Обернулся. Никто не заметил моего бегства. Что ж, вот и отлично. А если взять автомобиль, кто-то может и обратить внимание на шум мотора. Мне это не нужно, поэтому я решил прогуляться пешком. Тем более прекрасно знал путь, который мне предстоял.
Посольство Эвассона находилось достаточно далеко от дома Хайди, так что я шел около получаса. Знакомые улочки, которые мы проезжали вечером, в сером ночном сумраке казались пустыми и призрачными. Людей почти не было. Только автомобили, которые уносили своих пассажиров в рестораны или везли домой. Как знать?
Внутри меня не было смятения. Только холодная решимость. Я с самого начала знал, зачем еду в Тассет. Зачем вообще возвращаюсь. И сейчас это желание билось под кожей, не давало идти дальше. Здесь и сейчас. Все или ничего.
Я уже подходил к бывшему особняку эо Лайт, когда показалось, что мимо промелькнула тень какого-то животного. Откуда оно в центре столицы? Чей-то ай-тере? Может быть. Джефри – член президиума, ему могут доставлять донесения в любое время дня и ночи. А я… Я обошел дом и остановился у калитки. Она всегда была заперта, даже когда здесь хозяйничала Хайди, но в этом месте было удобно перелезать через забор, потому что калитка служила перекладиной.
Я перекинул ногу, подтянулся, перебрался на другую сторону и спрыгнул. Главное, чтобы меня не увидел сам Морган или кто-то из его ай-тере. Поднимут шум, долго придется объяснять, что здесь делаю.
Я отыскал взглядом окошко на втором этаже. В комнатах Хайди горел свет. Точнее, раньше там располагалась ее спальня, и сегодня я надеялся, что ничего не переменилось. У стены росло раскидистое дерево. Я забрался на ветку, с нее осторожно на балкон и припал к стеклу. Да, Хайди была там. Она тоже не спала. Сидела у зеркала и расчесывала волосы. Раньше у нее была короткая стрижка – до плеч, а теперь копна темных волос вилась ниже лопаток. Я тихонько постучал. Хозяйка комнаты вздрогнула и обернулась, зажала рот ладонью, будто хотела сдержать вскрик, и поспешила мне навстречу.
– Макс? – Балконная дверь распахнулась, и я прошел в комнату. – Ты с ума сошел?
– Нет. – Я покачал головой. – Хотя, может быть, но не сейчас. Мне показалось, что вечером мы не договорили.
Хайди смотрела на меня, слишком хрупкая в тонком халатике. Я знал, что за этой видимой хрупкостью скрывается чудовище. Всегда знал – и не мог остановиться. Сделал еще шаг, разделявший нас, и впился в ее губы поцелуем. Она удивленно замерла, а потом обвила мою шею руками, отвечая на поцелуй. Мое тело плавилось даже от простого поцелуя. Хайди была первой для меня когда-то. И никто не смог стереть память о ней и то восхищение, которое охватило меня в нашу первую ночь. Да и было ли кому стирать?
– Макс! – Она запустила пальцы в мои волосы, убрала их с лица. – Тебе не стоило приходить. Если Джефри узнает…
– Будут неприятности. – Я договорил за нее. – И весь состав посольства будет за меня краснеть, но мне плевать.
– Ты вернулся. – Хайди водила подушечками пальцев по моим щекам, губам, подбородку, словно заново узнавая. – Вернулся, чтобы спасти меня!
– Нет, – ответил я. – У меня совсем другие цели. Но я хотел увидеть тебя. Понять…
– Что?
– Люблю ли я тебя до сих пор.
– И как? – Губы Хайди дрогнули в знакомой усмешке.
– Еще не понял.
И снова поцеловал. Нет, я не строил замков из песка. Наоборот, прекрасно понимал, что любое общение с Хайди способно только причинить боль. Но я не боялся боли. Мне нужны были ответы. Часть меня все еще желала эту женщину. Так почему нет? И я целовал Хайди до исступления, а она не отстранялась, позволяя делать все, что захочу. Надо остановиться. Сейчас – надо.
Я разжал руки и сделал шаг назад.
– Макс? – Хайди замерла. – Ты… поможешь мне?
– Помочь? В чем? – хрипло спросил я, не узнавая собственного голоса.
– Бежать. – Глаза Хайди загорелись огнем. – Спрятаться!
– Тебя никто не держит. Балконная дверь открыта. Ты могла бы хоть сейчас…
– Нет. – Она вдруг поникла. – Джефри меня найдет. Всегда находит, понимаешь? Мне негде скрыться, у меня никого не осталось. Мать живет слишком далеко, да и ее не интересует моя жизнь. Она обожает Джефри и приняла его версию о моей душевной болезни. А может, ты тоже считаешь меня сумасшедшей, Макс? Ну, скажи!
Хайди почти закричала. Я приложил пальцы к ее губам.
– Нет, – сказал тихо. – Точнее, мы оба безумны. И ты, и я. Изначально. Но мне тоже негде тебя спрятать.
– Ты свободен, Макс! – Пальцы Хайди до боли вцепились в мои плечи. – Ты можешь найти убежище… Я сделаю все, что ты хочешь, только забери меня отсюда, избавь от Джефри. Ты не представляешь, какой это человек!
Хайди перешла на шепот, я едва различал слова:
– Чудовище, просто беспощадное чудовище. – По щекам моей бывшей иль-тере снова покатились слезы. – Я не выдержу больше, Макс. Это пытка!
– Неужели ты встретила того, кто знает о пытках побольше тебя? – спросил я с горечью.
Хайди легонько коснулась моей щеки.
– Я жалею, – сказала она. – Об этом ожоге. О том, что было…
– Не верю. Ты хочешь вырваться, выбраться на свободу. Зачем? Чтобы вернуться к прошлой жизни? Отомстить? Я не стану твоим пособником.
– Нет, нет. – Она покачала головой. – Никакой мести, никакого прошлого. Я хочу просто жить вдали отсюда, никогда не видеть Джефри. Если бы ты только знал, как я его ненавижу!
И она затихла, прижавшись ко мне. Я провел рукой по ее спине, успокаивая и понимая, что не верю. Хайди вообще нельзя верить, никогда. Сейчас – тем более. Она как зверь, загнанный в клетку. Делает вид, что смирилась, а сама может готовить последний прыжок.
– Макс? – позвала иль-тере.
– Я подумаю, – ответил ей. – Подумаю, как тебе помочь.
– Пожалуйста, – прошептала Хайди. – Я сделаю все, что скажешь. Останусь с тобой, если захочешь. Навсегда.
– А кто сказал, что ты мне нужна?
Мы стояли и смотрели друг на друга. Всего пять лет назад я отдал бы жизнь за то, чтобы Хайди была со мной. А сейчас испытывал лишь острую жалость к ней, потерянной и разбитой. Пока у Хайди нет магии, она слаба и беспомощна. Но стоит ей получить клятву хоть одного ай-тере, и игра начнется снова. Этого я не собирался допускать. И в то же время память не желала молчать. Сама моя суть рвалась помочь Хайди. Я смогу спокойно вернуться в Эвассон, зная, что она жива и здорова. И свободна.
– Макс.
Ее губы робко коснулись моих.
– Я хочу быть с тобой. Прошу, дай мне шанс.
– Я подумаю, – повторил единственное, что мог пообещать. – Но поверь, если я тебе помогу, ты больше никому не причинишь вреда.
– Клянусь! Этого не будет, я никогда больше…
