И что тогда будет с Эви?
Ведь она, моя красавица, тоже живет где-то и никак не может найти дорогу домой. Не станет меня — ее также спишут в нераскрытые дела и забудут. Живая девочка превратится в мертвую статистическую цифру.
Вот почему нужно сражаться, даже если надежды больше нет. Нужно придумать способ показать им, что я еще здесь. Что за меня стоит побороться.
Ведь я знаю очень важные вещи, которые хочу рассказать. Которые, может быть, помогут спасти Эви.
Я начинаю вспоминать, в том числе самые простые, обыденные вещи, зная, что вот-вот докопаюсь до правды.
Бип, хис-с, бип, хис-с.
Это поднимается и опускается моя грудная клетка, когда аппарат искусственной вентиляции легких закачивает в нее воздух.
Тик-так, тик-так.
Это дразнятся часы на стене. Каждая отмеренная ими секунда приближает меня к неминуемой смерти от рук врачей.
Они убьют меня, если я не разобью стекло. Если не выйду из невидимой тюрьмы.
Я начинаю вспоминать школьные уроки анатомии.
Диафрагма — это мышца, которая обеспечивает дыхание. Она движется вверх и вниз и находится под ребрами.
Пытаюсь почувствовать ее, свою диафрагму. Представляю крепкую, мускулистую ленту, которая пересекает тело. Мышцы ведь движутся, иногда самопроизвольно. У них даже есть память — мышечная.
Забываю на время обо всем, кроме диафрагмы. Посылаю ей команды.
Вверх, вниз, вверх, вниз. Расслабься.
И снова: вверх-вниз, вверх-вниз.
Не получается.
Но это лишь начало.
Глава 27
Три года назад
Тони
Вернувшись из школы, я заварила себе чашку крепкого кофе. Настроение было хуже некуда: меня преследовало чувство, будто вот-вот стрясется что-то ужасное. Никаких реальных причин для этого не имелось. Тем более что все плохое, что только могло случиться, уже случилось.
Нужно надеяться на лучшее. В нашей жизни уже появились новые перспективы. Скоро Эви привыкнет к школе, а я обживусь на работе. Работе, которая нашлась невероятно быстро. Это просто нереальное везение!
И все же, несмотря на уверенность в том, что я справлюсь с любым заданием — а с моим стажем иначе и быть не могло! — руки тряслись при одной только мысли о том, чтобы войти туда сегодня.
Нелегко начинать с нуля в тридцать пять лет.
А Эви всего лишь пять. Стоит ли удивляться, что она так тяжело привыкает к новой школе?
Вот только, в отличие от нее, у меня оправдания нет, потому что я взрослая и должна принимать все, что подбросит жизнь.
В письме, которое прислала Тара, есть ее имейл и телефон. Может, позвонить? Раньше мы так хорошо болтали, ее практичность и благоразумие всегда меня успокаивали…
К тому же в последнем письме она писала, что у нее плохо со здоровьем. Рассеянный склероз. Да мои проблемы — сущие пустяки в сравнении с этим! Нужно будет обязательно позвонить ей позже — и, уж конечно, не для того, чтобы пожаловаться.
Тут мысли начали путаться, и перед внутренним взором встал один-единственный образ — пузырек из коричневого стекла. Я поставила кружку на стол, встала, словно завороженная, поднялась наверх, думая о силе, заключенной в одной-единственной крохотной таблеточке. Силе, которая даст мне уверенность.
Хотя есть и риск — сонливость. Значит, надо принять только половину таблетки. Этого хватит, чтобы успокоиться и прийти на работу, излучая уверенность в себе. Уверенность — вот что мне нужно для первого дня.
Бриони Джеймс, занимающая пост моей непосредственной начальницы, кажется, не прониклась ко мне на собеседовании. Это надо исправить. Но если я буду трястись, как заячий хвост, вряд ли сложится впечатление, что команда пополнилась ценным сотрудником.
В ванной я открыла шкафчик и потянулась за вожделенным лекарством, дрожащими пальцами расталкивая пакетики и баночки с разными косметическими снадобьями. Добравшись до заветного пузырька, бережно сжала его в руке, словно невесть какую ценность.
Он оказался пуст лишь наполовину. За последние два дня я не взяла ни одной таблетки.
Честно говоря, это была одна из причин, по которой так долго тянулось дело с продажей дома. Было страшно: вдруг на новом месте откажутся продавать препарат по рецепту, выписанному на имя Эндрю?
Мне удалось скопить порядочный запас, припрятанный в обувной коробке с документами и фотографиями. Я не собиралась трогать его. Просто грела сама мысль о том, что он здесь, под рукой. На всякий случай.
Как-то раз мне на глаза попалась статья о лекарствах, на которые человек подсаживается так сильно, что организм требует новой дозы, как только сходит на нет эффект предыдущей. Так что если получилось прожить без таблеток уже два дня, то до настоящей зависимости далеко. Можно вздохнуть спокойно.
Правда, в инструкции сказано, что после приема нельзя садиться за руль, но я-то приму только половину пилюли и вряд ли потеряю способность соображать и контролировать свои действия.
Я открутила крышку и вытряхнула на ладонь таблетку.
Маленькая, невесомая, она была настоящим оберегом от злых чар.
Я покрутила головой, ища, чем бы разрезать ее надвое, — и, разумеется, не нашла.
И вдруг накатила волна самого настоящего оптимизма: мы переехали, дочка пошла в школу, мне повезло найти работу по профилю, да еще такую, которая позволяет отводить Эви в школу самостоятельно. Да, мой муж трагически погиб, оставив меня одну с маленькой дочкой и кучей финансовых проблем, но я-то еще жива, и свет в конце тоннеля, кажется, близок. Не всем так везет — взять хотя бы Тару.
Зря, что ли, я столько лет была менеджером агентства недвижимости? Да я с любой работой в этой сфере справлюсь играючи!
И вообще — справлюсь.
И не нужна мне никакая таблетка. Без нее обойдусь.
Я бросила таблетку в пузырек, закрутила крышку и сунула его в шкаф — до худших времен.
* * *
Дейл Грегори сказал, что если получится найти свободное место на парковке за зданием, то смело можно оставлять машину там. Мне повезло: въехав на разлинованный клочок асфальта позади агентства, я обнаружила местечко у самой двери.
И тут начался дождь. Занимая свободное место, я с тревогой отметила, что «дворники» моего «Пунто» слегка заедают, оставляя на ветровом стекле мокрые дорожки и пятна. Значит, ремонт — очередной пункт в списке услуг, которые пока не получится себе позволить.
Я прикусила губу. Сколько можно ожидать худшего? Сегодня, например, все идет по плану. И дальше все тоже будет хорошо.
Я потянулась за сумочкой и сунула ноги в мамины лодочки. Добежала до двери, подергала ее, но безрезультатно. Пришлось зайти с улицы. Мелкие капли дождя оседали на волосах. Кажется, теперь я буду выглядеть мокрой взъерошенной кошкой, особенно на фоне моей ухоженной и суперпрофессиональной начальницы, Бриони, для которой внешность, кажется, важнее всего на свете.
