Ливси кивком приветствовал охранников, привычно оценил их вид на соответствие сложности работы и остался удовлетворен. Форма отглажена, все ремни и перевязи на своих местах, наушники занимают положенное им место – это даже важнее револьверов Кольта на поясе. Наушники спасали охранников от сумасшествия вызываемого русалками. Те не пели свои жуткие песни, как в океане, но скребли по стеклам с какой-то явной целью, в одном звуковом диапазоне, в раздражающем ритме.
В самом начале, на заре исследований русалки, случалось, подчиняли себе охрану и происходили страшные вещи: однажды охранники под внушением пытались вывезти пленниц с базы, в другой раз перестреляли друг друга, в третий раз один обернулся в лаборатории и сожрал своего напарника – и черт бы с ним, растяпой, но сколько оборудования они побили! Сейчас же им досаждал только слегка прорывающийся скрежет в наушниках и злобные рожи пленниц. Можно было терпеть, тем не менее охранники сменялись каждые шесть часов. Во избежание.
Кристина остановилась возле одной из русалок и коснулась пальцем стекла. Холодные рыбьи глаза внимательно осмотрели девушку, затем русалка извернулась и опустилась головой вниз, на один уровень с Кристиной. Перепончатая ладонь с десятисантиметровыми когтями прижалась к стеклу, и Кристина, как зачарованная, повторила движение. Безобразные губы русалки открылись, она издала очень тихий звук, похожий на плач, такого Ливси от них еще не слышал.
– Кристина, отойди.
Девушка вздрогнула, словно очнулась, отступила на шаг назад. Подоспел охранник, слегка стукнул по стеклу рукояткой револьвера, русалка вернулась в нормальное положение и зашипела. Между толстых губ показались острые зубы.
– Кажется, она грустит, – тихо сказала Кристина.
– Беременные женщины очень сентиментальны, – снисходительно ответил Ливси и взял за локоть. – Налюбовалась?
Она покачала головой, не отрывая взгляда от русалки. Та, странное дело, тоже во все глаза следила за девушкой, а когда Ливси обернулся, то обнаружил, что и вторая словно бы прислушивалась к разговору. Странное поведение… Кстати, что там говорил профессор о непонятных значках?
Активно работать с русалками в присутствии Кристины не стоило. Подумав, Ливси велел одному из охранников привести лорда Реджинальда в лабораторию. Вряд ли профессор успел закончить перевод, но в его уме и аналитических способностях доктор не сомневался. Вдруг те символы действительно так важны?
Впрочем, Грея в первую очередь заинтересовала Кристина, а не русалки. Ливси вдруг увидел профессора с другой стороны – в лаборатории стоял настоящий аристократ, граф с безукоризненной родословной, и в том, как он целовал руку Кристины было столько достоинства, что Ливси невольно ощутил зависть. И ревность, которая удивила его самого. Разумеется, Кристина была ценна, она носила его ребенка, но… Разве сердце его не принадлежало Ясмин?
Одного воспоминания о Королеве драконов хватило, чтобы испортить доктору настроение.
– Я бы предложил заканчивать светское общение и заняться делом, профессор, – проговорил он чуть резче, чем стоило.
Кристина посмотрела на него удивленно, вряд ли ей часто делали комплименты настоящие графы. Сам Грей лишь кивнул с безукоризненно вежливым выражением на лице и переключился на русалок. Но Ливси не мог отделаться от ощущения, что профессор видит его насквозь.
Это раздражало.
Как оказалось, Грей перерисовал заинтересовавшие его символы, и теперь с их помощью пытался что-то объяснить русалкам. Однако Кристина сегодня пользовалась особенной популярностью – пленницы полностью игнорировали контактера, зато неотрывно следили за девушкой. Это раздражало еще больше, хотелось вывести Кристину из лаборатории, спрятать от всех, запереть в спальне… Но приходилось ждать.
– Без толку, – проговорил наконец Грей и отошел от колбы. – Зачем они вам вообще, кстати?
– Их кровь имеет особые свойства, – нехотя отозвался доктор. – Несколько лет назад мне передали пробирку с… Неважно. Очень редкое вещество, ценнейшее лекарство. Мне удалось синтезировать нечто похожее. Оказалось, что именно русалочья кровь содержит необходимый элемент, хотя и в ничтожно малых дозах. Их кровь близка к драконьей, вы знали?
Грей не знал. Ливси чувствовал его неодобрение, но те люди неплохо платили за его исследования. Да и эксперименты по превращению, хотя и не увенчались пока успехом, двигались в том числе благодаря русалкам. Созданная им субстанция действительно повышала выносливость и силу, давая испытуемым возможность прожить немного дольше. Правда, они все равно умирали…
– Как продвигается перевод?
– Медленно, – рассеянно отозвался профессор, следя за русалкой. Та, заметив интерес, отвернулась, на спине блеснула россыпь чешуек. – Я помню, что для вас это срочно, но я единственный специалист по древним языкам, а исследований ведется много… Вы знали, что сегодня утром вернулась экспедиция из русалочьего города? Привезли какие-то каменные плиты… Впрочем, мне пока не показывали.
Ливси поморщился. Об экспедиции он ничего не знал, и сомневался, что бестолковые твари могут хранить что-то важное. Однако профессора русалочьи артефакты явно интересовали, он принялся говорить о книгах и картах, о том, как удалось вычислить нужное место, о портале в иной мир, о собственных надеждах…
Рассказывал он, как и всегда, увлекательно, Кристина слушала с большим интересом. Доктор уже начал прикидывать, как бы повежливее выставить любителя древностей из лаборатории или хотя бы заткнуть, как тот внезапно умолк на полуслове.
– Что за… Не может быть! Как он здесь оказался?!
– Кто? О чем вы?
Ливси поймал взгляд профессора, тот выглядел так, будто не знал – обрадоваться или испугаться. Доктор почти машинально поймал Кристину за руку, притянул к себе.
– Да что случилось, черт возьми?!
– Он здесь… – пробормотал Грей и тут же повторил, уверенней и громче: – Он точно здесь!
– Кто?!
Профессор неожиданно усмехнулся, и Ливси впервые увидел его клыки.
– Мой отец. Лорд Элессар.
Глава 47, в которой выясняют причины неприязни и недомоганий
Доктор велел охране отвести Грея в его комнату и лично проводил Кристину, затем вернулся в лабораторию и некоторое время бесцельно перекладывал с места на место инструменты. О том, где именно содержатся пленники, он узнал легко – обычно в этих помещениях держали участников эксперимента перед превращением. Первый уровень, у самого ледника – людям говорили, будто бы холод способствует успеху, впрочем, сейчас все три камеры были пусты. Без перевода полноценно готовиться к ритуалу он не мог, но раз уж добровольцев нет, а пленники торчат рядом с лабораторией, он вполне мог бы пойти и оценить, нельзя ли извлечь из них пользу…
Нет, ему нечего там делать. Руководство притащило на базу Элессара? Подумаешь. Убивать его все равно нельзя… Ливси стиснул зубы и отложил в сторону скальпель – на мгновение он представил, как по сверкающему металлу стекает кровь, но он тут же отогнал возникший образ. Он привык анализировать свои мысли и чувства, но ненависть к давнему врагу отказывалась поддаваться логике. О том, что официальным мужем Ясмин он никогда не был, Ливси знал прекрасно, но странное дело – ни к одному из тех троих счастливчиков он не испытывал и половины чувств, которые вызывало в нем одно упоминание имени ректора.
