Польза должна быть максимальной.
Кристина отличалась от тех женщин, что имели несчастье оказаться в его руках. Мало того, что красивая, так еще и понятливая: когда она попыталась шептать что-то в порыве страсти, он закрыл ей рот ладонью, она замолчала и лизнула горячим языком.
Она была хороша. И она не возражала, когда он называл ее звездочкой, а он не открывал глаз.
Ливси слышал ее сонное дыхание рядом, ощущал тепло молодого упругого тела, аромат страсти, исходящий от ее кожи и волос, и не хотел вставать. «Призрак» шел через портал, до Гренландии оставалось немного, а там лаборатория, там надежда на успех. Сейчас его больше интересовали русалки, чем человеческие женщины на холодном металле операционного стола. Русалки перспективны, а девушки так легко ломаются. Наверное пора от них отказаться, пустая трата ресурсов.
Арчибальд так и не открыл глаз, слушая сонное посапывание девушки. В темноте под закрытыми веками проносились мысли-картинки, мыслеформы его планов. Кристина станет последней в череде подопытных женщин. Она сильная и имеет одно очень ценное качество – невосприимчивость к яду змей. Мог ли яд кобр сделать то, чего не могли добиться медицинские препараты – приблизить человеческую кровь к драконьей по составу? Он скоро узнает это – лаборатории все ближе. Хорошо, что она сама пришла, меньше нервов – крепче здоровье, а оно ей понадобится. Все что есть, до последней капли.
А еще его ждут пленные русалки. Но не сегодня. Он недостаточно отдохнул после боя, недостаточно хладнокровен, и его все еще слегка мутит. Нельзя идти к врагу слабым, если хочешь выйти из камеры живым.
Ощущение времени в портале отсутствовало напрочь. Однако Ливси был уверен, что сейчас никто и ничто не угрожало судну и команде, путешествие шло по плану. А значит, он мог позволить себе остаться в этой постели, с этой женщиной и просто отдохнуть. Видит Праматерь, он так устал...
Ливси устроился поудобнее и заснул сном человека, у которого нет на душе никаких сомнений.
***
Подводная камера для пленников располагалась в том же отсеке, где раньше находился батискаф. При воспоминании о сбежавшей парочке и потерянном аппарате доктор скривился, но тут же отогнал эту мысль. Раз Наблюдатель допустил побег, пусть он и отвечает за пропажу оборудования. Игрушка даже по драконьим меркам была дорогой, но в своем отчете Ливси не собирался выгораживать неизвестного дракона.
Маленькая месть. Слабое утешение.
Как и русалки.
Двое суток он отлеживался и приходил в норму, прежде, чем взглянуть на свою добычу холодным расчетливым взглядом. В полу, неподалеку от шлюза для спуска батискафа, имелся большой резервуар с морской водой, забранный решеткой. Под начищенными до блеска ботинками доктора плескалась вода, а в ней, как сельди в бочке – пленницы. Голодные, в тесноте, они должны были стать покладистей – но пока не стали. Шипение и щелчки, бульканье и злобные взгляды – вот что встретило их надсмотрщика.
Живучие твари. Тем и ценны.
С гладких, лишенных какой-либо растительности голов скатывались капли воды, огромные глазищи, блекло-серые без привычных белков, имели квадратные, как у осьминога зрачки, и смотрели с дикой ненавистью. Жабры на шее учащенно фильтровали воду, а губастые рыбьи рты издавали ту какофонию, что человек или дракон и речью не назовет. Странно, но в замкнутом пространстве, особенно в тесноте, русалки никогда не пели. Ливси не знал точно, как это работает, но пользовался этой особенностью. На базе «Орвелл» в Гренландии русалки сидели в одиночных камерах-колбах, едва ли шире их тел – и молчали. Только скребли своими когтями по стеклам, доводя охранников до бешенства.
