– Я рад. Мама всегда могла найти подход к любому. Так что я даже не удивлен! – рассмеялся парень, услышав об этом от Германа.
За неделю до родов Вильмы Герман должен был вернуться домой. Он обещал дочери, что будет на родах. И тут неожиданно выяснилось, что Александр тоже планировал лететь в Германию.
– Мы с мамой решили устроить дедушке с бабушкой сюрприз, – улыбаясь, пояснил он, – у меня будет целая неделя отдыха, а потом домой. Надо дописывать дипломную работу.
– Отлично! Могу взять тебя на свой борт! – предложил Герман.
– У Вас свой самолет? – парень был удивлен.
– Да. Могу себе, знаешь ли, позволить! – признал Герман, – но я не злоупотребляю. Просто мне, знаешь ли, хватило и одного раза! Лететь в самолете с китайцами из Германии – то ещё испытание. Наши сосиски и тушеная капуста не совсем та еда, к которой они привыкли. Да и потом, их привычка не сдерживать газоотделение своих организмов вот совсем мне не нравится! Хватило одного раза, знаешь ли!
– О! Да! – рассмеялся Александр, – как я Вас понимаю!
Когда Александр в оговоренный день звонка не ответил на звонок Германа, он удивился. Это не было похоже на парня. На пятый его вызов за последний час ответил незнакомый женский голос с жутким акцентом и сообщил, что хозяин телефона в больнице, находится сейчас в послеоперационной палате. На вопрос Германа:
– Какая операция? Что случилось?
Последовал ответ:
– Ампутация части левой стопы.
– Что? Ампутация части стопы? Когда? – Герман и сам от себя не ожидал, что так отреагирует.
– Четыре дня назад.
Левую стопу Александр повредил при Германе. Нет, не так. Александр натер палец новой обувью. Он сам же и сознался, они тогда даже заходили в аптеку за пластырем. Ну, натер и натер, подумаешь? С кем не бывает. Но чтобы тебе ампутировали часть стопы из-за этого? Да что за ерунда?
И Герман дал команду своему пилоту:
– Запрашиваем новый коридор и меняем маршрут. Сначала летим в Японию.
Александр лежал в палате и разговаривал по телефону, когда к нему впустили Германа. Говорил парень на японском, увидев входящего в палату Германа, свернул разговор.
– Вы как здесь? – парень явно не ожидал его визита.
– А сам как думаешь? Ты не отвечал на звонки, а потом мне сказали, что ты в больнице. Да не просто в больнице, а в послеоперационной палате. Рассказывай! – потребовал Герман.
– Я натер ногу.
– Это я помню. При мне случилось. Дальше что? Почему вдруг ампутация?
– Последние три недели на работе был аврал. Я не мог уехать, не закончив проект. Уходил из офиса, как коренной житель, – Саша усмехнулся, – за десять минут до отключения света на ночь1. В офисе свои требования к одежде и обуви.
– Ясно, – Герман кивнул, – костюм и туфли.
– Да, – подтвердил Александр, – лейкопластырь я менял, но нога не болела, просто не заживала ранка. Не болела, не чесалась, просто не заживала. Я сдал проект и только тогда обратился в больницу. Десять дней тому назад. Палец уже начал болеть и посинел. Мне сделали полный анализ крови, это всё и объяснило. Стало понятно, почему у меня не заживала маленькая ранка на ноге. У меня обнаружили сахарный диабет, а у диабетиков слабое место ноги. Точнее, сосуды на ногах. Показатель сахара в крови зашкаливал, с таким высоким показателем не оперируют. Пока выравнивали сахар в крови, посинели все пять пальцев. Результат Вы видите! – Александр показал на свою ногу.
– Ясно. Когда тебя можно забрать?
– Надо с врачом говорить, – Александр посмотрел на часы, – он скоро должен придти.
– Он говорит по-английски?
– Плохо. Лучше я побуду переводчиком.
– Хорошо.
Врач появился через 10 минут. Всё подробно рассказал, но это Герман и со слов самого Александра уже знал и без анатомических подробностей. Их пришлось выслушать, но, зато Герман услышал главное: завтра Александра могут выписать, если его анализы позволят это.
Казалось, сам Александр в этом не сомневался, потому что, едва врач ушел, он, смущенно посмотрев на Германа, произнес:
– Мне бы вещи из своей квартиры забрать. У меня сегодня договор истекает.
– Сделаем. Пиши адрес! – скомандовал Герман.
То, что в Японии называется квартирой, во всем остальном мире вряд ли так назовут, но да это отдельная история! А вот то, что у парня в квартире царил идеальный порядок – этот момент Герман отметил и даже озвучил свой вопрос Александру, когда сообщал о том, что все его вещи упакованы и вывезены:
– У тебя приходящая прислуга?
– Что? Нет, конечно! – парень смутился, – не по карману она мне. Если Вы про порядок, так это мамина заслуга. Она с детства меня к такому приучила. Да и потом, это же удобно, когда вещи лежат на своих местах, согласны?
– Согласен! Полностью! – кивнул Герман, а потом, рассмеявшись вдруг и удивив сам себя, рассказал о том своем самом первом впечатлении об Элизабет. Точнее, о том, как она складывала упаковку.
– О! Да! – рассмеялся парень, – в этом вся мама. А вот если ей надо привести мысли в порядок, то она начинает генеральную уборку в своем жилище. Не то, чтобы у неё в квартире всё запущено, о нет! Отец даже злился на маму за её излишнюю любовь к чистоте. А в тот вечер, когда Вы ужинали с ней, моим отцом и его любовницей, мама устроила генеральную уборку со сниманием штор в их с отцом спальне. “Убрать следы чужого присутствия” – как она мне объяснила свой порыв в тот поздний вечер, когда я вернулся и застал её за этим занятием.
– И я её понимаю! – кивнул Герман.
Александра выписали на следующий день и вот здесь и пригодился личный самолет Германа с удобными креслами, в которых можно было почти лежать. Главное, что можно было закинуть ногу на соседнее кресло, развернув при этом кресла друг к другу и устроив почти кровать.
– Летим домой! – улыбнулся Александр, устраиваясь в креслах.
– Да, Саш, домой, – улыбнулся Герман и уже когда они были в небе, они вспомнили, что не позвонили Элизабет.
– Я так понимаю, что мама ничего не знает? – догадался Герман.
– Нет.
– Почему?
– Я не хотел её тревожить. Тем более, что и с сахарным диабетом люди живут. Уколы я уже научился себе делать, а нога… Буду ходить с тростью, подумаешь, половины стопы нет. К тому же только левой. Даже на машине могу сам ездить!
Герману нравился настрой Александра. Парень не ныл. Он принял ситуацию и планировал свою жизнь дальше, исходя из изменившихся вводных.
– Саш, тебе сейчас первое время будет нужна помощь. Я могу помочь, позволь мне это сделать. Мой друг владелец клиники. Положим тебя, обследуем. Ты ведь знаешь, что в Германию со всего мира едут лечиться. Не отказывайся, пожалуйста! А свою дипломную работу ты и в палате сможешь писать.
