Степан взял меня под руку.
– Еще больше ей не понравится, если члены семьи умрут, потому что не установлено точно, что с ними произошло. Вроде отравление, но чем? Если мы выясним причину, по которой все лишились сознания, тогда, вероятно, появится правильный план лечения. Да, Лена будет не в восторге, узнав, что мы без спроса влезли в ее апартаменты. Но когда речь идет о жизни и смерти, можно забыть о хорошем воспитании.
– Едем к Калининым, – согласилась я.
– Быстрее пешком, – сказал муж, – дом на соседней улице.
Мы быстро дошли до дома Калининых. Степан открыл дверь, и я услышала, как мужской голос громко и фальшиво исполняет арию тореадора.
– Эй, кто тут? – закричал Дмитриев.
Стало тихо, потом в холл вышел Кирилл.
– Добрый день, – поздоровался он. – Я дверь не захлопнул?
– Да, – соврала я, мне очень не хотелось рассказывать про отмычку. – Как вы себя чувствуете?
– Спасибо, прекрасно, – ответил брат Андрея, – я пришел к Лене, обещал ей объяснить, как в интернет-магазинах покупки делать, ей сегодня на работу не надо, а дома никого нет. Очень удивился. Андрей и Света понятно где. Никита куда-то с классом уехал. А куда делась хозяйка? И Катерина?
– Вы вчера ужинали у Калининых? – задал свой вопрос Степан.
– Да, – подтвердил Кирилл, – у нас традиция собираться по вечерам. Порой компания бывает маленькой: Лена и кто-то один. Но вчера все сидели за столом.
Я сняла ботинки.
– Помните, что ели?
Брат Андрея безо всякого волнения сообщил:
– Макароны с морепродуктами в соусе. Екатерина называла это блюдо паэлья по-московски.
Аккуратная Минни завела для близких друзей тапки, я нашла свои и как ни в чем не бывало осведомилась:
– Вам блюдо понравилось?
Кирилл развел руками:
– У меня жуткая аллергия на все, что плавает, ныряет, ползает в море и на пляже. Давным-давно в детстве мама купила севрюгу в томате, я ее съел с удовольствием, и у меня случился отек Квинке. Еле успели до больницы довезти. С тех пор я даже не смотрю на рыб и их приятелей.
– Калинины знают о вашей аллергии? – полюбопытствовал Степан.
– Андрей в курсе, – кивнул старший брат Калинина, – Лена тоже, и Света, и даже Никита.
– Удивительно, что Катя приготовила блюдо, которое один член семьи не мог попробовать, – удивилась я, – вы остались голодным.
Кирилл сел за стол.
– Жена брата очень деликатна. Она мне позвонила незадолго до ужина, попросила спуститься, предупредила: «У меня есть новость, которая тебя поразит. А еще на ужин будет рыба. А для аллергиков – куриная котлета или сырники». Я выбрал творожники.
– Какое известие было у Минни? – спросила я. – Мне она ничего удивительного не сообщала.
– Андрею удалось пригласить в свою клинику профессора Вольпина, – стал рассказывать Кирилл, – Виктор Сергеевич уехал из России в семидесятых годах. Тогда он был обычным выпускником медвуза, а сейчас считается хирургом-гением. Отказывался появляться в Москве, помнил, как его друзья чморили перед тем, как Виктор по еврейской линии из СССР уехал. Как только Андрей Вольпина уговорил?
Степан подошел к холодильнику, открыл дверцу и воскликнул:
– О! Банка со спагетти. Мы ее заберем.
Брат Андрея прервал свой никому из нас не интересный рассказ про какого-то профессора.
– Ничего не имею против, хоть все содержимое полок уносите. Но хозяйка в доме Лена. Лучше у нее спросить.
Мы ничего не сказали.
Кирилл выжидательно взглянул на нас.
– Почему вы молчите? Что-то случилось? Где все? Вы знаете, по какой причине никого дома нет? Да?
– Вся семья в больнице, – начал объяснять Степан, – в не самом лучшем состоянии. Есть предположение, что Калинины отравились за ужином. Единственный участник трапезы, который остался в добром здравии, – это вы, Кирилл, вы не ели макароны с морепродуктами. Вам приготовили сырники. Кто-то еще их пробовал?
– Нет, – без тени сомнения ответил старший Калинин, – семья брата к ним равнодушна, а я их очень люблю. Катя пожарила шесть штук. Три мне на ужин, столько же на завтрак. Но я сегодня рано уехал в клинику, не успел забежать поесть. Сейчас вернулся, решил перекусить, открыл дверь в квартиру своими ключами. Можете описать симптомы болезни, которая всех срубила?
– Одинаковые у всех, – сказала я, – отличаются лишь мелочами. Обычно интоксикация начинается быстро: час, два, и человеку делается плохо. У Калининых не так. Ночь они провели спокойно…
Кирилл молча выслушал мой рассказ.
– Необычный яд! Замедленного действия. Есть прекрасное противоядие, трава, которая спасает от укусов ядовитых змей и пауков. Сейчас приготовлю настойку и поеду в клинику.
– Э… э… – протянула я.
Гомеопат махнул рукой:
– Заранее знаю, что вы скажете: «Шарики, микстуры ваши – полная фигня». Но гомеопатия не вступает в конфликт ни с какими лекарствами, которые прописывают аллопаты. Вреда от моей настойки не будет, а польза большая. Прошу простить, но мне надо поторопиться. Вы ведь сможете запереть дверь? Если не ошибаюсь, отмычка работает не только на открытие, но и на закрытие.
От растерянности я глупо заулыбалась. Кирилл догадался, как мы с мужем попали в квартиру Калининых.
Глава восьмая
Вечером, около одиннадцати, я легла в кровать с большой порцией мороженого и взяла айпад. Открою секрет: я люблю электронные игры, но только мирные «бродилки», в которых бродишь по комнатам замков, ищешь спрятанные предметы, спасаешь принцессу от дракона, копишь золотые монетки, а потом тратишь их, обставляя, например, кухню во дворце. Кровопролитные войны, драки с монстрами, строительство космических кораблей – все это не для меня.
Я включила очередную игрушку, воткнула ложку в пломбир, облизнулась, и тут на мобильный прилетело сообщение. Пришлось отложить айпад и посмотреть, кому и что от меня надо.
Перед глазами появилась картинка: белый зайчик с задорно торчащими огромными ушами. Я усмехнулась – художник явно перестарался. С ушами размера десять кинг-сайз ни одно животное на лапах не устоит, да с эдакими «полотнищами» даже слон свалится. Кто отправил мне фото? Ни текста, ни подписи! Как реагировать на эту эсэмэс? Что мне хотят сказать?
– Здрассти, – произнес заяц и завращал глазами.
Я чуть не упала с кровати, а косой спросил:
– Видишь, какие у меня ушки?
– Да, – пробормотала я, и у нас с русаком завязался диалог.
– Большие такие!
– Верно, – согласилась я.
– Огромные, – не умолкал обитатель леса, моргая огромными глазищами. – Оцени меня.
