— Да что вообще здесь происходит? Мы кому-то перешли дорогу или что? Эй, вы куда?
— Пойду проверю, — бросил Белов, выходя из машины. — Оставайтесь здесь. Если услышите выстрелы, как можно скорее уезжайте отсюда. Миша, садись за руль.
— Ну уж нет! — выпалила Елизавета, выйдя следом за ним. — Мы вам тут не беспомощный балласт, Илья Андреевич! Я не позволю вам списывать нас со счетов!
— И я! — воскликнула Катя, несколько удивив меня.
Девочка выбралась следом, и мне тоже не осталось ничего иного, как покинуть автомобиль и двинуться к дому вместе со всеми. В воздухе буквально вибрировало напряжение, но всё, как ни странно, прошло за одно мгновение, после того, как садовник открыл нам дверь.
— Ваше благородие! У нас гости! — улыбнулся тот.
— Живой… — Белов пробурчал себе под нос, внимательно посмотрев на мужчину. — Хорошо. Проводи нас к ним.
Мы вошли в зал, и увидели шестерых мужчин в тёмных смокингах и солнцезащитных очках, с гладко прилизанными причёсками. Они прохаживались по гостинной и по хозяйски исследовали шкафы и полки серванта. И кто бы мог подумать, что я увижу среди так называемых гостей одно до боли знакомое лицо…
— Ну здравствуйте, дорогие мои родственники!
— Дядя? — удивились девушки при виде человека, вальяжно сидевшего в кресле.
— Скобелев, — отчеканил Илья Андреевич, хрустнув костяшками. — Что тебе нужно в нашем доме?
Мужчина хмыкнул, после чего поднявшись, поправил свой пиджак.
— Я сейчас не ослышался? Вы, Илья Андреевич, и вправду сказали в «нашем» доме?
Опираясь на трость, он медленно подошёл к дворецкому и растянувшись в хищной улыбке, вытащил из кармана пиджака бумажный лист с печатью. Подняв его прямо перед лицом Белова, начал читать:
— Решением общего сбора родов клана, я, Скобелев Алексей Владимирович как самый близкий родственник семьи Юсуповых с сегодняшнего дня первого сентября наделён правом руководить финансовой деятельностью рода и заботиться о его наследнике Юсупове Михаиле Николаевиче до наступления его совершеннолетия. И первым моим решением в этой связи будет увольнение дворецкого Белова Ильи Андреевича. С сего дня в ваших услугах мы больше не нуждаемся. Извольте покинуть поместье в кратчайшие сроки. Остаток гонорара будет выслан вам по почте чеком.
Внутри меня всё похолодело. Девочки ошарашенно смотрели то на дядю, то на Белова, который всё сжимал кулаки, будто готовился разбить Скобелеву лицо. Но он всё-таки сдержался и перевёл взгляд на снующих туда-сюда по залу неизвестных людей.
— Я уйду отсюда только тогда, когда об этом меня попросят дети, — мрачно произнёс он. — И только тогда, когда твои шавки покинут наш дом, как и ты сам, подлец.
— Где же ваши манеры? — усмехнулся Скобелев. — Это моя охрана, и она находится здесь ради обеспечения моей безопасности и безопасности семьи Юсуповых. Мои люди имеют полное право вышвырнуть вас на улицу, но я решил дать вам, господин Белов, последний шанс уйти, не потеряв своё лицо…
— Пусть только попробуют, — оскалился дворецкий, и его глаза загорелись пламенем.
Маленькая ладошка Кати коснулась его рукава, заставив обратить на себя внимание. Лиза тоже подошла к Илье Андреевичу и что-то прошептала ему на ухо, из-за чего суровое лицо Белова разгладилось. Наконец он посмотрел на меня, на того, кто должен был принять последнее решение:
— Илья Андреевич Белов. Вы верно служили моей семье, — дрогнувшим голосом произнёс я. — Но обстоятельства заставляют нас расстаться с вами. И я надеюсь, что не навсегда.
