В случае смерти самого сёгуна траурные ограничения распространялись только на его родственников, но поведение всех остальных в этот период регламентировалось другими правилами. Самураям всех рангов запрещалось участвовать в развлекательных мероприятиях, а также брить лоб и лицо. Сроки траура различались в зависимости от социального положения и степени близости к семье Токугава. Эти правила были впервые применены на практике после смерти самого Цунаёси. Служащие бакуфу рангом ниже досин
[14] соблюдали траур одиннадцать дней, чиновники более высокого уровня, но без права личной аудиенции – пятнадцать дней, тодзама даймё и хатамото – тридцать один день, их прямые вассалы – тридцать четыре дня, родственники Токугава из «трёх великих домов» – тридцать пять дней. Общее правило: чем выше ранг и степень родства, тем дольше траур. После смерти Цунаёси запрет на театральные представления, чайные церемонии и другие развлечения был снят через пятьдесят дней.
Следующее усиление конфуцианского влияния произошло по линии кодекса Букэ сёхатто. В июле 1684 года Цунаёси добавил в него два новых пункта: преданное служение господину (тюко) и строгое соблюдение этикета (рэйги). В какой-то степени это соответствовало изменениям общественной морали за прошедшие десятилетия. Опора на силу, главный фактор удержания власти при первых трёх сёгунах, отошла на второй план и уступила место моральным обязательствам вассалов перед вышестоящими. Убийство, считавшееся признаком доблести в военное время, перестало быть таковым, а внимание к траурному ритуалу, наоборот, возросло. Пропитанный духом конфуцианства «Траурный указ» пятого сёгуна стал следующей вехой в процессе становления норм и обычаев гражданской жизни.
Первые четыре года правления Цунаёси главным исполнителем и отчасти вдохновителем его новаций был Хотта Масатоси. В январе 1684 года сёгун оценил его заслуги, уравняв в статусе с главами «трёх великих домов» (госанкэ) и сделав вторым человеком в системе власти. Но через семь месяцев ближайший соратник сёгуна был убит своим племянником Инаба Масаясу (1640–1684), тоже чиновником бакуфу в ранге вакадосиёри. В возникшей после нападения суматохе нападавший погиб, поэтому мотивы покушения до сих пор не вполне ясны.
После убийства Хотта в отношениях сёгуна с приближёнными произошла резкая перемена: он распорядился отселить их подальше от своих покоев и стал общаться с ними только через личных адъютантов, которым полностью доверял. Эта перемена ознаменовала переход ко второму, двадцатипятилетнему этапу правления Цунаёси.
Его главной отличительной чертой стало возвышение узкого круга личных адъютантов (собаёнин, букв. «ближайшие порученцы»), которые формально считались его представителями, а фактически контролировали руководителей бакуфу. Адъютанты числились на правительственных должностях и получали соответствующее содержание, так же как советники родзю, их помощники вакадосиёри, лекари, учёные, священнослужители и т. д. Они подразделялись на две категории, косё и конандо, по своему статусу и выполняемым обязанностям близкие к должностям камергеров в европейских монархических домах, которые тоже делились на старших (обер-камергер) и младших (камер-юнкер). В замке Эдо адъютанты в ранге косё выполняли функции старших порученцев сёгуна и могли отдавать приказы младшим конандо. И тех, и других набирали в юные годы из семей хатамото, как правило, с небольшим доходом в десять-тридцать тысяч коку риса и за работу ничего не платили – честь прислуживать сёгуну сама по себе дорогого стоила. В большинстве случаев близость к правителю служила достаточным основанием для расширения земельных владений и увеличения дохода семьи адъютанта; об этом все знали, поэтому занять должность косё или конандо считалось делом в высшей степени почётным и очень перспективным. В негласной табели о рангах адъютанты сёгуна примерно соответствовали уровню советников бакуфу и в разные периоды могли быть выше или ниже их, в зависимости от расположения первого лица. Долгое время число адъютантов и их служебные обязанности никак не регламентировались и зависели исключительно от желания сёгуна.
Цунаёси имел обыкновение выделять в ближайшем окружении кого-то одного и через него общаться со всеми остальными. С 1684 по 1688 год это был его бывший управляющий городской усадьбой Макино Нарисада, а после 1688 года – родзю Янагисава Ёсиясу (1658–1714).
При предыдущих сёгунах собаёнин выполняли функции передаточного звена между ним и советниками бакуфу, но при Цунаёси они сначала встали вровень с советниками, а затем и возвысились над ними. Адъютанты косё на регулярной основе участвовали в обсуждении важных вопросов наравне с советниками и докладывали сёгуну результаты обсуждения, причём так, как считали нужным. Советники, не имевшие доступа к Цунаёси, были вынуждены это учитывать и, соответственно, строить свои отношения с адъютантами. При пятом сёгуне «доступ к телу правителя» стал ключевым фактором влиятельности, и выиграли от этого его личные адъютанты. Удельные князья быстро разобрались в новом порядке и стали обращаться с ходатайствами исключительно к собаёнин, а после возвышения Янагисава – лично к нему.
Законы о защите всего живого
Через одиннадцать месяцев после убийства Хотта Масатоси, в июле 1685 года, вышел первый из серии «Указов о защите всего живого» (сёруй аварэми но рэй). Обращение к этой теме стало естественным развитием конфуцианских представлений Цунаёси о добродетельном и мудром правителе.
Меры по защите животных начались с малого: в первом указе говорилось о том, что во время выездов сёгуна за пределы замка собаки и кошки могли свободно гулять по тем улицам, где он проезжал. До этого хозяева домашних животных должны были в такие дни держать их взаперти. Через два месяца вышел следующий указ – о запрете сбруи, с помощью которой лошадям поджимали брюшные мышцы и приподнимали хвост. Это делалось для красоты и благообразия внешнего вида животных, но ограничивало движения и доставляло им боль. Запрет был разослан во все провинции с требованием ознакомить под роспись деревенских старост и старших в крестьянских пятидворках, а через них оповестить всё население, в том числе и безлошадных крестьян. В ноябре того же года было запрещено употреблять в пищу мясо, рыбу, креветки и даже моллюсков. Первыми на вегетарианскую диету перешли обитатели замка Эдо, а вскоре их примеру были вынуждены последовать и остальные горожане. Получив указ бакуфу, клан Сацума принял его к исполнению и переправил правителю островного государства Рюкю, девяносто лет назад признавшего себя вассалом Японии. Так о новшествах Цунаёси стало известно даже на удалённых от Японии островах.
Дальше всё шло по нарастающей. В следующих указах сёгун потребовал от населения заботиться о бездомных животных и подкармливать их, а также запретил доставлять им какие-либо неудобства. В 1686 году на этот счёт вышло четыре распоряжения, а в следующем – уже восемнадцать. Все они добавляли к предыдущим приказам какие-то новые детали. Правительственные указы на этот счёт издавались в течение следующих двадцати лет, их общее число достигло ста шестнадцати. Последний документ вышел 9 ноября 1708 года, за два месяца до смерти пятого сёгуна. Таким образом, эта идея не оставляла Цунаёси в течение двадцати трёх лет.
