Помню, как мы играли в этой же гостиной. Ари тогда было лет семь, Нэйту двенадцать, а мне четырнадцать. И мы затеяли игру в пиратов. Я уже не знаю, как эти двое меня уговорили. Я считал себя страшно взрослым и серьезным, а Нэйт с Ари ставили на уши весь дом. Но уговорили, и мы стащили у отца старинные рапиры, которые висели в кабинете. Бегали с этими рапирами по комнате друг за другом. И как только глаза не повыкалывали? «Похитили» Ариэтт, она пыталась от нас сбежать и столкнула жутко дорогую раритетную вазу. Та разлетелась на осколки, Ари заревела, понимая, что родители с нее три шкуры снимут. В итоге шкуры сняли с меня и Нэйта… Что Ари прикасалась к вазе, мы не сказали. Отец нас посадил под домашний арест на неделю и столько всего высказал, что уши краснели и грозили отвалиться. А Ари таскала нам сладости с кухни, потому что десертов на неделю нас тоже лишили, и ей это казалось самой жестокой частью наказания.
Я тихо рассмеялся. Хорошие были времена, светлые. Мы были вместе. Ари, конечно, редко с собой брали – мелкая, а с Нэйтом мы действительно дружили. Он обо мне знал все. И когда у меня проснулась сила иль-тере, первым узнал он, а не отец. А вот когда у Нэйта выявили совсем другую, меня рядом не оказалось. Он учился в колледже, дома появлялся редко, поэтому об изменениях в судьбе брата мне поведал отец. Сказать, что я пришел в ужас, – это не сказать ничего. А отец выбрал именно этот рычаг давления для того, чтобы заставить меня вступить в ряды «Общества чистой силы». Сейчас это казалось невероятным, но тогда он просто меня запугал. Давил чувством долга. Говорил, что я обязан воплотить возложенные на меня надежды. Шантажировал. Да, и до этого доходило. Я и так был в полном раздрае, почти не спал, выпал из привычной жизни. На фоне этого слова отца только углубляли трещину в душе. Если бы рядом был Нэйт, я бы все ему рассказал. Но брата я не видел еще долго. Знал только, что у него есть иль-тере, вроде бы какая-то девчонка, с которой у них отношения. О Хайди тогда и речи не шло.
Наверное, я бы постепенно успокоился и начал рассуждать здраво, вот только отец вызвал меня в кабинет в один из вечеров. Я думал, разговор снова пойдет о Нэйте, моей силе, семейном долге. Так оно и вышло в какой-то степени. Сначала отец рассказал, что иль-тере Нэйта погибла, и теперь ею стала Хайди эо Лайт. Затем начал задавать вопросы, как я отношусь к ай-тере. Что думаю об общей ситуации в Тассете. Какой вижу свою жизнь. Мои ответы ему не понравились, я читал это по глазам и старался сказать то, что его устроит. Не получалось. Я вообще не понимал происходящее вокруг меня. Запутался и хотел только одного – чтобы все было как прежде.
Тогда отец впервые и рассказал мне о матери. Спокойно, размеренно. Без какого-либо сожаления.
– Все мы чем-то жертвуем во имя высоких идеалов, Стефан, – говорил он. Я до сих пор помнил его слова почти дословно. – И я не исключение. Когда я был примерно твоего возраста, у меня появилась ай-тере. Красивая, юная, сильная. Между нами вспыхнула такая любовь, что порой я забывал, как дышать рядом с ней. Но любовь делает человека слабым. И моя должность – и как будущего преемника семейного бизнеса, и как главы «Общества чистой силы» – не предполагала любви. Отец проклял бы меня и выставил за дверь. А я не мог этого допустить. Но когда уже собирался все закончить раз и навсегда, узнал, что ай-тере беременна. Уже тогда ходили слухи, что ребенок от такого союза может получить уникальную силу, потому что, как ты знаешь, иль-тере не беременеют от своих ай-тере и наоборот. Поэтому я решил дождаться рождения ребенка, а затем убил ее.