Ливси не знал, почему они все время нападали на подлодку. Это случалось и до первой пролитой драконами крови, до первых пленников. Впору было по-мальчишечьи тыкать в тварей пальцем и жаловаться, мол, они первые начали. Но доктор уже давно не был мальчиком, и оправдываться ему было не перед кем. Он просто принял как должное, что русалки – враги, и отбивался от их нападений, не задаваясь особенно вопросом, а с чего это вдруг?
Стоит задать этот вопрос профессору. Слишком много хлопот от этих тварей в последнее время.
Впрочем, у него имелись дела поважнее. А когда в ходе эксперимента выяснилось, что русалки переносят опыты значительно лучше людей, он даже обрадовался. Искать их не нужно, нападают сами. Знай себе плыви. Вот только обращения и несварение сильно утомляют, да.
– Док, шо там, не подохли ишо? – рулевой подкрался слишком тихо. Ливси не ожидал, что сам станет объектом наблюдения, он резко обернулся, драконьи глаза зло полыхнули, и Жан понятливо попятился. – Не серчай док, не хотел напугать, ты задумался больно сильно. Чавой-то вы с ними там делаете, в Гренландии? Жрете, что ли?
Команда никогда не уходила дальше зоны прибытия. Люди Серого Эрни даже не догадывались, каков масштаб секретной базы, и что там происходит. Как, впрочем, и многие другие люди, служившие на благо Ордена…
Арчибальд бросив последний взгляд на пленниц, развернулся к выходу, потянув за собой Жана.
– Вы угадали, друг мой. Жрем. Живьем. С острым соусом.
Рулевой попытался улыбнуться шутке, но Ливси увидел в человеческих глазах страх. Правильно. Драконов положено бояться. Лишь безумные русалки этого не знают. И, к его удаче, еще кое-кто.
Ливси улыбнулся своим мыслям и поспешил в каюту.
***
«Призрак» замер у причала. Несколько раз фыркнул и затих паровой двигатель, от непривычной тишины звенело в ушах. Команда разошлась по каютам, переодеться в чистое для увольнения на берег. Правда берегом это было сложно назвать, но на безрыбье и русалка сойдет, как говорится…
База «Орвелл», сердце Ордена Белого гребня, раскинулась в комплексе пещер, расположенных под вечными льдами Гренландии, в мертвом льду, лежащем прямо на каменном основании острова, кое-где даже ниже уровня моря. Множество естественных подводных туннелей соединялись под ледником в единую систему, напоминающую в разрезе ствол дерева с тонкими ветвями. По этому «стволу» и прошел «Призрак» – будто настоящее привидение сквозь стену льда.
Всякий раз, когда доктор приплывал на базу, он не уставал восхищаться красотой природы, ее мощью и величием. Вот и сейчас он забыл про все и стоял у трапа, задрав голову.
Лодка всплыла у причала в огромной, необычайно красивой ледниковой пещере. «Потолок» терялся в вышине – здесь спокойно мог бы разместиться особняк на особняке и еще раз. На стенах пещерных галерей лед просвечивался фонарями на большую глубину – там он казался бездонно черным. И в то же время гладкие стены играли сотнями бликов – минеральные примеси газов, содержащихся в ручьях, в сочетании с проникающим в пещеру светом окрашивали ледяные стены во все цвета радуги.
Ливси сравнивал эту пещеру с произведением стеклодува: все в гладких пузырях разных оттенков голубого и синего, искрящихся в свете новомодного электрического освещения. Стены выглядели естественно, но он знал, что в лед впечатали множество металлических несущих конструкций для подледных тоннелей и укрепили технологию магией. Рукотворные элементы позволили создать необходимую для объекта жесткость – ведь даже мертвый тысячелетний лед, вроде бы неподвижный, может преподнести сюрпризы. Лучшие умы Ордена Белого Гребня работали над безопасностью, и благодаря им база служила верой и правдой уже многие годы.
