Кэтрин ткнула его локтем под ребра:
– Ничего подобного! Это тебя обуяла похоть.
– Сейчас я расскажу вам о зеленухе, – продолжил Фрэнсис, игнорируя ее. – Ее еще называют болезнью девственниц. Она происходит от дурной крови, которая накапливается в теле за несколько дней до того, как у женщины начнутся месячные. Тогда лицо у нее зеленеет, и она чувствует себя слабой и нервной. И есть только один способ облегчить ее страдания.
– Заткнись, Фрэнсис! – буркнула Кэтрин, потому что остальные стали прислушиваться к разговору.
– И какой же? – пожелал узнать Роберт.
– Ну, больные зеленухой девы имеют опасную склонность к похоти, и только соитие может освободить их от дурной крови. Поверьте, она была ненасытной. – Он взмахнул рукой перед лицом.
Кэтрин шлепнула по ней:
– Не верьте этим глупостям. Он все выдумал.
– Но я могу в это поверить! – ухмыльнулся Роберт. – Несколько раз я слышал, как ты, Фрэнсис, пыхтел, удовлетворяя с ней свое желание!
Кэтрин стукнула и его тоже.
– Нет, клянусь, про зеленуху – это истинная правда, – со смехом настаивал на своем Фрэнсис. – Спросите любую леди здесь.
Но Роберт не стал. Усмехнувшись, он поднялся, чтобы взять себе еще еды, а потом сел рядом с Кэт Тилни. Фрэнсис повалил Кэтрин на кровать и начал целовать ее. Другие пары тоже принялись за любовные утехи.
Кэтрин услышала, как на соседней кровати Элис сказала:
– Вы знаете, что делать, если вдруг войдет миледи?
– Фрэнсис скроется в маленькой галерее вместе с другими джентльменами, – между поцелуями ответила Кэтрин.
Дверь туда находилась в дальнем конце общей спальни.
– Но Фрэнсис хочет остаться здесь, – пробормотал ее любовник, выпростал руку и задернул штору.
Ближе к Рождеству Кэтрин и Фрэнсис воспользовались отъездом герцогини на банкет ко двору и встретились в галерее, где широкий подоконник у одного из окон был превращен в мягкое сиденье. Свечей они не зажигали, чтобы никто не заметил мерцания света в окне или в щели под дверью, и занялись любовью в темноте. Желание, как обычно, усиливалось сознанием того, что они на запретной территории.
После этого, оправив одежду, влюбленные сидели и разговаривали, делясь воспоминаниями о прошлом.
– Знаете, Кэтрин, я понял, что полюблю вас, как только увидел, – сказал Фрэнсис, гладя ее по щеке. – И я люблю вас. Меня тянет к вам не только плотское желание. – Он наклонился и прильнул к ней с поцелуем, долгим и нежным.
– И я тоже люблю вас всем сердцем, – ответила она, с жаром отвечая ему.
– Я хочу жениться на вас, – сказал Фрэнсис.
– Нет, – ответила Кэтрин. – Пусть все останется как есть. Миледи может отказать, и тогда настанет конец всему.
– Но я хочу, хочу, чтобы вы стали моей женой. И вы тоже хотите меня, мы получим друг друга, что бы кто ни говорил!
Кэтрин собиралась ответить ему, но тут открылась дверь и вошла Джоан Балмер. Увидев их, она тихо вскрикнула.
– Ох, я приняла вас за привидений! – выдохнула она. – Почему вы сидите здесь в полной темноте?
– Мы просто разговаривали, – сказала Кэтрин. – Хотели немного уединиться и спокойно побеседовать.
– Что сказала бы миледи, узнай она об этом! – воскликнула Джоан и поспешно удалилась.
Фрэнсис упорно настаивал, чтобы Кэтрин вышла за него замуж. Он просил ее об этом при каждой встрече, а она всякий раз отказывалась. Это лишь усиливало его настойчивость. Он начал приходить в девичью спальню каждый день и приносил ей подарки: нитку бус, моток ленты, красивый шелковый цветок.
– Мне сказали, что в Лондоне есть одна женщина-горбунья, большая умелица в изготовлении цветов из шелка, – сказал Фрэнсис. – Я пошел к ней и выбрал французский фенхель, решив, что вам он понравится.
Утром Кэтрин показала цветок другим девушкам.
– Не лучший выбор! – заметила Джоан. – Неужели он не знает, что фенхель означает лесть и глупость?
– И печаль, – добавила Мэри.
Кэтрин это не расстроило. У нее было совсем мало красивых вещей, и подарок очень приглянулся ей. А другим просто завидно!
В Рождественский сочельник, когда камеристки помогали разбирать зеленые ветви, принесенные для украшения главного зала, Мэри бочком подобралась к Кэтрин.
– Значит, мистер Дерем намерен жениться на вас, мистресс Кэтрин, – пробормотала она. – Сегодня утром я слышала, как он похвалялся перед своими друзьями: мол, вы теперь оказываете ему такие милости, что он женился бы на вас, если бы захотел. К счастью, мистер Дэмпорт образумил его и предупредил, чтобы он остерегался заниматься такими делами, иначе наживет себе большие неприятности.
Кэтрин рассердилась, бросила ветки остролиста, которые связывала лентой, и пошла искать Фрэнсиса. Нашла она его в винном погребе, осушающим кружку рождественского эля.
– Как вы посмели говорить всем и каждому, что можете жениться на мне!
Фрэнсис засмеялся:
– Вы так прекрасны, когда сердитесь.
– Нет, Фрэнсис, я серьезно! Вы не имели права.
Он встал и обнял ее:
– Если бы ваша бабуля смилостивилась, вы вышли бы за меня завтра же.
Кэтрин брыкалась и била его кулаками в грудь, но Фрэнсис держал ее крепко.
– Признайтесь, моя милая львица. – Он поцелуем заглушил все ее протесты, потом отстранился и с улыбкой посмотрел на свою возлюбленную. – Теперь лучше?
– Нет, пока вы не пообещаете быть более осмотрительным! Кто-нибудь может войти.
– Я буду, если вы признаетесь, что хотите стать моей женой.
– О, вы невозможны! Хорошо, да, я хочу стать вашей женой, но боюсь, что скажет герцогиня.
– Тогда давайте пока дадим друг другу слово, что поженимся когда-нибудь в будущем, – не отступался Фрэнсис.
– Если это вас успокоит, то да, – согласилась Кэтрин.
Гнев ее утих; в конце концов, это так приятно, когда любимый мужчина просит твоей руки.
– Скажите, что даете честное слово. – Глаза его потемнели от страсти.
– Я обещаю! Клянусь, Фрэнсис, верой и правдой, что стану вашей женой.
– И у вас не будет другого мужа, кроме меня.
– И у меня не будет другого мужа, кроме вас.
Фрэнсис засиял улыбкой победителя:
– А я обещаю, клянусь верой и правдой, что женюсь на вас, Кэтрин Говард, и другой жены у меня не будет. Теперь мы помолвлены, и я могу называть вас женой!
– Я не знаю, – с сомнением проговорила Кэтрин, но душа ее пела. Она будет принадлежать ему навечно. Они придумают, как им пожениться, это точно. – Может быть, лучше пока держать нашу помолвку в секрете?
