Именно в это время среди посетителей усадьбы Танума стал появляться двадцатичетырёхлетний Мацудайра Саданобу, внук Ёсимунэ и двоюродный брат действующего сёгуна. Отец Саданобу в своё время конкурировал со старшим братом Иэсигэ в борьбе за высший пост, поэтому его сын тоже числился среди потенциальных преемников десятого сёгуна. При таком статусе было бы странно не иметь отношений с главой правительства, и Мацудайра Саданобу их охотно поддерживал, хотя придерживался диаметрально противоположных взглядов на политику правительства и не раз излагал их главе бакуфу в докладных записках. Но все они оставались без ответа. Позднее Саданобу писал в мемуарах, что, дойдя до отчаяния, однажды принял решение пожертвовать своей жизнью и убить Танума. Он составил детальный план покушения и даже приготовил кинжал, но в последний момент передумал.
У Танума Окицугу врагов хватало и без Мацудайра Саданобу. Удельные князья и хатамото, со всех сторон обложенные долговыми обязательствами и неспособные по ним расплатиться, считали его виновником всех бед. Именно он запустил этот механизм всеобщей коммерции и предпринимательства, в котором затерялись испокон веков присущие воинскому сословию честь и достоинство. Это из-за него многие самураи с безупречной родословной попали в кабалу к торговцам и ростовщикам, которые думают только о деньгах и не имеют понятия о чести.
Азартная игра
Моралисты конфуцианского толка были правы в том, что тенденция к личному обогащению ухудшила общественные нравы: повсюду стало больше обмана и мошенничества, в городах возросло число чайных домиков, гостиных дворов, общественных бань и других заведений, где за деньги можно было получить любые сомнительные услуги. Азартные игры и нелегальная проституция, с которыми в своё время боролся восьмой сёгун Ёсимунэ, вновь расцвели пышным цветом. Все эти теневые удовольствия не приносили денег в казну, а лишь увеличивали городскую преступность.
На этом фоне в 1779 году произошла катастрофа в семье сёгуна. Два года назад, когда в замке отмечали сорокалетний юбилей Иэхару, вопрос о его преемнике был предельно ясен: у сёгуна подрастал пятнадцатилетний сын Иэмото (1762–1779), рождённый наложницей по имени Тихо (Рэнкоин). Той самой женщиной, которую ему рекомендовал в своё время Танума Окицугу. Мальчик родился здоровым, уже в раннем детстве был объявлен преемником и воспитывался соответствующим образом. С юных лет он активно интересовался окружающим миром, по многим вопросам имел собственное мнение и часто его высказывал (в том числе критиковал политику Танума) – в общем, из юноши должен был получиться достойный правитель.
Двадцать первого февраля 1779 года, возвращаясь с охоты, шестнадцатилетний Иэмото вдруг почувствовал себя плохо, спешно уехал в замок и через три дня скончался от неизвестного недуга. Потеря единственного наследника стала потрясением для Иэхару: несколько дней он ничего не ел и никого не хотел видеть. Для него это была уже седьмая смерть в ближайшем окружении; мать Иэхару умерла, когда ему было десять лет, в двадцать три года он потерял отца; в тридцать четыре года – жену, в двадцать пять лет – младшего сына, в тридцать девять – его мать, в тридцать пять – одиннадцатилетнюю дочь. И вот теперь, накануне сорок второго дня рождения, сёгун лишился последнего члена своей семьи. Похоронив троих родных детей, он остался с приёмной дочерью из дома Таясу.
Смерть сына Иэхару произвела в замке большой переполох и породила множество слухов. Главными бенефициарами случившегося называли Танума Окицугу и Токугава Харунари
[24] (1751–1827), энергичного и амбициозного главу родственного дома Хитоцубаси. Говорили, что смерть юноши выгодна Танума, потому что на неопределённое время отодвигает передачу власти новому сёгуну и тем самым продлевает полномочия главы правительства. Что касается Токугава Харунари, то смерть Иэмото сделала его малолетнего сына главным претендентом на высший пост.
