– Нет! И вообще, ты ничего не перепутал?
– Нет? То есть,ты не против?
– Нет, я против.
– Хорошо, пойдем длинным путем, – он вздохнул, – наши с тобой общие друзья предлагают выйти в парк, подышать свежим воздухом. Там же можем и поужинать. В парке есть один хороший ресторанчик.
– Вот ведь завернул! Но против парка я ничего не имею.
– Тогда иди переодевайся, а я пока Борьке позвоню.
На этот раз с пандусом я справилась самостоятельно. С Борисом и Аськой договорились встретиться в том самом ресторанчике. От дома Артёма он был на противоположной стороне парка. Это даже хорошо, что нужно было идти до него. Спокойным шагом мы планировали добраться до него минут через двадцать. Погода была хорошая. Тепло, безветренно, жара спала. Красота! Я предложила пойти по боковой аллее.
Мы шли молча, говорить не хотелось, но надо. Мне не нравилось то, что все наши с ним общие знакомые решили, что мы вместе.
– Артём, я поговорить хочу.
– О чём? Подожди, – и он подъехал к старушке, стоящей на краю дорожки с маленьким букетиком полевых цветов.
Он что, сейчас мне цветы покупает, что ли? Ну, ёлки-палки, вот как сейчас то говорить о том, что мы не вместе?
– Милой девушке, милые цветы! – улыбаясь, он протянул мне букетик.
– Спасибо, – букетик я взяла и сбилась с настроя поговорить. Тьфу, зараза!
– Так я тебя слушаю, – и покатил дальше.
Я поймала сочувствующий взгляд той старушки и то, как она нас украдкой перекрестила. Вот! Пожалуйста! И она думает, что мы пара.
– Артём, как я оказалась в твоей постели?
– Ну, как, как. Игорь тебя завёл в квартиру. Собрался помочь тебе снять туфли. Ты отогнала его со словами:
– Кыш! Лёнчика будешь раздевать!
Игорь, вместо того, чтобы обидеться, заулыбался счастливо и ушёл.
– Тась, а этот Лёнчик, это тот самый бегун?
– Да, он.
Артём рассмеялся:
– А я то дурак, думал, – договаривать он не стал, что он там себе думал.
– На ногах ты еле стояла, пришлось тебя усадить к себе на колени и самому снимать твои замечательные туфли.
Вот же засада! Он меня на колени посадил и ещё и туфли сам снял.
– Особо ты не сопротивлялась, – продолжал он, – пришлось тебя так и везти в спальню! – он улыбался, явно получая удовольствие от воспоминаний.
– Ну и почему ты меня в мою то комнату не отвез? – буркнула я.
– Ну так ты кричала, что должна с ней познакомиться, что не можешь меня доверить кому попало, раз уж я предпочёл тебя другой, что сама поможешь мне выбрать девушку. Ну и всё в таком духе. Я попытался проехать мимо своей спальни, но ты потребовала открыть дверь. Почему, мол, дверь в мою комнату закрыта?
– Ты прячешь её, что ли, от меня? – вставила я. Эта фраза всплыла сама. Воспоминания после таких загулов возвращались в произвольном порядке. Всё. Я больше не пью. Стыдно то как, святые угодники!!
– Вот, вот и это тоже! – усмехнулся он, – погоди, Тась, так ты не помнишь что ли ничего?
Пришлось ему рассказать мой маленький секрет, про особенности моей памяти на излишки алкоголя.
– А потом я увидела бутылку воды на прикроватной тумбочке, стоящей с другой стороны, и полезла через кровать за водой, – со вздохом выговорила я, вспомнив ещё кусок.
– Ой, да, вид на тебя сзади, когда ты вот так на четвереньках стоишь, шикарный!
Вот ведь язва! Он что, там видами любовался?
– Потом ты, открывая мою бутылку воды, облилась.
– Чёрт, она что, с газами у тебя? – вспомнила опять я.
– Да, именно это и произошло, – улыбка просто приклеилась к его физиономии, – ну, вообще то, Тась, ты ж сама мне такую купила. Забыла что ли? Ты же у нас в магазин ходишь. Дальше продолжать? Или сама вспомнила?
– Спасибо, вспомнила, – буркнула я.
Вспомнила, как прилипло платье, как я сняла его и бросила на кресло, стоящее в углу, и как сама залезла под простынь и вырубилась.
– Мог бы на моей кровати спать, раз уж я твою заняла.
– И лишить себя удовольствия прижимать к себе красивую голую девушку? Ну, я ж не старик девяностолетний, – он явно получал от всей этой ситуации удовольствие.
– Ну, а дальше ты уже помнишь. Пришёл Игорь. Ты успела сбежать в моей футболке. Игорь зашёл в ванную вымыть руки, увидел твоё платье на корзине для грязного белья. Как думаешь, какие он выводы мог сделать?
– А Борис с Аськой почему так же думают?
– Ну, наверное потому, что ты весь вечер своей подруге жаловалась на то, какая я сволочь неблагодарная. Как ты для меня всё, а я на свидание с другой.
Вот же ж! Нет, всё, с алкоголем покончено!
Хоть мы и шли не спеша, но до ресторанчика всё равно добрались раньше друзей. Уже почти у входа в ресторан мы столкнулись с Петром. Он шёл в сопровождении девушки. Точнее уж, это Петя её сопровождал. Девушка была потрясающе красива! Вот просто само совершенство. Идеальные блестящие волосы. Правильные черты лица. Пухлые губы, точеный носик. Фигура, ну вот я уверена, 90-60-90! Мой Пётр держал её за локоток и только пылинки с неё не сдувал.
– Тася, ты?
– Добрый вечер, Пётр.
Я столько раз представляла нашу с ним встречу. И каждый раз моё живое воображение рисовало мне разные ситуации. Но одно я знала точно: видеть я его не хотела. Вот просто физически не была готова. И вот вам, здрасьте!
Но странное дело, я вдруг поняла, что эта наша с ним встреча мне по барабану. Ну был и был этот человек в моей жизни, но как будто это было в прошлой жизни. А ведь и месяца даже не прошло после нашего расставания.
Петя перевёл взгляд на Артёма, и его брови поползли вверх, но сказать он ничего не успел, потому что его "Мисс само совершенство" вдруг с придыханием произнесла:
– Артёмчик! Я так рада тебя видеть! Я слышала про твоё несчастье. Бедненький! Мне таааак жаль!
От этих слов дёрнулись оба, и Петя, и Артёмчик.
– Диана, серьёзно? Именно поэтому ты после звонка Бориса, который тебе рассказал о том, что со мной случилось, ни разу не позвонила?
– Артёмчик, фи! Неужели ты ещё на меня обижаешься? Ну прекращай дуться. Меня не было в стране. А теперь вот я вернулась, и готова начать всё сначала.
Услышав это, Петя судорожно сглотнул. С ума сойти! Его девушка при нём же флиртует с другим.
Так, стоп! А я здесь что, пенёк? И ведь не смущает же девицу то, что сама она с молодым человеком в данный момент.
– Диана, я так понимаю, что ни моё присутствие, ни присутствие Петра Вас не смущает? -произнесла я ледяным тоном. Лицо Петра при этом неестественно вытянулось, не ожидал, бедолага, что я так могу.
