Они – это правительство, которое через Совет юридической помощи финансировало дело против MMR. Они – это СМИ, защищавшие его в течение многих лет. Они – это фармацевтическая промышленность, финансировавшая его и управлявшая им в течение десяти лет. Тридцать секунд на обвинение? На расследование было потрачено семи лет. Но вместо того, чтобы сказать «извините», появилось это жалкое оправдание – его разоблачение было преподнесено как доказательство заговора, а его разорение как доказательство честности.
Тем не менее это сработало. После того как Уэйкфилд выступил на парочке конференций, где годами привлекал смущенных и уязвимых, в мой почтовый ящик хлынули оскорбления:
«Я верю, что однажды правда про доктора Уэйкфилда и его исследования всплывет. Вы знаете, что наделали. Вы даже хуже Гитлера. Абсолютное зло!»
«Вы один из самых злых и лживых ужасных людей, которые когда-либо жили. Так много детей заболели или умерли из-за Вас. Однажды вы ответите перед Богом».
«Вы мразь. Вы испортили жизнь человеку. Вы – соучастник причинения вреда миллионам детей во всем мире».
Членов всех тех учреждений, в которых он когда-то хотел добиться известности, было не так легко впечатлить. Королевская коллегия патологоанатомов лишила его статуса. Королевская коллегия хирургов поступила бы так же, если бы он сам оттуда не ушел, не заплатив взноса. В США его попросили покинуть Thoughtful House. American Journal of Gastroenterology отозвал статью, данные из которой Уэйкфилд представил на Капитолийском холме. Даже гастроэнтерологи, работающие с пациентами, страдающими аутизмом, отказались от Уэйкфилда. В том же месяце, когда медицинский совет объявил свое решение, 27 специалистов со всех концов США опубликовали восемнадцатистраничное «консенсусное заявление» о расстройствах кишечника при аутизме, в котором они разнесли в пух и прах его предполагаемый синдром. Отметив, среди прочего, что лимфоидная гиперплазия была обнаружена у «детей с типичным развитием», они постановили: «Существование желудочно-кишечных расстройств, специфичных для людей с расстройствами аутистического спектра (например, аутистический энтероколит), не доказано».
Это было позором, как большая красная печать «ЛОЖЬ» на его исследовании. На каждой онлайн-странице крупными буквами по диагонали было написано:
– Совершенно ясно, без какой-либо двусмысленности, что утверждения в статье были абсолютно ложными, – сказал The Guardian Ричард Хортон, главный редактор The Lancet. – Я чувствую себя обманутым.
Без угрызений совести не могло прийти никакого понимания. Поэтому возвращение в профессию для Уэйкфилда было невозможным. Несмотря на то что теперь экс-доктор иногда выглядел потрепанным, с налитыми кровью глазами и неаккуратной стрижкой, он не был полностью подавлен и разорен. Ему поступало пособие от различных работ, вероятно, часть денег от сделки с Ричардом Барром, он также сохранил недвижимость, включая дом с пятью спальнями в западном Лондоне. К тому же у него осталась его знаменитая «харизма», усиленная в Америке за счет его английского акцента.
Ему в голову пришла большая идея, которая привела в штат Миннесота. По какой-то причине там хвастаются самой большой в США общиной людей с корнями из Сомали, и группа противников вакцинации надеялась закрепиться именно в ней. Уэйкфилд несколько раз выступал в ресторанах Миннеаполиса с посещаемостью около ста человек. По его словам, заболеваемость аутизмом в американском сомалийском сообществе стремительно растет, а в самой Сомали ничего подобного не происходит.
– Эту проблему можно решить, у нее есть причина, начало и должен быть конец, – рассказывал он своей новой аудитории в декабре 2010 года. Это транслировалось по Minnesota Public Radio. – Мы не можем смириться с ущербом, нанесенным всем этим детям. Это совершенно неприемлемо.