Обстоятельства гибели шестнадцатилетнего Иэмото многим казались подозрительными: действительно, объяснить скоропостижную кончину молодого и абсолютно здорового юноши было непросто. Высказывались предположения об отравлении, однако доказательств злого умысла обнаружить не удалось, и все подозрения так и остались на уровне слухов.
В мае 1781 года для решения вопроса о преемнике в замок Эдо съехались ближайшие родственники Токугава. По настоянию сёгуна в совещании участвовал и Танума Окицугу. Преемника выбирали из «трёх больших домов» (госанкё), основанных двумя сыновьями и внуком восьмого сёгуна Ёсимунэ. По принципу кровной близости к действующему сёгуну они имели преимущество перед боковыми ветвями, основанными сыновьями Токугава Иэясу. Преемником Иэхару был объявлен семилетний сын Токугава Харунари, главы семейства Хитоцубаси. Вскоре он был усыновлён действующим сёгуном и получил статус его законного наследника под именем Иэнари. Иэхару оставался у власти ещё пять лет, а после его смерти высший пост занял представитель семейства Хитоцубаси. Таким образом, на четвёртом поколении после сёгуна Ёсимунэ власть впервые перешла от главной семейной ветви к боковой, основанной одним из его сыновей.
Тайна смерти шестнадцатилетнего сына Иэхару так и осталась нераскрытой, однако современники одиннадцатого сёгуна обратили внимание на одну странность в его поведении, которая была истолкована как косвенный признак причастности к этому событию его отца Харунари. Одиннадцатый сёгун правил очень долго и в течение всей жизни регулярно навещал могилу Иэмото, хотя общепринятый ритуал этого не требовал.
В мае 1785 года в замке отпраздновали сорок восьмой день рождения сёгуна Иэхару. Весной и летом он чувствовал себя хорошо, но осенью у него стали отекать ноги. Ещё несколько месяцев сёгун жил своей обычной жизнью, только реже выезжал из замка. К лету 1786 года ему стало трудно ходить, и выезды прекратились совсем. Пятнадцатого августа Иэхару сильно простудился и впервые пропустил официальную церемонию в замке; его заменил приёмный сын Иэнари. Лечением заболевшего правителя занимались штатные врачи бакуфу, но Танума заявил, что знает двух лучших в Эдо специалистов и 19 августа нанял их на службу и поселил в замке. На следующий день врачи Юга Тона и Вакабаяси Кэйдзюн осмотрели больного и прописали ему новые лекарства, приготовленные по их собственным рецептам. Все ожидали улучшения, но состояние сёгуна, наоборот, ухудшилось; в коридорах замка шептались, что новые врачи хотели его отравить.
Танума взял лечение сёгуна под личный контроль и ежедневно его навещал. Двадцать пятого августа он, как обычно, приехал в замок и хотел пройти к больному, однако путь ему преградили адъютанты, заявив, что сёгуну стало лучше, но он не хочет никого видеть. Не поверив охране, глава правительства попытался пройти в Средний покой; его не пустили и силой выпроводили из замка. Как позже выяснилось, сёгун Иэхару в тот день скончался, а вместе с ним закончилась и эпоха Танума. Однако официально было объявлено, что 24 августа после проведённого лечения правителю стало лучше. Через несколько дней последовало следующее сообщение: состояние больного вновь ухудшилось, его лечением занимается консилиум врачей при участии и под наблюдением ближайших родственников. Ещё некоторое время спустя было объявлено, что десятый сёгун скончался, его смерть наступила 8 сентября. Эта дата фигурирует в официальной хронике Токугава дзикки и упоминается во многих работах, но она не соответствует действительности. Десятый сёгун умер на пятидесятом году жизни; наиболее вероятной причиной смерти считается сердечная недостаточность на фоне простуды и обострившегося полиневрита, вызванного дефицитом витамина В1 (болезнь бери-бери).