Дворецкий кивнул, не моргая, смотря на меня.
— Прошу вас покинуть имение…
— Сейчас же, — вставил своё слово Скобелев, и вернулся в кресло.
Белов вздохнул и сказал мне напоследок:
— Береги семью, Миша. Это единственное, что имеет значение.
— Договорились, — мы пожали друг другу руки, после чего дворецкий простился с сёстрами, которые крепко его обняли, вытираясь слезами.
— А с тобой я поговорю позднее, — пригрозил бывший дворецкий Скобелеву. — По-мужски.
— Только сначала Илья Андреевич запишитесь в очередь через моего секретаря. Я очень занятой человек. Всего хорошего и счастливого пути… Кстати, ключи от семейного автомобиля попрошу тоже вернуть.
Скобелев протянул руку, но дворецкий отдал ключи мне, после чего смерил дядю суровым взглядом, молча развернулся и вышел из дома.
— Ну вот и славно, — дядя расплылся в довольной улыбке, после чего вдруг обнял меня за плечи. — Я знаю, у тебя сегодня праздник, Миша. Ты поступил в Царскую школу! Нам нужно это дело отметить!
Мне больше хотелось отодрать его руки от себя и уйти в свою комнату, но всё-таки придётся играть роль послушного племянника. Тем более, я не мог оставить сестёр здесь одних, да ещё в окружении этих мордоворотов. Вечер прошёл просто незабываемо. От радости победы не осталось и следа. Мы с сёстрами в полном унынии сидели напротив дяди, с лица которого не спадала фальшивая улыбка. Одно радовало — охранники Скобелева закончили придирчивый осмотр дома, и убрались на территорию, и больше не мозолили глаза своим присутствием. Дядя рассказывал нам о том, какое счастливое будущее нас ждёт под его крылом, в чём я сильно сомневался. Он пообещал навещать нас как минимум три раза в неделю, и приставить к нам нового дворецкого, плюс оставить пару охранников для нашей безопасности.
Когда мы все пожелали друг другу приятного сна, я и девчонки вместе поднялись наверх. Лиза отправила Катю к себе в комнату, хоть она и рьяно сопротивлялась, а меня потащила к себе держать семейный совет:
— Он пришёл за амулетом, — произнесла старшая, посмотрев на меня серьёзным взглядом, после того, как мы расположились на её кровати. — Всё это затеяно только ради него.
— Я надеюсь, ты успела отнести его в банк?
— Конечно, — кивнула Лиза, расстёгивая рубашку.
Моё лицо снова, как и в тот раз, начало пылать.
— Извини, но ты можешь не делать этого при мне?
— Что? — удивилась она, сначала посмотрев на меня, а потом на вырез своей рубашки. — А что тут такого?
Смятая рубашка полетела на пол и сестра Миши осталась в одном только кружевном бюстгальтере. Мои глаза тут же остановились на притягательных полушариях, между которыми ярким пятном выделялся тёмный синяк. И лишь неимоверной силой воли я заставил себя посмотреть в другую сторону.
— А, поняла. Наверное, это из-за амнезии. Мы как бы росли вместе. Даже когда мы были маленькими ты так не краснел, хоть видел меня голой в бане.
Твою мать…
— Накинь что-нибудь, а?
Елизавета усмехнулась, но просьбу всё-таки выполнила. Частично. Она прошла до шкафа и, открыв дверцу, спряталась за ней. Своенравная девушка начала переодеваться, теперь снимая с себя вообще всё. Краем глаза я всё ещё мог видеть её силуэт, но позволять гормонам подростка туманить мне голову, всё-таки не разрешил. Вместо этого я посмотрел на башню за окном, такую далёкую и неприступную. Сегодня я сделал очень важный шаг на пути к ней и остальным Столпам сотворения. Но сегодня же лишился человека, который мне в этом очень помог.
