В 8.20 утра со станции Чизлхёрст отправлялся поезд, на котором принц должен выехать из города. К этому времени на перроне собралось большое количество людей, которые пришли попрощаться с Луи. До станции его сопровождала императрица Евгения. Когда Наполеон IV показался на станции, толпа стала радостно приветствовать своего кумира, а на перроне к Луи подбежала маленькая дочка его знакомого с букетиком цветов. Он взял цветы, обнял и поцеловал ребенка. Радостное настроение окружавших людей передалось и принцу, придав ему уверенности в правильности его выбора.
Пароход, направлявшийся в Африку, был пассажирским, и принц за время плавания познакомился с новыми людьми. Некоторые пассажиры были с детьми, и частенько Луи играл с малышами, а иногда его видели что-то рассказывающим ребенку, которого он держал на коленях.
В дороге случилась одна неприятность – пали лошади, которых принц взял с собой. Одна из них умерла в дороге, вторая пострадала при высадке в Дурбане и довольно быстро погибла.
В этом городе-порте на юге Африки Наполеон IV прожил две недели, познакомившись с несколькими французами, перебравшимися в эту часть континента. Так, гуляя в один из дней по городу, он повстречал соотечественника, работавшего сапожником, который пригласил принца империи к себе домой. В тот день он провел в гостях довольно много времени, общаясь с хозяином, его женой и играя с их ребенком.
В Дурбане Луи случайно столкнулся с корреспондентом французской газеты «Фигаро» Полем Делёжем, который, воспользовавшись моментом попросил принца ответить на пару вопросов для своего издания. На вопрос о политической ситуации во Франции, Луи ответил так: «В настоящий момент Франция – республика, причем ее вожди пока не сделали достаточно ошибок, которые могли бы привести к смене правительства. С другой стороны, консервативные партии так разделены, что должно пройти время, прежде чем их внутренние противоречия зарастут, что даст возможность объединиться»
[121].
На вопрос корреспондента о его планах возвращения во Францию в качестве императора Луи ответил: «Я должен потерпеть, по крайней мере, десять лет».
Заговорщики в очередной раз получили подтверждение – Наполеон IV не отказался от планов восстановления империи. Статья в «Фигаро» вышла до того, как принц прибыл в конечный пункт своего путешествия.
В Дурбане принц купил себе двух новых лошадей. Одна из них была серая, без особых недостатков, разве что имела беспокойный характер, что затрудняло управление животным. Лошадь носила весьма показательную кличку – Фейт!
[122]
Нужно сказать, что Наполеона очень восторженно принимали и в Дурбане, и в Кейптауне, и в Питермарицбурге
[123]. В городке Утрихт он наконец-то занялся делом, помогая в местном военном госпитале. Для начала принц обошел все палаты, познакомился с врачами и больными, особо интересуясь обстоятельствами ранения. Бывало, что он помогал поднимать и перекладывать больных, участвовал в их кормлении и делал много того, что делают санитары. Познакомившись с одним французом, который воевал с зулусами и был ранен, принц пообещал ему оплатить дорогу во Францию после окончания лечения.
В Утрихте Луи Наполеон заболел лихорадкой. Болезнь протекала довольно легко, однако врач предписал ему постельный режим, и по этой причине Луи некоторое время находился вне воинской части. Барон Челмсфорд отправил к принцу доктора Скотта, которому приказал находиться при Наполеоне в качестве личного фельдшера. Но оставалась и другая проблема. Принца приписали к артиллерии, – помните, в армии числились шесть пушек. Но командование не спешило отправлять артиллерию в места сражений и, вполне возможно, так и не направило бы. Зулусы в основной своей массе не имели современного вооружения, так что пушки в бою оказались лишними.
Как только Луи почувствовал себя лучше, он приказал снарядить коня, – в Утрихт в этот день прибыл лорд Челмсфорд, и принц решил присоединиться к командующему, который красовался на белом боевом коне, вызывая восхищение местных жителей.
Лагерь лорда Челмсфорда располагался в гористой местности рядом с Утрихтом. Здесь неутомимый Луи Наполеон нашел себе новое приключение – он присоединился к полковнику Ричарду Харрисону, возглавлявшему особое подразделение при генерал-квартирмейстере, который занимался выбором безопасной территории для размещения воинских частей и организации лагеря. В этот департамент входил небольшой отряд, который предварительно разведывал наличие врага, определял уровень опасности для будущего лагеря. Группа выдвигалась вглубь территории, занятой зулусами и на месте оценивала ситуацию. В этот отряд и попал Наполеон IV.
Вряд ли молодой и деятельный принц империи был способен осознать серьезную опасность своего места службы. Но это мог сделать барон Челмсфорд, другие высшие офицеры в его армии – тот же полковник Харрисон! Но нет, никому не было дела до безопасности будущего императора Франции – он же добровольцем пошел воевать. Будем, однако, честны. Барон Челмсфорд предупредил полковника Харрисона о том, что принца можно использовать только в тех случаях, когда гарантирована его безопасность. А между тем новое место службы стало для Луи роковым.
Первый выезд в разведку прошел для Наполеона IV без каких-либо приключений. Группу, углубившуюся на 35 миль во вражескую территорию, возглавил сам полковник Ричард Харрисон, а, кроме того, с ним были полковник Редверс Буллер и лейтенант Джалил Брентон Кэри. Лейтенант, кстати, свободно говорил на французском языке.
Последующие разведывательные выезды также обошлись без особых происшествий, хотя случались и вооруженные столкновения. После одной из таких стычек Наполеон IV заявил в лагере: «Такие потасовки мне точно по вкусу, однако я должен быть осторожным. Погибнуть в великой битве по воле Провидения – это прекрасно и достойно. Но во время мелкой разведки – никогда!»
[124].
В письме к Луи Конно 20 апреля 1879 года принц сообщает, что служит при командующем армией и впервые говорит, что принял решение ехать на войну после двух дней раздумий и не советовался ни с кем. «Ни опасения моей матери, ни отчаяние окружавших меня людей, ни увещевания М. Руэра и моих последователей не поколебали меня». Далее Наполеон IV излагает причины своего отъезда в Африку. События во Франции убедили его, что, прежде чем претендовать на престол, он должен проявить себя, стать известным. Ко всему прочему, ему надоели разговоры родственников о браке, и в письме Луи называет сватовство в королевских домах комедией
[125]. Впрочем, последнее замечание понятно – он уже женат, но вынужден пока хранить это в тайне.
