— Хочешь сказать, что полукровка — сама невинность? Что он по доброте душевной держал язык за зубами и ни разу не мечтал вернуться обратно и забрать у тебя свой трон?
— Это-то и смущает, — пробормотала я, — не понимаю, почему Биру тебя не выдал. Он никогда не делает ничего просто так. И уж конечно и пальцем не шевельнет, если не получает от этого личной выгоды. Он хотел, чтобы ты уничтожил Олимп. Но после того как ты попался, твоя полезность сошла к нулю. Биру ведь не знал, что тебе удалось отравить один резервуар. Вот почему мне его поведение показалось странным.
— И все-таки ты защищаешь его, — послышался разочарованный вздох.
Я прекрасно понимала чувства Кая. Понимала, что он по-прежнему ревнует, хоть и пытается противостоять разрушающим изнутри эмоциям. Но и врать ему не хотела.
— Просто стараюсь быть объективной, — примирительным тоном заметила я. — Даже не представляю, что его ждет теперь. Собственный народ Биру ненавидит его. Я разрушила его власть и построила свою. Унизила его так, как никто до меня не делал. Высмеяла самое важное для него — желание быть человеком. А он мог уничтожить тебя в отместку… и не стал.
Я растерянно пожала плечами и умолкла.
— Тогда остается еще один вариант, — мрачно заявил Кай. — Он любит тебя.
— Не смеши! — я фыркнула. — С чего ты взял?
— Он подумал о том, что важно для тебя, — он помолчал и добавил: — Это то, что сделал бы я на его месте.
Биру, способный на самопожертвование?! Эта мысль показалась мне абсурдной, но возразить я не успела. Вдалеке звякнула решетка, раздались шаги. Я подскочила на ноги и на всякий случай отбежала к дальней стене. Сколько времени прошло, пока мы тут беседовали? Вряд ли много. Кому мы понадобились так скоро и зачем? Я понимала, что рано или поздно за нами придут — это было неизбежно — но теперь снова стало страшно.
По скрипу петель я догадалась, что открылась решетка, ведущая к нашим камерам. Через несколько минут по ту сторону моей клетки появились два вооруженных олимпийца, а следом за ними — невысокого роста старик. Последний выглядел очень древним. Сквозь клочки белесых волос на его голове просвечивала розовая кожа со старческими пигментными пятнами. Ноги едва отрывались от земли, шаркая подошвами туфель по полу. Руки подрагивали. При этом одет он был вычурно: в ярко-синий костюм, бросающийся в глаза на фоне уже примелькавшейся армеской формы олимпийцев.
С замирающим сердцем я услышала, как пискнул замок, отпирающий камеру Кая.
— Встать на колени, руки за голову! — скомандовал грубый мужской голос, а затем добавил более уважительным тоном: — Мастер, вы можете войти.
Я подкралась к стене и прижалась к ней, вслушиваясь в каждый звук. Раздалось шарканье, затем — тихое бормотание. Осторожно выглянула в коридор. Олимпийцы стояли с равнодушным видом, смотрели прямо перед собой и, похоже, не заметили меня. Я оценила их экипировку. Автоматы, дубинки на поясах. Такую охрану голыми руками не побороть. Кем бы ни был этот Мастер, своей безопасностью он не пренебрегал. Или это Зевс так за него беспокоился?
— …правша или левша? — разобрала я вопрос старика. Кай что-то ответил вполголоса, и тот добавил довольным тоном: — Напряги мышцы… а теперь встань… повернись…
Он осматривал Кая, но как кто? Врач? Вряд ли олимпийцев волновало здоровье пленников. Пока ломала голову, посетитель уже пошаркал обратно в коридор. Один из олимпийцев шагнул, чтобы запереть решетку, другой отошел ближе к моей камере. Я отпрянула, застыла возле стены в надежде, что на меня не обратят внимание.
Мастер появился в поле зрения. Он сделал несколько шагов, остановился и медленно повернулся ко мне. Я стиснула губы, чтобы не охнуть. Вместо глаз у старика оказались голубовато-молочные бельма. Он уставился ими прямо на меня, словно четко видел.
— Мне сказали, что тебя зовут Каисса?
Говорил Мастер нечетко, шепеляво. Волна жуткого отвращения прокатилась по телу, заставив кожу покрыться мурашками. Олимпийцы лениво перевели на меня взгляды. Не дождавшись ответа, старик улыбнулся, обнажив красноватые десны с редкими остатками зубов.
— Я слышу, как ты дышишь, девочка.
— Д-да, меня зовут Каисса, — выдавила я.
Седые брови моего собеседника приподнялись, он неуклюже протянул руки, нащупывая перед собой прутья решетки.
— Мастер… — предупреждающим тоном позвал один из олимпийцев.
— Я хочу с ней поговорить! — капризно ответил старик. Он остановился передо мной и позвал: — Подойди сюда, дитя.
Поборов нежелание, я выполнила его просьбу: настолько он меня заинтриговал. Сухие шершавые ладони скользнули между прутьев и легли на мое лицо. Я обратила внимание на длинные — по протурбийской моде — ногти. Правда, не черные, а желтые, что придавало им еще более отталкивающий вид. Мастер принялся ощупывать каждую черточку, затем нашел волосы и перетер их в пальцах. Стиснул плечи, провел руками вниз до моих запястий, обхватил талию, будто измеряя ее. Без тени смущения поднялся выше и облапал грудь. Я дернулась и уклонилась.
— Каисса — редкое имя. Протурбийское, — заявил Мастер, уставившись в мое лицо. — Но ты не протурбийка. Они пахнут по-другому.
— Да. Я — человек.
— Я знавал одну девушку, которая носила это протурбийское имя. Но ты не можешь быть ею. Слишком молода.
Я помолчала, стараясь не выдать радости. В этих стенах нашелся все-таки кто-то, желающий поговорить о Каиссе. Внешность старика сразу перестала казаться жуткой. Да что там, я готова была его в пятнистую лысину расцеловать, лишь бы он рассказал больше полезных сведений!
— Эта девушка была ученым? Она ведь жила на этой планете, да? — уточнила я.
— А ты ей кем будешь? — ответил он вопросом на вопрос, но мне уже и так стало понятно, что ошибки тут быть не может.
— Я… — я замялась, придумывая, как в двух словах описать свою историю. — Я — жена ее сына.
— Так она родила? — обрадовался Мастер. Похоже, тот момент, что родственница Каиссы сидит здесь в плену, напротив, его не шокировал.
— А вы не знали?! — насторожилась я. — Разве она рожала не здесь? Не в лаборатории, которая находилась при тюрьме?!
— При тюрьме?! — Мастер рассмеялся. — При тюрьме никогда не было никакой лаборатории. Только ториевые рудники, где все вкалывали. Вредное производство. Посмотри, что стало с моими глазами от работы там.
— А как же… бракованные заключенные? Опыты над ними? Черные тела?
Мой собеседник загадочно улыбнулся, но отвечать не стал.
— Откуда вы тогда вообще знаете Каиссу? — разозлилась я.
— Познакомились, когда она шла к Матери, — беспечно отозвался Мастер.
— К матери? — я схватилась за новую ниточку.
— Так говоришь, у нее есть сын? — проигнорировал вопрос старик.
