Подведя итоги, мы можем отметить фрагментарный и противоречивый характер информации о личной жизни императора. Молчание самого Константина о ней вкупе с идиллическими картинами жизни императора с сыновьями свидетельствует в пользу незначительной роли супруги императора в его династической политике. В этом смысле примечательно, что, хотя Фауста и обеспечила дом Константина таким предком, как Максимиан Геркулий, ее происхождение в правление Константина никогда не было поставлено в числе ее личных достоинств: оно обеспечивало положение ее сыновьям (опять же, без упоминания родства через мать) и, как следствие, ее мужу. После ее смерти в 326 году она была с легкостью вычеркнута из династических конструкций.
Кроме трудностей личной жизни, император Константин столкнулся с еще одной, нетипичной для римских императоров, проблемой – наличием у него братьев и сестер второго и более статусного брака отца. К рассмотрению положения этих членов семейного окружения императора мы и переходим.
§ 3. Дети Констанция Хлора – боковая ветвь дома Константина
25 июля 306 года рядом с умирающим императором Констанцием Хлором присутствовали, как о том сообщает Евсевий, все его дети (Vita Const. I.21). Провозглашение императором Константина, сына от первого союза Констанция Хлора, ставило вопрос о судьбе этих детей, статус матери которых сомнения не вызвал. В 363 году Либаний, прозрачно намекая на неопределенный характер отношений родителей Константина, скажет о его брате Юлии Констанции, что тот имел больше прав на императорский титул (Orat. 18.8). Можно предположить, что подобные настроения, если и не имели места непосредственно в 306 году, то должны были быть предусмотрены Константином на будущее. Братья, как мы отмечали выше, при некотором влиянии Елены отправились в ссылку; это отложило вопрос об их дальнейшей судьбе на неопределенное время. Обратимся к рассмотрению положения сестер, которые, несомненно, должны были вызывать у Константина меньше опасений.
а) Сестры императора Константина Великого
Со смертью Галерия и окончательным крахом тетрархиальной системы, Константин, равно как и прочие участники борьбы за власть, ввиду начавшейся активной борьбы за власть нуждался в союзниках. Было сформировано два блока: Константин – Лициний и Максенций – Максимин Даза. Свидетель событий, Лактанций, сообщает, что причиной второго союза был страх Максимина Дазы перед первым: «он (т. е. Даза. – И. М.) услышал, что сестра Константина была посватана за Лициния» (De mort. pers. 43.2). Свой первый политический союз (с Максимианом Геркулием в 307 году) Константин, как мы помним, оформил через брак, сам женившись на дочери союзника. Очевидно, этот метод пришелся Константину по душе, и второй союз он оформил так же, сам уже выступив в роли тестя и выбрав для этой цели сестру Констанцию (руководствуясь, очевидно, ее возрастом).
Описав победу Константина над Максенцием, он повествует: «Когда дела в Риме были устроены, Константин, с приближением зимы, выступил в Медиолан. Туда же прибыл Лициний, чтобы принять жену» (De mort. pers. 45.1). Свадьба, произошедшая зимой 312 г. в Медиолане
[397], демонстрировала союз двух породнившихся императоров, которые в 313 г., после победы над противниками, остались единственными правителями Римской империи. Каковы были дальнейшие планы Константина? Писавший по горячим следам Лактанций отмечает, что победа Константина над Максенцием вызвала «радость сената и народа римского» (De mort. pers. 43.11), между тем как победу Лициния сопровождает описанием истребления семей императоров-тетрархов. Характерно его выражение, что последние боялись Лициния «словно бедствия (quasi malum)» (De mort. pers. 50.5). Имея в виду близость Лактанция ко двору, можем предполагать, что он отражает точку зрения окружения Константина; если это так, то из этого лагеря можно ощутить угрозу
[398] в адрес Лициния. Это соображение подкрепляет заявление Евтропия, согласно которому Константин «горячо желал быть первым во всем круге земном» (Brev. X.5). Можем предположить, что Лициний также не был прекраснодушно настроен по отношению к Константину
[399].
Брак Лициния и Констанции был обоюдно выгоден в 311–312 гг. Однако после 313 года он создавал Константину дополнительные сложности. Во-первых, стремящийся к построению кровнородственной династии Константин был заинтересован в потомстве. Однако до 316 года у него был лишь сын Крисп, рожденный до провозглашения от союза неясного статуса. Между тем Лициний обзавелся порфирородной супругой (дочерью Констанция Хлора), от которой у него летом 315 года рождается сын
[400]. Показательно, что он стал полным тезкой отца – Валерием Лицинианом Лицинием
[401] (далее – Лициний-мл.). Относительно самого Лициния есть указание одного из SHA, что «он хотел казаться ведущим свой род от [императоров] Филиппов» (SHA Gord. tres. 34-5) – Уникальность сообщения, а также авторская репутация заставляют предполагать выдумку; но если все же допустить правдивость сообщения
[402], то это является свидетельством попыток Лициния сформировать свою династию. Как бы то ни было, но Константина должно было насторожить уже рождение у Лициния порфирородного сына. Это неминуемо должно было привести к конфликту-
Активной фазе боевых действий в 316 году предшествовали дипломатические переговоры и закулисная борьба, сведения о которых сохранил Аноним Валезия. Приведем его сообщение полностью: «Константин отправляет Констанция
[403] к Лицинию, предлагая, чтобы Бассиан, женатый на другой сестре Константина – Анастасии, был провозглашен цезарем и, по примеру Максимиана [Геркулия] получил бы между Константином и Лицинием (т. е. между их сферами влияния. – И. М.) Италию. После того как Лициний расстраивает такие [замыслы], Бассиан через Сенециона, своего брата, который был предан Лицинию, был вооружен против Константина. Он был схвачен при попытке [покушения], по распоряжению Константина изобличен и казнен. Затем Сенецион, устроитель всех козней, был затребован [Константином] для наказания; когда Лициний отказывает [в выдаче], то согласие [между императорами] было нарушено» (Origo 5.13–14). Итак, мы узнаем, Константин выдал вторую сестру за некоего Бассиана
[404], которого по согласованию с Лицинием прочил в младшие соправители с контролем над Италией. Т. Д. Барнс, основываясь на этом сообщении, реконструирует план Константина по установлению тетрархиальной коллегии
[405], где при двух августах (он сам и Лициний) цезарями были бы его сын Крисп и его зять Бассиан. Проект Константина, даже без реконструкций Барнса, был для Лициния оскорбителен, так как ставил Константина, тестя двух императоров, в положение senior Augustus. Если следовать Барнсу, то на Востоке, где правил Лициний, младшим соправителем должен был стать сын Константина Крисп. Мы не согласимся с Барнсом в том смысле, что это был реальный политический план – скорее, Константин предлагал оскорбительные условия, бросая вызов Лицинию. Расчет был безошибочным: новый «цезарь», далеко не малолетний Бассиан, а также взрослеющий Крисп должны были бы напугать Лициния. В случае если бы Лициний отверг провозглашение Бассиана – как это и произошло, – «оскорбленный» Константин получил бы повод для войны. Важно также, что Бассиан был братом человека из окружения Лициния; такая родственная связь всегда могла стать основанием для компрометирующих данных – как это опять же и произошло. Реально ли Бассиан поднял оружие против Константина или нет – не принципиально. Константин, будучи жестким сторонником династизма, уже заявил претензию на передачу власти по наследству своим потомкам, потому Бассиан не мог быть реальным претендентом на императорский титул. Он сам и его супруга Анастасия стали разменными фигурами большой политики.
