— В чём дело? Зачем нам лошади? Мы что, куда–то направляемся? — подозрительно поинтересовался я у него.
— У нас проблемы, — хмуро ответил тот. — Выяснилось, что три цветка из четырёх украдены. Остался ещё один. Скорее всего вскоре его тоже попытаются украсть. Наша задача — выследить вора и допросить.
— Но почему вы узнали об этом только сейчас? Почему рядом с цветками не было охраны? — спросил я возмущённым голосом.
Как забавно. От цветов зависит будущее Аспии, а эти кретины не удосужились просто поставить охрану?
— Находиться долгое время рядом с цветком опасно, — объяснил жрец, от которого не укрылось моё возмущение. — Однако я лично оставил сразу сигнальную сеть и барьер возле каждого цветка. Сигнальная сеть против нежити. Если бы любая нечисть перешла границу сети, то я и корпус Меридиан тут же об этом бы узнали. Барьер же находится непосредственно вокруг цветка. Он создан, чтобы люди, случайно зашедшие в те места, не смогли приблизиться к цветку достаточно близко. И самое пугающее, что сигнальные сети не давали оповещения о нежити, и барьер тоже на месте. Однако при всём этом трёх цветков из четырёх уже нет.
— Может ли такое быть, что Лич или созданная им нежить смогли пройти мимо сигнальной сети незамеченными? — спросил я, нахмурившись.
— Невозможно. Будь Лич хоть в десять раз сильнее, чем мы предполагаем, он всё равно не смог бы пройти мимо этой сигнальной сети, — нахмурился Сиегил.
— Тогда, как мне кажется, у лича есть сообщник среди людей Аспии, — сделал я предположение.
— Мы тоже так подумали. Вскоре мы это узнаем. Сейчас наша задача — как можно быстрее добраться до оставшегося цветка скверны и устроить там засаду. Благо этот цветок находится всего в четырёх часах езды от столицы.
— Тогда по коням? — хмыкнул я, разглядывая свою лошадь.
Меня езде на лошади толком не учили, если не считать нескольких уроков, данных дедом, которые я, к своему стыду, не помнил. Пришлось жрецу объяснять мне, как управлять ей. Его объяснения заставили меня вспомнить то, чему учил дед, и я взобрался на лошадь.
То же самое сделал и Сиегил. Мы выехали из города и направились на север. Постепенно поля сменились лесом, неожиданно выросшим по обе стороны дороги. Мой первый раз езды на лошади оказался весьма познавательным. И конечно, после двух часов нашего путешествия я натёр себе всё, что только мог. Так что вздохнул с облегчением, только когда вместе с Сиегилом свернули в лес и через полчаса скачки среди густых деревьев в конце концов остановились. Сиегил не стал привязывать наших лошадей к стволу дерева или куда–то ещё. Вместо этого жрец просто похлопал их по крупу, и те резво ускакали вдаль.
— Мы не можем оставлять здесь лошадей. Вор может увидеть и понять, что его ждёт засада.
Собственно, так я и думал. После своих слов жрец молча пошёл вглубь леса, а я последовал за ним. Мы шли всё глубже, пока перед нами не появилась поляна, в центре которой находился крайне необычный цветок, окружённый прозрачным барьером. Стебель этого растения был белого цвета, когда сам цветок оказался чернильно–чёрным. Цветок скверны, это мог быть только он. Также я осознал, что не заметил никаких следов сигнальной сети для нежити. Видимо, Сиегил был в этом хорош.
— Теперь нам осталось незаметно спрятаться и дождаться прихода вора, — заявил Сиегил, направляясь к высокому дереву с густой листвой.
— Но ты же сказал, что рядом с цветком опасно находиться, — остановил я его.
— У нас с тобой есть наследие Мельтаса, — объяснил жрец, — оно защищает нас от скверны, выделенной цветком.
Подойдя ближе к стволу, Сиегил резво взобрался на дерево и скрылся в густой листве. Я последовал за ним и вскоре оказался стоящим на деревянной платформе, установленной прямо вокруг ствола дерева. Здесь уже сидел Сиегил в позе лотоса, медитируя. Это было идеальное место для засады, поляна вместе с цветком как на ладони и при этом нас самих не было видно. Видимо, члены корпуса Меридиан подготовили это место для нас. Наверное, здесь нет других магов из корпуса, потому что так засаду будет проще обнаружить. Так как особых альтернатив не было, я решил последовать примеру жреца.
Шло время, день сменялся ночью, а ночь днём, и так незаметно прошло пять суток. Большей частью мы медитировали. Вскоре запасы еды начали подходить к концу, и мы уже начали задумываться о том, чтобы вернуться пополнить запасы. Если точнее, жрец хотел отправить меня за ними в ближайшую к нам деревню. Но наконец вор явил себя.
Я прекратил медитацию, когда кто–то начал тормошить меня за плечо. Открыв глаза, я увидел Сиегила, показывающего пальцем в сторону цветка. И дело было в том, что к нему приближался человек. На вид ему было не больше семнадцати лет. Русые волосы, довольно привлекательное лицо, одежда из дорогой ткани. Парень шёл в припрыжку, насвистывая незнакомую мне мелодию. Подойдя к цветку, юноша достал из кармана кольцо и протянул руку с неизвестным мне артефактом к прозрачной плёнке барьера. Когда кольцо коснулось защиты, в ней появилась небольшая дыра, которая начала расширяться, пока не стала такого размера, что через неё мог бы пройти человек. Юноша же не замедлил ей воспользоваться.
Именно в этот момент Сиегил спрыгнул с дерева, начав плести боевое плетение «огненного шара», и угрожающим голосом крикнул:
— Если хочешь жить, то отойди от цветка и расскажи всё, что знаешь про лича!
После слов Сиегила улыбка слетела с лица юноши, и его лицо стало серьёзном. Парень начал плести плетение, и вокруг него тут же стало образовываться множество ледяных шипов. Один из них коснулся барьера, после чего тот с хлопком распался.
— Ты смог достичь ступени Мастера лишь в возрасте старика. Разве имеет право жалкий слабак говорить со мной в таком тоне? — презрительным голосом спросил юноша.
Настолько резкая смена поведения застала врасплох даже меня. И тут стоит сказать про уровень могущества этого юноши. Ведь тот, кто пришёл украсть цветок скверны, находился на ступени Мастера, как и Сиегил. Однако при этом был во много раз младше жреца Мельтаса.
После словесной перепалки «огненный шар» и «ледяные шипы» одновременно были выпущены магами друг в друга. Битва двух Мастеров началась.
Сразу после того, как противники выпустили свои первые плетения, они тут же поставили перед собой стихийные щиты. Прямо перед юношей вырос щит изо льда, а перед жрецом Мельтаса появился огненный щит из красного пламени. Столкнувшись с льдом, «огненный шар» взорвался, от чего щит начал плавиться. Однако прошла лишь секунда, и защита тут же начала восстанавливаться вновь, зарастая льдом.
Также стоит упомянуть, что взрыв «огненного шара» Сиегила был не намного мощнее, чем мой «огненный взрыв», когда я вливал в своё плетение половину резерва. Если учитывать, что жрец Мельтаса на четыре ступени выше меня, то разница между стандартным плетением «огненного шара» и придуманным моим дедом «огненным взрывом» очевидна. Последнее гораздо мощнее и эффективнее, и я с трудом могу представить, насколько мощным оно станет, когда я поднимусь в ступенях могущества.
