– Детка, помоги мальцу! А то мы тут с тобой разошлись, а парень вот теперь страдает! – Григорий подтолкнул оторопевшего Сеню к кровати и вышел из комнаты со словами:
– Давай, парень, не дрейфь! Первый раз должен быть с опытной женщиной! Она сама тебе все подскажет и покажет!
Почему Сеня сейчас вспомнил свой самый первый раз с женщиной? Да черт знает, почему! Хотя, нет, знает – он потом лежал, и вот так же, по-идиотски, улыбался. Он тогда стал мужчиной, и с той ночи жизнь Сени резко изменилась. А сейчас…
Сейчас Сеня тоже стал мужчиной. Он признался перед подругами детства, что любит Ольгу. Нет, он не сказал этого вслух, но Ульяне и Лиссе этого от него и не требовалось. Они и так все поняли. Они слишком давно знакомы и слишком хорошо знают друг друга. И да, и Ульяна, и Лисса всегда были умными девушками. И да, они тоже знают, почему именно Ольга с Ильей разводятся. А уж сложить воедино развод Ольги и Сенино появление на кухни в квартире Ольги и сделать правильные выводы – это его бывшие одноклассницы умели всегда.
День, который начался со звонка Николая Степаныча и его слов:
– Нашел я твою пропащую. Надо встретиться!
День, который продолжился словами Марго:
– Я хочу свой косметический салон.
Этот день завершается словами Ольги:
– Да, я буду ждать!
Николаю было поручено найти мать Ильи, и он ее нашел. Точнее, нашел ее могилу. Верочка, узнав, что беременна, сказала об этом матери, та уже отцу и они, на пару обозвав дочь последними словами, выгнали ее из дома. То, что они сами пили горькую, в их собственных глазах не было смертным грехом. А вот то, что дочь принесла в подоле – это было стыдно.
Верочка уехала в другой город, устроилась там дворником, а через семь месяцев родила. На работу то ее взяли, и даже предоставили комнатушку в бараке с печным отоплением, в котором была только холодная вода, да туалет в конце длинного коридора. Один. На весь этаж. Как она, сгребая опавшие листья, а потом снег, выносила и родила в срок – это одному Богу известно. Видно, суждено было появиться на этом свете плоду их с Борисом любви. Верочка родила здорового сына, дала ему имя, отчество, и свою фамилию. А потом отнесла его в милицию, оставила там, пользуясь суматохой, вернулась домой, в свою комнату в бараке и повесилась. Она просто решила, что сама, одна, в продуваемой сквозняками комнате, она не вырастит сына. И приняла вот такое решение…
Николай, рассказав все это Арсению, замолчал. Молчал и Арсений, а Николай, помолчав, закончил свой рассказ словами:
– Знаешь, я много повидал на своем веку, но вот эту девочку мне искренне жаль. За что ей выпала такая судьба?
– Да. Согласен с тобой, глупо и обидно как-то все, – Арсений вздохнул.
– Делать то что будешь вот с этим? – Николай кивнул на папку в руках Арсения, – сыну ее отдашь? А надо ли? Родители этой Верочки тоже уже умерли, по всему выходит, что винить теперь Илья только своего отца будет. Хотя он вот совсем не виноват, разве только в том, что адреса ей своего не оставил, когда уезжал. Так бы она, может, к нему приехала, а не в свой Мухосранск. Хотя, ты говоришь, что он обрадовался, когда сына от своей Верочки нашел, да?
– Да, – кивнул Арсений.
– Так что, по всему видать, оставил он ей свой адрес, да вот она, пристыженная своими родителями – алкашами, да своей же неуверенностью или еще Бог знает чем, сама к нему не поехала. Эх! Судьба…
– Да, – согласился опять Арсений, – ладно, Николай Степаныч. Спасибо тебе! Твой гонорар я тебе на счет перевел.
Николай кивнул и встал со скамейки. Потом, уже стоя перед Арсением, спросил:
– Ты свою то проблему решил?
– Решаю, Николай Степаныч, решаю! – Арсений тоже поднялся со скамьи и стоял сейчас напротив бывшего инспектора по делам несовершеннолетних, а ныне пенсионера Иванова Николая Степаныча, и пинал камешек.
Говорят, что бывших милиционеров не бывает, вот и Николай, который на самом деле годился в отцы Арсению, бывшим не был. Он последил за камешком под ногой Арсения и произнес:
– Не брал бы ты грех на душу, а, парень? Сделал бы все по закону!
– А получится по закону то, Николай Степаныч? – усмехнулся Арсений.
– А мы связи старые поднимем, и получится! – обнадежил тот Арсения.
Арсений хмыкнул и протянул руку, прощаясь:
– Ладно, бывай! Я подумаю над твоим предложением!
– Ну, бывай! Надумаешь сделать все правильно – звони! Помогу, чем смогу!
– Буду иметь в виду. Спасибо!
И тут прилетело то самое сообщение о том, что Марго вошла в подъезд Ольги. Арсений выругался и поехал к Ольге. Потом, когда отвез Марго домой, понял, что к себе домой он ехать совсем не хочет. А хочет он увидеть Ольгу. Он уже привык, проводить вечера в ее квартире. Сейчас он готов был просто увидеть ее, Сеня понимал, что сегодня домой, выйдя из штопора, вернется Илья. А кто бы, скажите честно, не ушел в штопор, узнай он, как Илья, такое о себе и своей жене? Сегодня Илье с Ольгой будет не до гостей.
Арсений не был романтиком, и жизнь видел в разных ее проявлениях, но после общения с Марго, на душе у него остался осадок. Захотелось смыть его глотком свежего воздуха. А такой воздух был только рядом с Ольгой, и Арсений поехал к Ольге.
Машину поставил рядом со своими парнями, кивнул им и вошел в подъезд. Открыл дверь своим ключом и замер, услышав женские голоса. Какого ляда парни ему не сообщили, что у Ольги гости? Сеня замер, прислушиваясь, а прислушавшись, понял, что так даже лучше будет. Уйти из квартиры Ольги он уже не мог, да и не хотел – Сеня принял решение обозначить, сообщить всем о своей любви. И начать следует с подруг Ольги, а потому он шагнул на кухню, сходу включившись в их разговор, напугав своим внезапным появлением Ульяну, удивив Лиссу и обрадовав Ольгу. Последнее его согрело.
Ольга была ему рада!
И да, прав, пожалуй, Николай Степаныч, надо все сделать по закону. Надо, потому что хочет он, Сеня, прожить отпущенные ему годы жизни с Ольгой. Прожить в любви и согласии, растить их общих детей, отвозить их каждое утро в школу и потом на тренировку, проверять уроки, и оценки, а не гнить в тюрьме только из-за того, что решил сам, собственноручно наказать этого урода, которого столько лет считал своим другом. То, что гнить придется – в этом Арсений был уверен, потому что не сможет он остановиться. Такое не прощают. И Арсений набрал в телефоне номер Николая Степаныча:
– Работаем по твоему плану!
– Уверен, что ОН согласится ждать три месяца?
– Да. Уверен. У него просто нет другого выхода, – усмехнулся Арсений в трубку.
– Добро! Я рад, что ты смог принять верное решение, парень! – услышал Сеня в ответ и улыбнулся. Улыбнулся, потому что знал эту особенность Николая Степаныча – вот ведь, и его похвалил, и признал, что именно предложенный им самим план был правильным.
