Глава 14. Поклонники
Лиссандра
Вернувшись с прогулки, я еще не успела переодеться в легкий домашний костюм, как услышала негромкий скрежет по крыше. Отринув мирные подсознательные установки, вооружилась бластером и осторожно поднялась по узкой лестнице. Выйдя на крышу, обнаружила, что ничего там нет опаснее принесенного летающим дроном букета огненных розетий с привязанным к нему письмом. Более для успокоения нервов, чем в настоящих целях предосторожности, я потыкала букет дулом бластера. Ожидаемо ничего не произошло, на территории академии действует превосходная система безопасности. Просто начался сезон любовных посланий, точно по расписанию.
Считаю себя немного старомодной, иначе как объяснить странную тягу к бумажным книгам, открыткам, которые в наше время считаются никому не нужным пережитком далекого прошлого. Хоть я и относилась с изрядной долей скептицизма ко всякого рода пылким признаниям, но с интересом прочитала красивое послание в стихах, написанное изящным витиеватым почерком. Несмотря на приобретенное с годами недоверие к настойчивым и в меру скромным кавалерам, мне было приятно внимание анонимного воздыхателя. Оно польстило женскому самолюбию, подогрело запертое в глубине души инстинктивное желание до конца своих дней оставаться причиной для мужского вдохновения, получать любовные письма и слышать комплименты.
Я вспомнила красивую элегантную леди с одного из великого множества портретов наших славных предков, висящих на стенах в роскошных залах императорского дворца. Прекрасная Дорабелла коллекционировала письма от поклонников. В юности она их собирала в золотую шкатулку, но та быстро заполнилась, и вскоре для изложенных на бумаге любовных воздыханий благородная леди приобрела огромный сундук, щедро украшенный драгоценными камнями. К концу ее жизни он заполнился до самого верха. Пройдя сквозь многие эпохи, он прекрасно сохранился до наших дней и был воистину неподъемный. Четверо крепких мужчин могли только с большим трудом сдвинуть его с места, а поднять сундук и десятерым натренированным воинам было едва ли под силу. За внимание Дорабеллы мужчины устраивали дуэли, и нередко те заканчивались смертельным исходом. Что ни говори, а интересные, необычные, а порой и немного дикие на современный взгляд, нравы царили в галантные века далекой старины, по сей день манящей романтические натуры своим изысканным очарованием.
Вернувшись своими мыслями в историческую реальность из тех времен, когда письма были исключительно бумажными и свидания не виртуальными, я призадумалась о личности анонима.
Стиль письма и почерк выдавал его принадлежность к алверийской, но, как запасной вариант, возможно, и к галактической аристократии. Мне вспомнились школьные уроки каллиграфии, которые я считала пустой тратой времени, аргументируя свое мнение тем, что электронная подпись на документе сойдет и не самая красивая. Тайный поклонник умолял “не растоптать его любви росток”, потому я первым делом заподозрила увлекающегося садоводством ректора. Но, если чуть дольше поразмыслить, не один только Кайс может использовать в письменной речи выражения, относящиеся к растительным формам жизни. Во времена леди Дорабеллы получателям таинственных посланий оставалось лишь гадать о том, кем мог быть встревоживший их чувства и воображение аноним. В отличие от своей дальней прародительницы, я могла бы отправить письмо на комплексную экспертизу и, если тайный поклонник оставил хоть малейший биологический след на любовном послании, уже к утру я бы просматривала расшифровку его генетического кода, присланную на коммуникатор. Но в таком случае пропал бы приятно интригующий ореол тайны, окружающий этот листок бумаги, исписанный таким старательно красивым и затейливым почерком. Нет, любовные стихи – не улика с места преступления. Заказывать по ним экспертизу попросту глупо. Да и как на меня посмотрят профильные специалисты? Уверена, они за моей спиной скажут: “Тронулась умом принцесса, повадилась нам носить открытки. Как будто у нас нет настоящих важных заданий. Делать нам больше нечего, кроме как время тратить на ее пустую блажь. Пусть сама разбирается со своими мужчинами”.
Я убрала письмо в шкафчик для документов, а букет поставила в стеклянную вазу на низкий декоративный стол возле окна. Коммуникатор пропищал сигналом бедствия, и мое сердце громко стукнуло в груди, объятое вернувшейся привычной тревогой на грани паники. Прочитав сообщение, узнала не так много информации, как ожидала. Срочный вызов в корпус, где размещалась академическая служба безопасности. Решила, что лучше не тратить время и явиться в неформальном костюме, чем переодеваться с мыслями о том, что чья-то жизнь зависит от моей поспешности, а потому промедление недопустимо.
У входа в отделение контроля за системой слежения меня ожидал молодой черноусый капрал.
– Разрешите доложить, адмирал Лиссандра, – на одном дыхании затараторил он и, даже не подумав дождаться моего разрешения, в следующий миг выпалил, – о том, что вы стали причиной чрезвычайного происшествия.
– Я? – даже воздухом подавилась от столь вопиющей наглости младшего по званию. – В таком случае требую немедленно сообщить, что же я, по вашему мнению, натворила?
– Не совсем чтобы вы, – до капрала наконец дошло, что он выразился не просто неправильно, а еще и недопустимо по уставу. Помявшись, он сделал шаг назад. – Адмирал Лиссандра, прошу извинить меня за допущенную неточность в словах… Дело в том, что двое кадетов устроили из-за вас дуэль. Вы стали косвенной причиной, так сказать…
– Надеюсь, они оба живы, – перебила я, охваченная тревогой.
Вспомнилась история Дорабеллы и ее поклонников, многих из которых неразделенная любовь в юности свела в могилу.
– Опасности для жизни парней не было, – махнул рукой капрал, приглашая меня проследовать за ним в темное помещение с не меньше чем сотней экранов. – Произошла всего лишь небольшая потасовка. Сцепились отпрыски аристократов, Ладетонис и Лимари.
– И кто победил? – сама удивилась, что мне стало так интересно это узнать.
– Лимари, – ответил капрал. – Вы можете сами увидеть поединок. Признаюсь, я даже могу понять этих ребят. За такую прекрасную женщину, как вы, не грех и дуэль устроить.
– Отставить дуэли, – почти рявкнула я, и парень нервно передернул плечами, сообразив, что вновь сболтнул лишнего.
– Прошу вас, адмирал, присаживайтесь вот сюда. Смотрите, мы здесь ответственно выполняем свою работу. Бдим и следим.
– Если говорить правильно, согласно букве закона, то вы нарушаете неприкосновенность частной жизни кадетов, – отметила я, заняв низкий жесткий стул перед главным экраном. – Подсматриваете за ними в жилых ячейках общежития. А это недопустимо.
Многое изменилось со времен леди Дорабеллы, кроме народных привычек. В старину излишне любопытные подглядывали в замочные скважины или дверные щели, но теперь замки без скважин, а двери закрываются так плотно, что нет ни малейших щелей. Зато современные технические устройства позволяют вести слежку гораздо более незаметно и эффективно. Да, безопасность кадетов превыше всего, но только при мысли о том, что кто-то здесь подглядывает за кем-то в душевой кабине, мне все равно становилось не по себе.
