Екатерина промолчала. Она тоже пошла бы дальше, чем думал отец Катберт. Он был великим хранителем традиций. Главенство короля над Церковью — это было самое большее, что священник мог переварить.
Обдумав его вердикт, Екатерина неохотно согласилась:
— Полагаю, слова ваши справедливы.
— Вы правда хотите вступить в схватку, которую вам не по силам выиграть? Подумайте, каких усилий это будет стоить, тогда как вы можете наслаждаться приятной жизнью. Вы богаты и молоды. Мир предложил вам так много. Это Божья награда за то, что вы исполнили Его волю, когда сердце ваше склонялось к иному. И как прекрасно вы справились со своей ролью, Кэтрин. Теперь пришло время жить в свое удовольствие.
— Да, дорогой друг, вы правы, — сказала она, оживляясь. — Ваши слова ясно указали мне путь. Благодарю вас.
Часть пятая
«Много злых насмешек»
Глава 24
1547 год
Екатерина постаралась подавить разочарование и досаду. Она покинет Гринвич и будет жить в своем дворце Челси. Ей невыносимо было видеть, как заносчивая Нан Хартфорд, словно королева, распоряжается двором. Эта женщина всегда была исполнена зависти, никогда не выказывала Екатерине приличествующего королеве почтения и почти не скрывала своего мнения, что, несмотря на королевский статус, та ничем не примечательна. Оставаясь первой леди в стране, Екатерина подозревала, что Нан без всяких на то оснований постарается присвоить эту роль себе. Что ж, она не станет на это любоваться!
Так как Екатерина была в трауре, ей пришлось прекратить собрания в своих покоях. «Теперь все это в прошлом», — печально размышляла она, как и тот образ жизни, который стал ей привычным за последние три с половиной года. Смерть всегда влечет за собой перемены, в особенности когда речь идет о короле. Англия словно бы опустела без Генриха. Двор никогда уже не будет прежним.
Но лучше не задерживаться на таких мрачных мыслях. Екатерина взяла подбитую мехом накидку, жестом руки отослала прочь своих дам — теперь она будет поступать так, как ей нравится, — и одна пошла в заиндевелый сад прогуляться по сверкавшим февральской изморозью дорожкам. Вокруг ни души. Но вот вдалеке показался какой-то мужчина. Это был Том.
Когда он оказался рядом, Екатерина поняла: он пришел за ней, и гораздо раньше, чем она ожидала. Это читалось в его глазах. Будущее вдруг заиграло новыми красками.
— Кейт, — сказал Том, поднимаясь из поклона и неотрывно глядя на нее. — Ей-богу, мне приятно видеть вас!
Она улыбнулась ему:
— Вы прогуляетесь со мной?
— С удовольствием, — ответил он и не предложил ей руку.
Вот и хорошо. Не к лицу вдовствующей королеве брать под руку другого мужчину вскоре после смерти супруга.
— Как вы, Кейт? В последнее время вам пришлось нелегко.
— Да, во многих смыслах. Я полюбила короля и тоскую по нему, но нужно принимать Господню волю и двигаться дальше. Я рада была слышать, что вас включили в число членов Тайного совета.
— Мой брат соизволил сделать для меня хотя бы это, — с горечью проговорил Том. — Старый король был против, но Нэд убедил его. Не то чтобы он намерен превратить меня во влиятельного человека. Вся власть должна принадлежать ему. Он управляет всем и всегда чертовски прав.
Имея собственные причины обижаться на Хартфорда, Екатерина понимала, отчего так горячится Том.
— Вы можете представить: куда бы он ни пошел, перед ним всегда несут золотой жезл! Он ведет себя как король! И собирается построить дворец в Лондоне. С юным Эдуардом он очень строг, и никто не имеет доступа к королю без соизволения милорда протектора. Боже, мне жаль бедного мальчика! Ему шагу не дают ступить свободно и денег лишили, нос его постоянно опущен в книгу. В его возрасте я все время проводил на улице, лазал по деревьям да разыгрывал рыцарские турниры.
— Это весьма тревожно, — сказала Екатерина. — А могло бы быть совсем иначе. — Оглядевшись, чтобы проверить, нет ли кого в пределах слышимости, она сообщила Тому, как его брат нарушил план Генриха сделать ее регентом.
— Боже мой! — взорвался Том. — Насколько лучше все было бы, если бы Англией правили вы. Но я не удивлен, что вас обошли. Нэд ни перед чем не остановится ради удовлетворения своих амбиций.
— Я его ненавижу. За то, как он поступил со мной, и за его неуважение к вам. И мне претит его суровость с бедным мальчиком.
— Знаете, все это на совести Нан. За каждым успешным мужчиной стоит назойливая женщина, а она просто дьявол в юбке. Гордыня ее чудовищна, а нрав жесток. Нэд ее боится, а потому, не желая скандалов, делает так, как хочет она. Не заблуждайтесь в том, кто настоящий правитель королевства, — это Нан.
— Леди Мария любит ее, — заметила Екатерина.
— Она, моя дорогая Кейт, — невинная душа и видит хорошее во всем. Мария и дьявола нашла бы за что полюбить!
Они остановились перед воротами, которые вели к дворцовому фасаду, выходившему на реку.
— Нам нужно возвращаться. Я замерзла.
— Что вы теперь будете делать? — спросил Том, когда они пошли назад.
— Я уезжаю в Челси, — ответила ему Екатерина, — и забираю с собой падчериц. Они составят мне компанию. Елизавете нужна мать. Она сейчас в сложном возрасте между детством и превращением в женщину.
Том кивнул. Он шел рядом с ней тяжелым шагом, плотно завернувшись в накидку; обычная кипучая энергия как будто совсем ушла из него. Конечно, он был зол.
— Вы снова отправитесь в море? — спросила Екатерина.
— Сомневаюсь, что теперь мне часто придется бывать там, раз отныне я тайный советник, — останавливаясь, проговорил Том. — Что ж, Кейт, вот поворот к моим покоям. Приятно было повидаться с вами. — Он взял ее руку и поднес к губам.
— Прощайте, Том, — сказала Екатерина и пошла дальше; глаза ее защипало от слез.
Он не сказал ни слова, ни единого словечка о том, что ждет ее, не сделал и намека, что мечтает об их совместном будущем. Она растаяла от его взгляда, когда они встретились, и думала, что Том испытал то же чувство. Может, он смотрит так на всех женщин? Может, она стала слишком старой, чтобы будоражить его фантазию? Или он сильно переживал, что ему позволили лишь кончиками пальцев прикоснуться к власти? «Или, — произнес голос разума у нее в голове, — он считает, что еще рано выражать свои чувства». Однако Том едва ли был человеком, особенно склонным к соблюдению приличий.
«Сейчас не время думать о любви», — укорила себя Екатерина, поднимаясь по винтовой лестнице в свои покои. Она подождет. Если между ними все кончено, так тому и быть. Она переживет это, как пережила уже очень многое. И Екатерина решительно задвинула Тома на дальний план сознания. Но он не ушел, и в ту ночь, уткнувшись в подушку, она заливалась слезами, пока не уснула.