Я был в ужасе. Сидел неподвижно и слушал. А отец равнодушно добавил:
– Это была твоя мать.
Я тогда поднялся и вышел из кабинета. Меня никто не задерживал, только внизу лестницы ждали отцовские ай-тере. У них был приказ напасть на меня. И если в любое другое время удалось бы избежать кровопролития, то в ту минуту лев вырвался на свободу в первый раз. Ай-тере выжили, но получили тяжелые раны, и вскоре отец избавился от них. А меня начал шантажировать тем случаем, давить, говорить о моей избранности, о том, что мне суждено сделать Тассет сильнее.
И я поверил. Сейчас, годы спустя, я понимал, насколько это глупо. А тогда у меня почва улетела из-под ног. Мне не к кому было пойти, не с кем поделиться тем, что творилось в уме и в душе. Фиона оказалась для меня чужим человеком – но она и до этого не сильно интересовалась нами, просто мы и втроем хорошо ладили. Нэйт был далеко, и это страшное слово «ай-тере» звучало для меня сродни заразной болезни, а Ари только исполнилось тринадцать. Оставался отец. И я сделал так, как он хотел. Вступил в «Общество чистой силы», стал его палачом. Наверное, в ту минуту я умер, и родился другой человек. С братом я увиделся только три года спустя. Стоял, смотрел издалека и не подошел, потому что в какой-то момент стал марионеткой. Игрушкой в руках лидеров «Общества». А больше всего я боялся совершеннолетия Ари. Она не родилась в великую ночь. Значит, могла обрести силу ай-тере. Впрочем, Нэйта ведь и великая ночь не уберегла. И накануне ее восемнадцатилетия я тенью ходил за сестрой и все искал признаки того, что у нее вот-вот пробудится магия. А когда стало окончательно ясно, что она обделена силой, впервые со своего двадцатилетия напился до звездочек перед глазами.
Было странно сидеть и вспоминать обо всем этом. Но я вспоминал. Память больше не причиняла боли. Я мог с холодным рассудком проанализировать, почему оказался загнанным в угол, почему потерял себя. И в такие минуты очень хотелось облегчить страдания отца и убить его, чтобы даже тень не появлялась в этом доме. Я убил стольких… А его не мог. Жестокая ирония судьбы.
Я потянулся за бутылкой вина и снова наполнил бокал. Нэйт прав, за Ари и ее неугомонным супругом надо присмотреть. Сестренка у меня бедовая. Когда я несколько лет назад узнал, что она связалась с криминальными кругами Тассета, чуть не поседел. Но не вмешивался, только присматривал. Я вообще старался держать ее в стороне от моей жизни и сам не лез в ее дела. А когда Ари уехала в Эвассон, вздохнул с облегчением. Мне было плевать, что ее избранник ай-тере. Главное – там она оказалась в безопасности. А здесь…
А вот с Лаурой другая ситуация. От нее, наоборот, стоит держаться подальше. Раз реакция льва на ее магию нетипична, значит, она может быть для меня угрозой. Так что Нэйт не угадал – я не собирался связывать судьбу с госпожой эо Дейнис. О нет! Ни с ней, ни с кем-то еще. Никогда. Для нас обоих будет лучше, если сегодняшняя встреча станет последней. Иначе это плохо закончится – и для меня, и для нее.
Глава 26
Тед
Лонда и ее отец уехали. Их сопровождала одна из ай-тере господина ле Феннера и Джейк, первый ай-тере Лонды. В особняке оставался ее второй ай-тере Лео и три девушки, связанные клятвой с ее отцом. Девушки обосновались в гостиной. Оттуда то и дело слышался звонкий смех. Где был Лео, я не знал, но это стоило выяснить, прежде чем ломиться в кабинет ле Феннера.
Парень нашелся в саду. Я из окна видел, как он читает в беседке. Вообще я ожидал большей враждебности от ай-тере Лонды, но оба делали вид, будто меня просто не существует, и это вполне устраивало. Те же ай-тере Хайди пытались пару раз распустить руки, а этим, кажется, было плевать на мое появление.
