Встреча с будущим государственным секретарем в администрации Джимми Картера 24 февраля 1965 года прошла в «душевной атмосфере». В ходе встречи Бен намекнул, что было бы весьма кстати использовать Пентагон, как возможного клиента «Рейнметалл», в качестве средства для заключения соглашения между концерном и его бывшими рабами. «Вэнс очень внимательно отнесся к моей просьбе, но сказал, что сначала он должен проконсультироваться с Государственным департаментом». Продавцы, должно быть, вскоре узнали, что у американского правительства возникли вопросы по поводу сделки с пушками. Вскоре после этого PR-менеджер Юлиус Кляйн начал контрнаступление. В письме Госдепартаменту США он говорил о «неисследованном и непроверенном заявлении» еврейских заявителей и заклеймил – не упоминая Бена – «этого адвоката», который использовал ложную информацию, чтобы оказать давление на правительство.
Бен не оставил это без внимания: «Когда я узнал, что Кляйн представляет “Рейнметалл” и, очевидно, не знает о прошлом компании, я отправил ему письмо, в котором объяснил, что “Рейнметалл” нанял более 1200 молодых еврейских женщин из Бухенвальда и содержал их в жестоких условиях в филиале концерна в Зёммерде и что бывшие нацисты в руководстве “Рейнметалл” отказались выплачивать какую-либо компенсацию». В интересах «Рейнметалл» было последовать примеру «И. Г. Фарбен», «Крупп», «Сименс» и других компаний и урегулировать претензии мирным путем. Бен направил копию письма в Госдепартамент, в котором подтвердил, что Соединенные Штаты сообщили министру обороны Германии Кай-Уве фон Хасселю о том, что проблемы компенсации бывшим подневольным рабочим «Рейнметалл» «желательно» решить. В дело наконец-то включилась высокая политика – и это, похоже, не могло не повлиять на события.
В конце апреля – начале мая 1965 года внезапно началось движение там, где ранее был тупик. По совету американского посла Бен вместе с Катценштейном впервые встретились с Гюнтером Боде, руководителем департамента военной экономики в Федеральном министерстве обороны в Бонне. Боде согласился указать шефу «Рейнметалл» Отто Паулю Цезарю, что на кон поставлено нечто большее, чем продажа нескольких орудий. Они договорились оставаться на связи и избегать огласки до тех пор, пока ситуация не прояснится. На следующий день Бен и Катценштейн встретились с Цезарем в Дюссельдорфе. Управляющий «Рейнметалл» объяснил, что должен обсудить проблему с новыми владельцами – семьей Рёхлинг, которая приобрела компанию в 1950-е годы. Десятью неделями позже Конференция по претензиям получила «формальное, чрезвычайно краткое письмо» из Дюссельдорфа. Его суть сводилась к следующему: «После тщательного рассмотрения всех обстоятельств наблюдательный совет пришел к выводу, что наше общество не может признать обоснованность ваших требований». Бен писал об этом в своей книге: «Тихая дипломатия, методами которой пыталась действовать Конференция по претензиям, провалилась. Оставался только один вариант – обнародовать факты для американской общественности».
Так как Конференция предпочитала не находиться в центре внимания, одной из самых важных организаций-членов стала «Бнай-Брит». 3 февраля 1966 года президент «Бнай-Брит» Уильям Векслер направил две резкие телеграммы госсекретарю Дину Раску и министру обороны Роберту Макнамаре. Он протестовал против запланированной торговой сделки с «Рейнметалл» «или любым другим эксплуататором рабского труда, который отказывается взять на себя ответственность за свои действия». Вскоре вся информация оказалась в распоряжении средств массовой информации. «Пентагон попал под обстрел из-за торговли оружием»
[47] – с таким заголовком на первой полосе вышел воскресный выпуск «Нью-Йорк Таймс» 6 февраля 1966 года. В Спрингфилде городская газета сообщила, что бывший «нацистский завод» стал конкурентом местных оружейников. Международные агентства подхватили историю. Обеспокоенные сообщениями, несколько конгрессменов внесли на рассмотрение законопроекты, запрещавшие приобретать оружие и боеприпасы у иностранных компаний, которые использовали принудительный труд и отказывались предоставлять компенсацию. Министра обороны Макнамару тоже обработали соответствующим образом.
Истории в средствах массовой информации спровоцировали политические протесты, но первый результат Бен заметил, когда на пороге его офиса в Нью-Йорке появился неожиданный посетитель. «Привлекательная, весьма респектабельная дама в норковой шубе и подобранной в тон норковой шляпке, с сумочкой из крокодиловой кожи» сообщила, что хочет поговорить с Беном об оружии «Рейнметалл». Она представилась миссис Джон Р. Хехт из Ванкувера (Британская Колумбия) и сказала, что у нее есть информация, которая может заинтересовать Бена. Ее муж был основным акционером компании «Испано-Сюиза», владевшей патентами на 20-миллиметровые пушки. В настоящее время он прибыл в Женеву, чтобы оформить сделку с Пентагоном, и представлял нового швейцарского владельца компании «Испано-Сюиза». Все это звучало немного сложно, но знание некоторых подробностей показало, что дама в курсе происходящего.
Затем госпожа Хехт сообщила Бену, что она уполномочена передать ему предложение от «Рейнметалл». Компания была готова выплатить компенсацию любому заключенному, который работал на одном из ее заводов в Западной Германии. На следующий день дама позвонила Бену. Ее муж разговаривал с Кранцбюлером в Дюссельдорфе, и Кранцбюлер предложил «три миллиона немецких марок, которые «Рейнметалл» передаст в надежные руки в посольстве США». Бен ответил, что Конференция по претензиям думала о пяти миллионах, но, безусловно, может пойти на компромисс. «Несколько дней спустя госпожа Хехт сообщила, что Кранцбюлер серьезно настроен на достижение соглашения, потому что к этому его призвал немецкий министр обороны».
Однако вместо того, чтобы прийти к общему решению, произошла неудача. «Никакого соглашения!» – сообщили из Дюссельдорфа. Членов правления возмутила «систематическая организованная в прессе кампания» против предприятия и его представителей. В то время как в Соединенных Штатах газеты критиковали сделку с оружием, журнал «Шпигель» в статье от 7 марта 1966 года встал на защиту «Рейнметалл». «Организатором кампании является “нью-йоркский” юрист по вопросам репарации Бенджамин (Бен) Ференц», – писали в статье. После поражения в зале суда он завел «старую песню про рабовладельцев с Рейна». Требования бывших еврейских подневольных работников не были «ни законными, ни морально оправданными», утверждал немецкий новостной журнал. Бен ответил информационным выпадом, в котором привел несколько исторических фактов, однако он сам не хотел, чтобы ситуация обострилась.
