Солнце стояло еще немного высоковато, но оно все же идеально осветило витраж. Я наблюдала за лицом Этана, когда тот посмотрел на открывшуюся картину.
– Это же ты! – выдохнул он.
Я кивнула. Да, это была я. В красном платье, с распущенными волосами, я стояла перед замком. Но витраж отдавал должное не только мне. На заднем плане виднелись десятки людей в синем, а перед ними…
– А это я!
Я понизила голос:
– Я буду видеть это каждый день. И все люди Короа узнают, каков ты, что ты сделал для нас.
Я видела, как дернулся его кадык, когда он пытался сдержать слезы.
– Это уж слишком, Холлис.
– Это все, что я могла сделать. Но ничто не кажется мне достаточным сейчас.
Этан громко сглотнул:
– Мне нравится. Я… – Не договорив, он посмотрел на меня.
Мы были в плену наших корон, мучительно больно было знать, что, как бы мы ни любили друг друга, мы совершенно не в силах что-либо изменить.
– Прошу меня извинить, ваше величество. Похоже, волнения этого дня меня утомили.
Он повернулся так, чтобы его пальцы слегка задели мои, и ушел из зала. Аянна последовала за ним, но я не поняла выражения ее лица. Была ли она грустна? Разочарована? Но что бы там ни было, на радость это не походило. А ко мне тут же подошли матушка и Скарлет.
– Какой прекрасный жест, ваше величество, – сказала матушка.
– Пожалуйста, могу я быть для вас по-прежнему Холлис? – попросила я, чуть не плача.
Скарлет обняла меня за талию, а матушка провела ладонью по моим волосам:
– Конечно. Ты всегда будешь моей Холлис. Но посмотри только, какой ты стала! И чего достигла! Этан сражался со всеми и со всем; он готов был отдать свою жизнь, а ты ее спасла. Но ты сама! Ты восстала против чудовищ и исправила ужасающее зло. Ты первая царствующая королева Короа, и, боже мой, ты только посмотри на людей! – (Я посмотрела. По-настоящему посмотрела.) – Ты соединила то, что многие считали невозможным соединить. Одно это уже достойно занесения в анналы истории.
И тут меня осенила идея… Глупая и безрассудная, может быть, нереальная… Но терять мне было нечего, так что я тут же решила попытаться.
– Найдите Валентину. И Нору тоже. Вы нужны мне все. Мне необходима ваша помощь.
Глава 39
В окна уже лились солнечные лучи, а я все читала и читала законы. Матушка, Скарлет, Валентина и Нора передавали друг другу книги, проверяя все снова и снова.
Валентина утомленно зевнула:
– Не думаю, что это незаконно. Я просто не уверена, что никто не сможет оспорить твою позицию. Нора?
– В этих книгах ужасный язык! Мне постоянно требуется словарь. Почему они не могут изложить все это просто и понятно? – простонала она.
Скарлет потерла глаза:
– Я не нахожу никаких возражений против этого. Но у меня уже все расплывается перед глазами, и давно.
– Думаю, я могу и в обморок упасть, – добавила матушка.
– Я понимаю, уж простите меня, – сонно извинилась я. – Но они уезжают сегодня вечером, и если я намерена что-то сделать, то должна сделать это сейчас.
Бесконечно уставшие, но преданные, мои подруги и родные вернулись к сводам законов и историческим трудам, раскиданным перед нами. Я чувствовала себя так, словно пускаю стрелы в пустоту, пытаясь найти нечто, в существовании чего даже не была уверена.
– Холлис… – Взгляд Валентины внезапно стал острее, и я увидела, что она перечитывает какой-то раздел одного из законов. – Посмотри на это!
Она протянула мне огромную книгу, показывая нужные строки. Я прочитала их трижды, убеждаясь, что поняла все правильно.
– Думаю, это как раз то… Валентина, похоже, ты это нашла!
– Ох, слава богу! – вздохнула Скарлет. – Можно мне теперь немножко поспать?
– Моя постель вон там, – махнула я в сторону спальни. – И все могут отдохнуть. Я найду что-нибудь, чтобы переодеться… Валентина, ты так потрудилась!
Она покачала головой:
– Если ты такое затеяла, я бы никому другому этого и не доверила. Пойдем.
Мы с ней пошли в спальню, где матушка и Скарлет бесцеремонно рухнули на мою кровать. Нора, милое существо, неловко устроилась в очень большом кресле и через мгновение уже спала. Я подумала, что это была одна из самых необычных бессонных ночей в моей жизни. Одна была тогда, когда мы вошли в Варингер-Холл. Одна – когда Этан догнал меня во время бегства к границе. Одна – когда я плакала, читая его письмо с объяснением всего происшедшего. И теперь эта…
Я отказывалась заносить в счет те ночи, когда просто не могла заснуть, но вот эта, эта… Она породила во мне такие надежды!
Валентина помогла мне переодеться в новое красное платье. Сколько же красного было в моем гардеробе… Я плеснула в лицо водой, а она зачесала наверх мои волосы, чтобы они выглядели прилично. Я смотрела на себя в зеркало, стараясь укрепиться в решении.
– Каков первый шаг? – спросила Валентина.
– Хаган.
Она кивнула:
– Имеет смысл. Как прическа?
Я окинула взглядом результат ее трудов:
– Идеально. Как всегда. Спасибо тебе.
– Хочешь, чтобы я пошла с тобой?
Я засмеялась, глянув в ее измученные глаза:
– Нет. Думаю, мне следует сделать все самой.
– Ох, слава богу… – выдохнула она, падая на ближайшую кушетку.
Я оставила ее, а сама быстро пошла через все еще тихий замок. Можно было рассчитывать, что Хаган пока не встал, и я собиралась разбудить его самым бесцеремонным за всю его жизнь образом. Люди кланялись мне, когда я проходила мимо, спеша к его комнате. Перед дверью я остановилась, твердя себе, что пора уже постучать. Но мне понадобилось несколько минут, чтобы решиться на это.
Дверь открыл его дворецкий и при виде меня склонился в поклоне с очень нервным видом.
– Лоуренс, пожалуйста, скажи сэру Хагану, что я пришла. Я подожду, пока он оденется, если нужно.
Лоуренс выпрямился и протянул мне сложенное письмо:
– В этом нет необходимости, ваше величество.
Я взяла листок и сломала печать, чтобы прочесть наспех нацарапанную записку.
Холлис!
Мне очень жаль, я знаю, что Вы ищете любви, и я тоже, но непохоже, чтобы мы нашли ее друг с другом. Мне очень, очень жаль. Кто-то лучше меня сможет дать ее Вам. Я надеюсь, Вы найдете того, кто займет место, которое я занять не могу.
Хаган.
Наверное, мне не следовало так откровенно показывать облегчение.
