одолевать сомнения. Потянет ли магазин создание двух новых чудес? Та к ли уж хороша была эта идея, как ему вначале показалось? Какое испытание придумает для него Шарп? Что, если он проиграет? Он чертовски много поставил на кон в надежде, что окажется достаточно силен, чтобы одолеть этого человека, что сам магазин поможет ему в этом.
Он открыл книгу на пустой странице.
– Я сделаю так, чтобы двери появились вместе, они будут связаны друг с другом.
– Пишите, Дэниел Холмс, – отозвался Шарп, – пишите.
Дэниел стиснул ручку изо всех сил, стараясь, чтобы не дрожала рука. Затем он опустил перо на бумагу и начал писать.
Глава 36
Дэниел против Виндиктуса
Двери и в самом деле появились одновременно, как Дэниел и предсказывал.
Хорошо еще, что появились они в коридоре, которого практически не коснулось разрушение, хотя первые трещины все равно были заметны на гладко отполированных плитах.
Двери были совершенно одинаковы: черные, блестящие, с золотой ручкой. Единственным отличием были таблички перед ними с именами дуэлянтов.
Когда Дэниел положил Книгу Чудес на пол аккурат между двумя дверьми, он неожиданно почувствовал, что коридор наполнился людьми. Мальчик выпрямился, оглянулся, и глаза его расширились от удивления.
Персонал магазина – по крайней мере те, кто был в состоянии, – все пришли. Они стояли друг рядом с другом, плечом к плечу, эта разношерстая банда отщепенцев: у кого-то из носа текли чернила, кто-то опирался на соседей. Предводителем этой компании был Калеб, возвышающийся надо всеми. Он кивнул мальчику.
– Давай, Дэниел! – закричал он, подбадривая его.
– Покажи ему, кто тут хозяин! – прокричал кто-то из толпы.
– Мы в тебя верим!
Дэниел взглянул на Шарпа, и внезапно его противник показался ему не таким уж и громадным, а задача – не такой уж не выполнимой. Он кивнул толпе, своим друзьям, благодарный за то, что они были с ним, куда сильнее, чем мог бы выразить словами. Затем он повернулся к Шарпу:
