Совершенно расстроенная, она залезла под душ. И прошляпила тот момент, когда в ванную проник подлый насмешник. Вжик. И занавесочка отъехала в сторону, и он ввалился к ней, несмотря на то, что она довольно громко завизжала.
– Чего орем? – спросил он.
Но ответить не дал, заткнул рот поцелуем. Лика считала, что заниматься любовью в ванной комнате – это верх неприличия. Ну что это такое? Оба мокрые, голые, скользкие. И потом, здесь мало места и неудобно. Это в кино любовники успевают и свечи зажечь и позы принять, а в жизни все как-то иначе. Но у Кирсанова были совершенно другие соображения на этот счет. И он умудрился приспособиться к неподходящим условиям, и ее приспособил. И хотя он был язва и ехидна, и пять минут тому назад она не собиралась с ним даже разговаривать, сопротивляться ему было невозможно, да и к беседам никто не склонял. К тому же он стал ее первым в жизни любовником, а это так необычно…
Мама дорогая, о чем это она думает?
Лика ужаснулась последний раз своим непристойным мыслям и переключилась на сам процесс. Ой, правы были предки, уходя от стресса подобным образом!
И едва они покинули ванную, как в номер постучали. Лика тут же поняла, как это, когда душа уходит в пятки. Первой мыслью было, что это Макс. Но потом она лихорадочно припомнила, что они в номере у Кирсанова, поэтому вряд ли муж с дороги будет ее искать сразу тут. Но в любом случае, Макс этот или кто другой, а открывать не следовало, она же была, в чем мать родила. Но Кирсанов, подлец, поперся к двери, не смотря на ее предупреждающее шипение. Как был в одном полотенце, так дверь и открыл, пропуская в прихожую Стаса.
– Привет, Лика! – проорал тот от двери.
И Лика обрела цвет перезревшего томата, ровный такой оттенок от пяток до ушей. Еще бы Максу было не узнать, где обитает его жена, – весь отель это знает! Ее любовная связь – это секрет Полишинеля!
– Я пришел спросить, вы с нами поедете. Или опять дурака будете валять?
– Дурочку, – сказал подлый Кирсанов и засунул голову в проем двери, чтобы увидеть ее реакцию.
Реакция пошла нормально – по красному цвету расцвели зеленые блики. От злости ей не хватало воздуха, приходилась ловить его ртом. И она погрозила ему сразу двумя кулаками. Он удовлетворился и опять полностью исчез из поля зрения. Жаль, что голышом по номеру особо не побегаешь, а то бы ее ноги здесь не было!
– Так, значит, вас не ждать? – уточнил настырный Стас.
– А где все? – полюбопытствовал Кирсанов.
– В столовке, завтракают.
– Ага, ну ладно. Вы пока у фуникулера очередь займете, и мы подтянемся.
– А если не успеете?
– Успеем.
«Ты посмотри какой самоуверенный тип! – возмущалась Лика. – Опять все за нее уже решил!»
Стас ушел. Кирсанов закрыл за ним дверь и зашел в комнату. Настроение у него было отменное, жизнь казалась прекрасной, энергия в теле била ключом. Но в своей кровати он обнаружил надутое, недовольно сопящее существо, так сверкающее глазищами, что аж искры во все стороны летели. На «дурочку» обиделась, осенило его.
– Ты что, шуток не понимаешь? – сурово сдвинул брови Кирсанов.
– Шутки? – прищурилась она. – Шутки понимаю. А ты?
– Что я?
– У меня середина цикла, – заявила Лика.
– Поздравляю.
– И я тебя. Ты кого предпочитаешь – мальчиков или девочек?
– Девочек, конечно, что я педик, что ли? – с деланным равнодушием пожал плечами Кирсанов, но, глядя на ее странное выражение лица, не выдержал. – Ты это сейчас про что?
–А вот про что, – торжественно сказала она, высвободила руку из-под одеяла и потрясла у него перед носом средством защиты, которое в какой-то момент явно дало сбой.
– Ага, – сказал Кирсанов.
Это было для него как-то неожиданно.
– Вот тебе и ага!
– А может, пронесет? – спросил он с надеждой.
– Это смотря, как усвоился твой люля-кебаб. Может, и пронесет, но при чем тут это?
Лика покачала презерватив двумя пальцами в воздухе и уронила на пол. Кирсанов подобрал незадачливую резинку и оттащил в туалет, послышался шум спускаемой воды. Лика тихо торжествовала – попался голубчик! Она быстренько напялила на белье, водолазку и снова нырнула под одеяло.
– Да ладно тебе, Личка, не расстраивайся раньше времени, – сказал Кирсанов, входя в комнату.
Но вид у него был озадаченный, и Лика про себя мстительно усмехнулась, подпортив ему веселье, но внешне постаралась этого не показывать.
– Конечно, тебе легко говорить, это не ты будешь своим здоровьем рисковать, – грустно сказала она.
– Лика, давай будем решать проблему, когда она станет более конкретной, если, конечно, станет, – нахмурился он.
– Ну, уж нет, у меня иной подход к делу, – отрезала Лика. – Я стараюсь таких проблем не допускать. Я пью противозачаточные таблетки!!!
И она, отбросив одеяло, как мячик, заскакала по комнате, радуясь его вытянутой физиономии.
– Денис, а почему ты не смеешься?! Это же шутка. Ты что, шуток не понимаешь?
– Кто же так шутит, – покачал он головой, но потом все равно заржал, глядя, как она искренне ликует. – Слушай, а зачем же мы тогда…, ну если ты пьешь таблетки?
– Да? А вдруг ты болен дурной болезнью, откуда я могу это знать?
– Нет, ты точно ненормальная, – покрутил он пальцем у виска. – Я абсолютно здоров!
– И где это на тебе написано? Ты же мне справку не предъявил, – отрезала Лика и принялась напяливать колготки. – Так что я не только нормальная, но еще и здравомыслящая.
– Ну ладно, хорошо смеется тот, кто смеется последним, – кровожадно потер руки Кирсанов, поймал ее в охапку, пощекотал и вдобавок укусил за плечо.
– Пусти, сумасшедший! Ты меня раздавишь, – отбивалась Лика.
– Ладно, давай, дуй в свой номер и надевай полный экип, – сказал он, не раскрывая объятий. – Мы сегодня едем кататься. Я, между прочим, сюда именно за этим явился, а не играть в детектива-самоучку.
– Тогда отпусти меня, ишь вцепился мертвой хваткой! Ты сейчас не на детектива похож, а на сексуального маньяка! – она попыталась его лягнуть, но он не поддался. – Да, прекрати же кусаться, пока зубы целы! Ты что не видишь, с кем связался?!
– Вижу, вижу, – отскочил он, наконец, в сторону.
Лика была не прочь еще немного подурачиться, очень уж мило это у них выходило, но какой-то резон в его словах был. Действительно, странно сидеть в гостинице, приехав на горнолыжный курорт. Только вот подвергаться очередным унижениям отчаянно не хотелось. Да и Кирсанов выглядел как-то угрожающе, а вдруг он без нее уедет? Кто ее от убийцы охранять будет? И Лика улыбнулась. Пусть он не Кевин Кестнер, но тоже очень даже ничего!
