– Думаю, его порадовали бы твои чувства, даже после всего случившегося. Наверное, он был бы счастлив, зная и то, что ты никому не хочешь причинить вреда. Он именно таким и был.
– Знаю, – улыбнулась я.
Конечно, я не знала очень многого о Сайласе, но поняла его характер, и это должно было остаться со мной. Но я не была уверена, что у меня хватит сил продолжать разговор о Сайласе.
– А как насчет тебя? Ты хочешь выйти замуж?
– Не знаю, смогу ли. Теперь не знаю, – призналась Скарлет. – Мне кажется, что меня окружает стена.
– Хорошо сказано. Трудно представить, что ты подпустишь кого-нибудь к себе так же близко, как я подпустила Сайласа… Перед отъездом я ходила на его могилу. И сказала ему, что хочу как бы отпустить его, чтобы продолжать жить самой.
– Ну да, так оно и бывает, – невыразительно произнесла Скарлет.
Я посмотрела на нее:
– Скольких ты сама потеряла?
– Достаточно много, чтобы понять: я должна позволить им быть вехами на пути, а не якорями.
Я потянулась к ней, сжала ее руку:
– Пожалуйста, Скарлет, не оставляй меня!
– И не думала. Я намерена продержаться до конца всего этого. До свободы.
– Хорошо. Мне хочется это увидеть.
Я вдруг почувствовала себя вконец измотанной. Я устала прятаться, устала убегать, устала пытаться быть такой, какой меня хотели видеть другие… Я положила руку так, чтобы Скарлет, если бы захотела, могла ее взять. И она осторожно сплела свои пальцы с моими. Наконец на меня снизошел покой, и я смогла заснуть.
Утром я проснулась от щебета птиц и поняла, что мы со Скарлет лежим спина к спине и тепло наших тел отгоняет рассветный холод. Мне уже сто лет не было так хорошо, и у меня не было ни малейшего желания вставать с кровати.
Словно прочитав мои мысли, Скарлет пробормотала:
– Мы ведь должны сейчас пойти и поесть, так?
– Я прихватила с собой деньги Джеймсона, – сказала я. – Мы могли бы украсть лошадей и стать цыганками.
– Я могла бы делать вид, что умею читать судьбу по чайным листьям, и делать предсказания.
– Если я могла танцевать при дворе, то наверняка сумею плясать, как цыганки.
– Безусловно, – согласилась Скарлет. – Ты очень талантливая танцовщица.
– И ты тоже. Мы можем устраивать отличные представления!
– Могли бы… – Скарлет помолчала. – Но разве нет законов против бродяжничества?
– Наверное, есть… Значит, или тюрьма, или завтрак.
Скарлет вздохнула:
– А как ты думаешь, в тюрьме хорошо кормят?
Я немножко подумала.
– Ну, если нужно выбирать между завтраком с Этаном и тюрьмой, я готова съесть все, что там дадут.
Глава 4
Неудобно выворачивая руки, чтобы зашнуровать платье, я припомнила то время, когда дамы считали честью помочь мне одеться. Я старалась как могла, но с рукавами без помощи Скарлет мне было не справиться.
Я столько лет просыпалась в замке Керескен, но со временем привыкла просыпаться в Абикресте. А потом, когда и это ушло, привыкла просыпаться в Варингер-Холле. А теперь я была в Пирфилде, опять в новом месте с новыми правилами и ритмом жизни. И даже прежде, чем что-то началось, уже споткнулась.
Я вышла из своей спальни, надеясь, что Скарлет меня ждет. Но ее не было, и я прошла по очень короткому коридору, оглядываясь по сторонам. Я не хотела критиковать внутреннее оформление здания, но выглядело здесь все очень просто. Прочно, но просто. Почему не украсили резьбой потолочные балки? Почему нет росписей на стенах? Места явно хватает.
Я постаралась обуздать подобные мысли. Может быть, есть нечто прекрасное в оставшемся тут потенциале, как бесконечный соблазн пустой страницы.
Нарушив мои размышления, из своей комнаты вышел Этан, поправляя на ходу манжеты. Он застыл на месте, увидев меня, прищурился и оглядел с головы до ног. Его серовато-голубые глаза были такими холодными, что напомнили мне о небе перед началом бури. И щетина на его щеках подросла, отчего он выглядел слегка неряшливым, или безумным, или гневным… Я не могла подобрать подходящее слово, но оно не было положительным.
– У вас рукава не подвязаны, – заметил он.
– Знаю. Для этого нужна еще одна пара рук, а горничной у меня нет.
Он скрестил руки на груди:
– Могли бы послать за ней.
Я не была уверена, стоит ли говорить о том, что вчера я посылала за водой, чтобы умыться, но воду так и не принесли, что никто не приготовил мою комнату ко сну, что перед сном я сама разожгла огонь в камине. Не слишком я с этим справилась, но тем не менее…
– Я уже пробовала это сделать, но пока никто не появился.
– Не стоит их ругать. – Он подошел ближе, остановился прямо передо мной. – В чем ваш секрет? Рано или поздно я и сам разберусь, но вы сэкономите нам обоим время, если расскажете прямо сейчас.
– Простите, не поняла?
– Я знаю, кто вы, знаю, как вас воспитывали, и знаю, что ваша преданность Короа куда глубже, чем преданность Изолту. Так почему вы здесь? В чем настоящая причина?
Я изумленно уставилась на него:
– Мои родители умерли. Мой муж умер. И здесь единственная оставшаяся у меня семья. Поэтому я здесь.
Этан покачал головой:
– Я видел, как Джеймсон Барклай смотрит на вас. И если вы вернетесь в тот замок, вас примут с распростертыми объятиями.
– Его объятия уже заняты другой. Для меня больше нет места при дворе Джеймсона.
Этан стоял, оценивающе глядя на меня:
– Сомневаюсь в этом.
Я вскинула руки, сдаваясь:
– Не знаю, к чему вы ведете, Этан. Сайлас был моей последней тайной. И что бы вы ни думали о происходящем здесь, вы ошибаетесь.
– Я за вами слежу, – предупредил он.
– Я поняла, – ответила я.
В этот момент из своей комнаты вышла Скарлет, и я увидела, как взлетели вверх ее брови, когда она заметила, насколько близко ко мне стоит Этан. А он бросил на меня разочарованный взгляд и направился вниз по лестнице, когда я протянула свои рукава Скарлет. Она не ждала от меня просьбы.
– В чем дело? – спросила она, завязывая крошечные бантики.
– Этан за мной следит, – сказала я. – Терпеть его не могу!
Скарлет вздохнула:
– Этан может быть… вспыльчивым.
– Вспыльчивым? Уверена, что это правильное слово?
– Но он может быть и очень добрым, и даже забавным, если хорошо его знать.
Я опустила голову и фыркнула:
