– Просто мне было грустно. Я скучаю по папе… Ой! Что это?!
Что-то тёмное и большое пронеслось низко над замёрзшим озером, на миг накрыв ребят густой тенью. Лотта испуганно подняла голову и увидела огромную птицу с ржаво-бурыми перьями. Клык истошно залаял и подбежал к Матти.
– Орёл! – крикнул Матти, уронив ломик. – Какой огромный! Вы видели?
Лотта кивнула, пытаясь унять дрожь. Она знала, что здесь водятся хищники: волки, даже медведи, – но сама их не видела. Этот орёл с громадными загнутыми когтями и острым клювом очень её напугал.
– У него были такие крылья… они как будто закрыли полнеба!
– Да, он был большой, – согласилась Эрика. – Размах крыльев – как папин рост. Может быть, даже больше.
Лотта кивнула. Папа Эрики был очень высоким. Наверное, самым высоким из всех, кого знала Лотта.
– Может, вернёмся? – спросила она. – Я знаю, мы ничего не поймали, но я беспокоюсь за Цветика с Карлом…
– Он вряд ли спустится среди деревьев, – объяснила Эрика. – Да, орёл может схватить оленёнка, но не в лесу, а на открытом пространстве. В тундре. Где ему не мешают деревья.
– Может, он проверял, поймали мы что-нибудь или нет, – заметил Матти. Он уже пробил лёд и теперь опускал в лунку леску с крючком и наживкой. – Наверное, он собирался стащить у нас рыбу.
– Я понимаю, – ответила Лотта. – И всё же… Я, пожалуй, сбегаю к Цветику с Карлом. А вы оставайтесь.
Эрика кивнула:
– Ты уверена?
– Да, – твёрдо проговорила Лотта. – Я схожу к Цветику с Карлом, проверю, всё ли у них хорошо, а потом принесу дров. И когда вы вернётесь с уловом, сразу будем готовить ужин.
Она поспешила к деревьям на берегу замёрзшего озера. Лес был редким, и сквозь еловые ветки Лотта сразу увидела стойбище. Она думала, что Цветик и Карл будут там же, где они с Эрикой их оставили, когда пошли на рыбалку. Но на том месте их не было. Их вообще нигде не было. Лотта бросилась в лес на другой стороне стойбища.
– Цветик! – звала она. – Карл!
Откуда-то сбоку раздался испуганный всхлип. Повернувшись в ту сторону, Лотта увидела крошечную полянку, посередине которой, прижавшись друг к другу, стояли Цветик и Карл. Олениха встревоженно била копытом по снежному насту. Лотта бросилась к ним со всех ног, уверенная, что Цветик тоже видела орла. Когда девочка выбежала на поляну, олениха взглянула на неё с беспокойством, но потом, кажется, узнала.
Карл радостно подбежал к ней и принялся тыкаться носом в руки. Он ещё маленький и не понимает опасности, подумала Лотта.
– Пойдём, – сказала она, похлопав Цветика по боку, – спрячемся под деревьями.
Цветик послушно пошла за ней. Карл не отставал от них ни на шаг. Когда они благополучно зашли под деревья, Лотта оглянулась и увидела, как над поляной мелькнула огромная тень орла. Девочка зябко поёжилась. Карл такой кроха, орёл мог бы запросто схватить его и унести.
Карл ласково боднул её в бок, и Лотта присела на корточки, чтобы его погладить. Когда она провела рукой по его мягкой шёрстке, грустные мысли, не покидавшие её с тех пор, как она пошла к озеру, вмиг рассеялись. Она только сейчас поняла, что Карл впервые сам подбежал к ней. Раньше он сильно робел.
Цветик тихонько фыркнула и принялась разрывать снег, чтобы добраться до корма. Оленёнок положил голову Лотте на колени. Она почесала его за ушами и погладила крошечные бугорки на месте будущих рогов. Малыш счастливо пофыркивал, и она подумала, что звуки, которые он издаёт, немного похожи на кошачье мурлыканье.
– Ты такой маленький, такой хороший, – тихо проговорила она. – Я прибежала обратно, потому что сюда полетел большой страшный орёл. Я за тебя беспокоилась. – Девочка снова поёжилась. – Может быть, он полетел к нижнему пастбищу. Наверное, там уже родились другие оленята. Даже меньше тебя. Но папа, дядя и все остальные прогонят орла. Они не дадут малышей в обиду. Скоро и мы к ним пойдём. Я надеюсь, что скоро. – Она улыбнулась ему. – Может, я поэтому здесь и оказалась – чтобы позаботиться о тебе и проследить, чтобы ты добрался до летних пастбищ в целости и сохранности. Тебе там понравится. Там много сочной травы, очень вкусной.
Ей самой тоже хотелось увидеть летние пастбища. Эрика рассказывала о сверкающих водопадах и речках с такой прозрачной, чистой водой, что с берега можно увидеть, как рыбы резвятся у самого дна. Каждое лето их семьи перебирались на остров неподалеку от побережья. Достаточно близко, чтобы олени смогли до него доплыть.
– К тому времени ты подрастёшь и окрепнешь, – добавила Лотта, глядя на Карла с некоторым сомнением. Он такой маленький. Вряд ли он сможет плыть целый час, даже вместе со стадом из нескольких сотен оленей. Впрочем, последний морской переход совершался, когда оленятам исполнялось около месяца от роду. К тому времени они станут почти такими же крупными, как их родители.
– Вырастешь сильным и сможешь сам о себе позаботиться, – проговорила она тихим, чуточку грустным голосом.
* * *
– Иди сядь со мной, – Эрика чуть подвинулась, освобождая Лотте место у очага.
Лотта села рядом с двоюродной сестрой и взяла свою порцию рыбы. Она помогала маме раздавать ужин всем остальным, и у неё уже слюнки текли – так сильно она проголодалась.
– Вы молодцы, столько рыбы поймали, – сказала она Эрике.
– Ага. Матти пробил целых три лунки. Даже Нильс поймал двух гольцов. Но ты правильно сделала, что пошла к Карлу и Цветику, – добавила Эрика. – Орёл мог попытаться спуститься к поляне. Я не подумала, что они выйдут из-под деревьев.
Лотта кивнула. Она не могла говорить с набитым ртом. Она и вправду ужасно проголодалась. Убедившись, что с Карлом и Цветиком всё в порядке, она пошла собирать хворост и два часа бродила по лесу, не выпуская из виду олениху и оленёнка. А потом помогала маме готовить ужин.
Доев рыбу, Лотта взяла кусочек пресной лепёшки, которую они с мамой испекли на горячих камнях, и собрала всю подливку со своей жестяной тарелки. Потом удовлетворённо вздохнула и принялась наблюдать, как её мама, тёти и двоюродные братья делят между собой оставшиеся кусочки лепёшки. Она наелась. Ей тепло и хорошо. И у неё есть семья. Пусть и другая семья, но всё равно настоящая, потому что её здесь любили. Она была здесь родной. Она это чувствовала. Она это знала.
Лотта прислонилась к плечу Эрики и улыбнулась, когда один из её старших двоюродных братьев затянул йойк, глядя в огонь и ударяя рукой по ноге, чтобы не сбиться с ритма. Он пел об оленях, о том, что они его жизнь и дают ему всё, что нужно. Слушая песню, Лотта кивала и улыбалась, думая о Карле и Цветике и о том, что она сделает всё, чтобы их защитить.
