Никто не отвечал на просьбы Джона об аудиенции у короля, но он упорно ходил ко двору и блуждал по галереям среди толп других просителей в надежде поймать на себе взгляд его величества, проходящего мимо в процессии, однако все было напрасно. Дядя Уильям уехал по делам в свои поместья, а сэра Уильяма Фицуильяма Джон нигде не мог отыскать. Его тревожило это исчезновение, и он день ото дня все глубже погружался в уныние. Большинство людей, с которыми ему удалось переговорить, убеждали его ехать домой или за границу ради безопасности.
Они провели на Чартерхаус-сквер тревожный месяц, когда Джон начал серьезно обдумывать эти предложения. Потом вдруг, к удивлению их обоих, доложили о приезде Уилла. Как же приятно было снова увидеть его!
— Но я думала, ты на Севере! — изумленно воскликнула Кэтрин, обнимая брата.
— Я вернулся два дня назад, сестрица, — ответил он; стол перед ним уставляли напитками и сластями. — Мне придется вернуться туда, чтобы заседать в комиссиях, которые разбирают дела мятежников. А пока я наслаждаюсь отпуском.
— Ты останешься обедать? — не рассчитывая на отказ, спросила Кэтрин.
— Ничто не доставит мне большего удовольствия. Честно говоря, я не думал, что найду вас здесь.
Кэтрин поежилась:
— Мы уже собирались уехать. Ты, наверное, слышал, что Джона подозревают в измене.
Улыбка сошла с лица Уилла.
— Об этом упоминали некоторые бунтовщики, которых мы арестовали.
— Они считают, что он их предал, — объяснила Кэтрин.
— А мне говорили, будто король недоволен им. Он тоже может считать Джона изменником. Вот почему я поторопился приехать сюда сразу после казни мастера Аска и сэра Роберта Констебла. Мастер Кромвель поручил мне засвидетельствовать ее, так что я у него на хорошем счету и, вероятно, могу помочь вам. По пути на юг я заезжал в Рай-Хаус и предупредил дядю Уильяма. Он сейчас едет в Лондон. — Уилл взял Кэтрин за руку, глаза его были полны сочувствия. — Поверь мне, сестрица, мы с ним несколько раз смиренно просили короля за Джона, и другие люди тоже высказывались в его пользу. Я постараюсь завтра увидеться с мастером Кромвелем. В конце этой недели при дворе появится сэр Уильям Фицуильям. Он наверняка возьмется вам помочь.
Все это звучало ободряюще.
— Его милость герцог Норфолк обещал сообщить его величеству, что Джон не совершал никаких преступлений, — сказала Кэтрин.
— А я надеюсь вскоре увидеть короля и объясниться с ним, — добавил Джон.
— Тогда вам не о чем беспокоиться, я уверен. — Уилл улыбнулся.
Кэтрин видела, что Джон стал заметно спокойнее, и, отставив в сторону страхи, решила наслаждаться обедом.
За едой они говорили о семейных делах. Кэтрин посчитала еще более странным, чем обычно, что Уилл не упоминал о своей жене. Насколько она знала, они до сих пор не начали жить вместе. Прошло уже десять лет со дня их свадьбы, и Энн Буршье было уже, наверное, лет двадцать, более чем достаточно для того, чтобы разделять ложе с мужем.
— Как Энн? — робко спросила она.
— Полагаю, хорошо. Я не видел ее уже целую вечность, — ответил Уилл.
Похоже, эта тема его не слишком интересовала.
— Ты никогда не говоришь о ней, — мягко заметила Кэтрин, погладив брата по руке. — Она твоя жена.
— Скажи об этом ей, — резко отозвался он; в голосе его звучала горечь. — Она кидается в слезы всякий раз, как кто-нибудь говорит ей, что нам пора уже жить вместе. Отец давит на нее, но она знает, как подольститься к нему и увильнуть. Я сказал, что даю ей время до следующего года, когда покончу с делами на Севере. Если она продолжит упираться, я обращусь за аннулированием брака. Мужчине нужен наследник. Мне двадцать четыре, и я не хочу тратить время понапрасну.
— Очень грустно слышать это, — сказала Кэтрин. — Что с ней не так? Ты пытался уговорить ее по-доброму?
— Пытался! Цветы, подарки и нежные слова… Все это я испробовал. И начинаю склоняться к мысли, что ей в принципе неприятны мужчины или супружеские обязанности.
— Поезжай к ней еще раз, Уилл. Поговори, будь терпеливым и спроси, почему она отказывается. Скажи, что хочешь ей помочь. Действуй мягко.
Уилл горестно улыбнулся:
— Хорошо, Кейт. Я воспользуюсь твоим советом.
— От моей жены так просто не отвяжешься, — усмехнулся Джон.
Они все засмеялись.
За разговором выяснилось, что Уилл знает, как не увязнуть в трясине интриг, которую являл собой двор. Казалось, у него там много друзей, и это не вызывало удивления, учитывая его обаяние и благожелательность. Покрой и качество платья, а также то, как он ценил хорошую пищу и вино, говорили, что Уилл Парр — человек с отменным вкусом. Брат отличался утонченностью и в культурном смысле, среди его друзей числились сэр Томас Уайетт и сын Норфолка, граф Суррей; оба — известные поэты.
— Вы должны пригласить их на ужин, — сказал Уилл. — Могу вас заверить, это будет очень приятная компания. С Сурреем никогда не соскучишься, а Уайетт теперь повеселел, так как прошлогодние события остались позади.
— Прошлогодние? — Кэтрин и Джон переглянулись, ничего не понимая.
— Падение королевы. Он любил ее, знаете ли. Когда-то даже соперничал за нее с королем. И не забыл. Когда это случилось, Уайетт стал сам не свой. Его тоже посадили в Тауэр, но вот что странно: Кромвель сразу написал отцу Уайетта, что его сына отпустят, так и случилось. То же самое произошло с сэром Ричардом Пейджем. А других мужчин казнили. Мне кажется, их арестовали и освободили, чтобы убедить всех в виновности остальных подозреваемых.
Кэтрин давно уже размышляла об этом.
— Но они были виновны?
— Кое-кто считает, что и они, и королева ни в чем не повинны.
— Неужели король мог послать на смерть семерых заведомо невиновных людей? — изумленно спросил Джон.
— Уайетт имеет на этот счет свою теорию. Не забывайте, он дружен с Кромвелем. Он считает, что король верил в их виновность. Я хочу сказать только, что мастер Кромвель — умный и решительный человек. К тому же безжалостный.
У Кэтрин по спине пробежал холодок. Неужели министр может быть таким дерзким, беспринципным и жестоким?! Ее вдруг поразила мысль о том, каким опасным местом может быть двор.
— Но почему?
Уилл отложил нож и отхлебнул из своего кубка.
— Королева хотела раздавить Кромвеля, а он опередил ее и заодно избавился от тех, кто ее в этом поддерживал.
— Джейн Сеймур следует быть крайне осторожной, если в наши дни такое случается с королевами.
Уилл нахмурился:
— Думаю, она участвовала в заговоре против королевы. Ей это принесло самые большие выгоды. А теперь она ждет ребенка, и никто, даже наш приятель Кромвель, не может ее тронуть, особенно если она родит королю сына.