Намек, который он пытался донести, касался воздействия окружающей среды. Но в этот раз Уэйкфилд промахнулся. Он не знал или не считал важным, что в сомалийском языке нет слова, означающего «аутизм». В Сомали не мог наблюдаться рост заболеваемости, потому что такую нозологию не регистрировали. Даже в развитых странах ее выделили в конце XX века (ранее говорили о «повреждении мозга», «умственной неполноценности» и «умственной отсталости»). Неудивительно, что до мыса Горн этот термин еще не дошел.
– У нас есть понятия «шизофрения», бывают «сумасшедшие» или «не сумасшедшие» люди, – объясняет Мариан Ахмед, соучредитель Somali Parents Autism Network в своем видео на YouTube. – Так и есть. Любой сомалиец это подтвердит. У нас нет понятия «аутизм». Нам нужно ввести этот термин в лексикон.
Уэйкфилд ничего не мог с этим поделать. Сумасшедший или не сумасшедший, он был вестником несчастья в Миннесоте. Всего через шесть недель после первого его выступления мальчик сомалийского происхождения, родившийся в США, вернулся из Кении и принес в Миннеаполис корь, спровоцировав небольшую вспышку. Этому пациенту было 30 месяцев, и он не прививался MMR. В сообществе был выявлен 21 случай кори, каждый из них подтвердили с помощью ПЦР-секвенирования.
Исторически сомалийские семьи доверяли вакцинам. В 2004 году 91 % детей этого сообщества в Миннесоте привились вакциной MMR в соответствии с рекомендациями. Однако, благодаря слушаниям Дэна Бертона и информационным бюллетеням Ленни Шафера, фантазии Уэйкфилда пересекли Атлантику. К тому времени, когда он явился лично, показатель иммунизации упал до 54 %.
Никто не умер. Но другая его идея обошлась не так удачно. Следуя какой-то своей траектории, которая становилась все страннее, во время слушаний медицинского совета он познакомился с предпринимателем Полли Томми. Она последовала за доктором в Техас, привезла туда всю свою семью (включая мужа) и вместе с Уэйкфилдом открыла медиапредприятие – Autism Media Channel, – которое прославилось после ужасающего инцидента.
Томми – светловолосая барышня, на 10 лет младше Уэйкфилда. Она работала дублером в кино. У ее сына Билли начались проблемы развития, и она объединяла бизнес с благотворительностью, что позволяло зарабатывать на жизнь. Покидая Англию, Томми оставила частичку себя в виде фотографий на придорожных рекламных щитах. Она глядела с них в анфас, в черном нижнем белье с глубоким декольте, со слоганом: «Hello Boys…».
Ее муж, Джонатан, работал инструктором по фитнесу, но называл себя «клиническим диетологом». И вместе они добились большого успеха на британском телевидении, продвигая свиной гормон «секретин» (который в ходе испытаний был признан бесполезным). Они дважды появлялись в таблоидном шоу о текущих событиях под названием Trevor McDonald Tonight: первый раз на 16 минут, а второй – на 25. Ведущий прорекламировал сайт пары. Они создали свой глянцевый журнал и начали зарабатывать на проблеме аутизма.
Вскоре Полли Томми стала выпускать ежемесячный журнал Autism File, тиражом 40 тысяч экземпляров. Это подпитало амбиции Уэйкфилда о своем реалити-шоу. Для пилотной серии они засняли детей, отправленных на обследование в Нью-Йорк бывшим эндоскопистом Thoughtful House Артуром Кригсманом. Он был врачом, который упомянул семейные видео в деле Седильо (и который сбежал из Lenox Hill Hospital Манхэттена после того, как руководство навело справки о его практике). Шоу не было принято публикой. Но они получили кадры, определившие судьбу: сняли 14-летнего мальчика из Чикаго, Алекса Спурдалакиса, у которого были серьезные проблемы с развитием. Ребенка в срочном порядке доставили к Кригсману для илеоколоноскопии, а затем сняли в больнице, обнаженного до пояса, вместе с Уэйкфилдом, сидящим у постели.
