Услышав это, я подавилась чаем.
– Владимир не нанятый вами актер?
– Нет, – в едином порыве ответили все.
Иван добавил:
– Это обычный мужик!
Я на время лишилась дара речи.
– Сидел себе, копался в земле, картошку искал, – продолжал Антон, – и тут, битте-дритте! Кто-то сзади заговорил, и Вовчик обернулся…
Антон расхохотался.
– Я бы в штаны наложил! А он еще говорить мог!
– Я чуть со смеху не умер, – признался Иван, – ржал, как табун лошадей.
Ко мне вернулся дар речи.
– Я пребывала в уверенности, что встретила гениального артиста. Подождите, а как вы увидели, что происходит на поле?
– Еще и услышали, – каркнула Ирина Кузьминична.
– В голову жути инопланетной вмонтировано несколько камер, все подсоединены к пульту управления, – объяснила Ксения, – они передают звук и изображение.
– Загадка, откуда на поле и в селе взялся интернет, – процедила Ирина Кузьминична, – но он там есть.
– Сначала я хотел мчаться за тобой, – еще пуще развеселился Антон, – но пошла такая ломовая видюха! И текстуха. Я чуть не сдох со смеху!
– Пустим все в игру, – потер руки Константин, – смонтируем, сделаем онлайн транслейшен. Монстр вырвался на свободу! Приперся в село! Виола, респект тебе! Игроки ошалеют!
– Спасибо, – смутилась я, – только в самый последний момент, когда бабули стали гнать вон жуть инопланетную, у меня появились сомнения. До этого я полагала, что участвую в спектакле, и восхищалась талантливой игрой партнеров.
– Мы сидели тихо, – сказала Алиса, – наблюдали за действием. Когда бабули назвали тебя ростовой фигурой, которая листовки раздает, мы помчались за тобой. Не переживай, это мы отрежем! Народ с ума сойдет!
– Это бомба! – воскликнул Антон и протянул мне руку. – Давай дружить, ты огонь!
– Парень, осторожней, она мой автор, – предостерег его Иван.
Глава восемнадцатая
Войдя в палату, я спросила у Светланы:
– Как самочувствие?
– Нормально, – ответила та, – только сил нет. Даже лежать тяжело.
– Это пройдет, – оптимистично заметила я, – можно кое-что у тебя спросить?
– Конечно, – улыбнулась Света, – сколько угодно.
– Кто готовил ужин, который вы все ели? – спросила я.
– Катя, – удивилась Светлана, – она всегда стряпает.
– За столом сидела вся семья? – осведомилась я.
– Минни, папа, я, Никита, – перечисляла дочь Калининых. – Катерина нарезала салат из овощей, но поздней осенью они невкусные, парниковые. Мама сказала: «Катюша, давай переходить на зимние закуски: селедку под шубой, свеклу с чесноком или сыр так же сделай». Я первой села за стол, положила себе только спагетти, взяла с краю, где морепродуктов не было, я равнодушна к ним. Но все остальные морских гадов обожают, зачем им аппетит портить, кривляться: «Фу, как вы можете это лопать!» Я просто беру ту часть, где одни макароны, желательно без креветочного соуса.
– Был еще и соус? – уточнила я.
– Да, Катя как в ресторане готовит, – сказала Светлана. – Я от всего, что из морепродуктов, не в восторге, поэтому подождала, пока все свои тарелки наполнили, и взяла почти пустые спагетти. Никита наковырял себе вилкой побольше кальмаров, мидий и прочей радости. Нанизывал спагетти, встряхивал, забирал то, что упало, себе, а макароны на блюде оставлял. Мама ему за такое поведение всегда выговаривает, но на брата это не действует. Он еще может из торта или пирога середину вырезать и слопать. Остальные бортики доедают.
– Не очень красивое поведение, – заметила я.
– У нас с Китом большая разница в возрасте, – сказала Света, – я подозреваю, что мама забыла выпить противозачаточную таблетку. И получила мальчика. Поздний сынок самый любимый. Киту все разрешается, в отличие от меня, которой в детстве все запрещали. Раньше я обижалась на маму, потом поняла, что они с папой меня родили совсем молодыми, боялись разбаловать. У отца тогда первые деньги появились. Мать накупила книг по воспитанию, еще советских, старых. А в них что советуют? Не балуйте младенца. Если он кричит, не носите его на руках, не заваливайте игрушками. Подарки можно дарить на день рождения и Новый год. Не кладите ребенку лучший кусочек, разбалуете его, а потом наплачетесь с эгоистом. Вот меня по такой схеме и воспитывали. С Никитой их в обратную сторону шарахнуло. Но брат добрым растет, учится, не хамит, меня любит.
– А с Кириллом у семьи какие отношения? – спросила я.
– Я удивились, когда он вдруг появился, – ответила Света, – понятия не имела, что у папы есть старший брат. И для мамы это было новостью. Знаешь, как дело обстояло?
Я отрицательно покачала головой.
– Воскресенье, – начала рассказывать Светлана, – все только позавтракали, было часов, наверное, одиннадцать. Я недавно работать начала, вернулась в девять утра с суток, пахала день-ночь в пятницу, да еще субботу пришлось прихватить, уже не помню почему. Вроде кто-то из врачей заболел. Осень была, как сейчас. Стою на кухне, варю себе кофе. Тут звонок в дверь. Мама закричала:
– Света, открой, у меня волосы мокрые.
Я джезву сняла, пошла в прихожую, думаю: «Эх, пропал кофеек, надо его вылить, новый сделать». Посмотрела на домофон: там мужчина, по возрасту вроде как папа, одет дорого. С чемоданчиком таким маленьким, на колесиках. Я спросила:
– Вы к кому?
Прозвучал ответ:
– К Андрею Калинину.
Я позвала отца, тот сразу дверь открыл. Ну, и выяснилось, что прилетел мой дядя, Кирилл Васильевич. Он давным-давно поскандалил с дедушкой, потому что решил стать гомеопатом…
Я молча слушала, как Света излагает известную мне историю, а та сказала, что Минни удивилась наличию родственника, но вида не подала. Кирилл остался на обед, потом ушел. Оказалось, что он приобрел квартиру в одном доме с Андреем, наверное, прилично зарабатывает, раз позволил себе просторные апартаменты в столице, да еще в центре. Все видели, что в подъезде идет ремонт, но не знали, кто купил трешку. Рассказ Светы не совпадал с тем, что я знала. Ведь Кирилл появился при мне. Или он пришел в семью еще раз, но зачем?
Света посмотрела на часы и продолжила:
– Никита убежал в кино до того, как все завтракать сели. Когда дядя ушел, мама за голову схватилась.
– Ой, ой, Катя же ушла в отпуск на неделю. У меня мигрень. Света, сходи в магазин.
И список мне дала.
Я его просмотрела и сообразила, что меня хотят из дома убрать, чтобы отцу вломить.
Я улыбнулась, а Света сказала:
– Мама мужа до сих пор воспитывает, но никогда при нас, детях. Только когда они с папой вдвоем остаются. Если нас с Китом никуда выгнать не удалось, мама ласково отцу говорит: «Андрюшенька! Давай пройдемся, чудесная погода!»
