– Всегда готов к новым испытаниям, – я встал с дивана и навострил уши.
– Возьму настоящие ножи. Они маленькие, но при этом весьма опасные, когда находятся в руках опытного бойца.
Лиссандра принесла два небольших кухонных ножа, и мы приступили к увлекательному поединку.
Гостиная поначалу казалась мне просторной. Теперь же она стала слишком тесным местом. Приходилось использовать мягкую мебель в качестве трамплина или баррикады. Да, моя оплачиваемая с редкой щедростью жертва была отнюдь не беззащитной. Трижды ее нож замирал у моей шеи, а один раз его лезвие ткнулось в мою грудь аккурат над сердцем. При этом Стальная принцесса даже не пыталась меня хоть слегка, для острастки, порезать. Я перестал сдерживать свою истинную силу и сноровку, но и это не помогало. Но в один момент скрытые желания Лиссандры сыграли с ней злую шутку. Встретившись со мной взглядом, она всего на миг ослабила концентрацию внимания, и этим я воспользовался, сделав подсечку хвостом. Повалил женщину на спину, держа за руки и придавливая своим весом к полу.
– Вы забыли про мой хвост, – я по-злодейски улыбнулся почти во все зубы. – Он тоже может использоваться как оружие в бою.
– А ты до сих пор не вспомнил, что у меня есть ноги, которые легко высвободить, – смеясь, ответила Лиссандра, и я почувствовал ее колено у своего паха. – Но это не совсем политкорректно – лишать будущего главу клана шанса на продолжение рода. Потому, так и быть, Рэй, я немного уступаю тебе и соглашаюсь на ничью.
– Признайтесь, вы не хотите, чтобы я вас отпустил. Я вам нравлюсь, – понял, что нельзя упускать редкий и удобный шанс.
Коснулся губами ее горячей бархатистой щеки и чуть не потерял сознание от вспышки эмоций, гормонов… Казалось, все, что только может во мне заиграть, прямо-таки взбрыкнуло и встало на дыбы. Ее эмоциональные волны, запах, стук сердца… меня опьяняли и сводили с ума. И это уже была не притворная, а подлинная страсть. Самая настоящая за всю мою жизнь.
– Ты ошибаешься, Рэй, – принцесса попыталась выскользнуть из-под меня, но я не отпустил.
– Нет, я говорю правду. Ту, которую ты сама тщетно пытаешься спрятать от меня, от всей вселенной, даже от себя самой, – возбужденно прорычал я ей в ухо, наплевав на субординацию и все уставы империи вместе взятые. – Моя эмпатия включена на полную мощность. Я чувствую каждый виток твоих импульсных вибраций… Знаю, как сильно ты хочешь меня. Если только позволишь, я проникну в твое сознание и расскажу вслух, как ты представляла нас вдвоем в постели. В мельчайших подробностях опишу каждую позу и каждое движение. Таких доказательств ты ждешь?
Ответом мне стал не слишком болезненный, но ощутимый толчок в пах коленом. Лиссандра вывернулась, освободив руки, и теперь я оказался лежащим на лопатках, но, к моему огромному сожалению, Стальная принцесса не села сверху. Она отскочила к дивану, и мне пришлось встать.
– Попытаешься влезть в мою голову, и я забуду о политкорректности, – прошипела она, как свернувшаяся в углу испуганная змейка.
– Я и так все понимаю и чувствую. Перестань отрицать. Это же глупо.
– Нет. Глупо вести себя так, как ты. Пора тебе повзрослеть, Рэй.
– Напрасно считаешь меня маленьким ребенком. Перед тобой половозрелая особь, готовая к определенного рода занятиям. Если ты не веришь на слово, могу доказать на практике. Знаю, тебе понравится. Ты сама ждешь…
– Не приближайся, – рявкнула Лиссандра, и я даже не успел заметить, как у нее в руках оказался бластер.
Она держала меня на прицеле, но это лишь сильнее заводило.
– О! Игра становится все интереснее, – я поднял руки вверх и снова опустил.
– Игры кончились, Рэй… – Лиссандра тяжко вздохнула, будто виня себя в происходящем неуставном недоразумении. – Я считаю, величайшее несовершенство мироздания в том, что у разумных существ половое созревание наступает намного раньше, чем приобретается мудрость. Тебе пора понять, что не все мечты достойны воплощения в реальность. Узнать, каково это – нести груз ответственности перед своей страной и народом. Ты должен прочувствовать тот отпечаток, который он неизбежно накладывает. И только тогда сможешь принимать нормальные взвешенные решения.
– А себя ты ведь не можешь назвать маленькой девочкой? – я решил подловить ее. – Наши мечты очень похожи. Я бы сказал, они одинаковы.
– Почему нет? Еще как могу. Да, раз у меня в мозгу заводятся недопустимые мысли, значит, и мне давно пора повзрослеть. Думать не как глупая девчонка. Вспомнить о долге перед этой академией и всей империей.
– Вот что я скажу.... Если бы разумные существа обрели такую премудрость, о которой ты говоришь, отвыкли верить чувствам и разучились любить, то все они перестали бы размножаться и вымерли. Во вселенной остались бы только животные, которые хотят знакомиться и спариваться в зависимости от сезона. Они не думают о законах, уставах, правилах и прочих предрассудках. Так не пора ли и нам забыть обо всей этой ерунде? Хотя бы на одну ночь…
– Уходи, Рэй. И больше не смей сюда возвращаться, – жестче и медленнее, чем обычно, проговорила Лиссандра.
– Ты ведь не будешь в меня стрелять? – я игриво повилял хвостом.
– Еще как выстрелю. А потом скажу ребятам из службы безопасности, что ты вломился ко мне, приставал и угрожал.
– Но я спас тебе жизнь. Не забывай об этом.
– Только не надо меня шантажировать.
– Спорим, ты не сможешь меня убить.
– Я и не собираюсь тебя убивать. Но и видеть рядом с собой больше не хочу. Убирайся вон! Немедленно!
– Лисса, я уйду. Но недалеко. Просто чтобы дать тебе немного времени. Мучительного и невыносимого. Оно будет страшнее любой из пыток, которые можно представить. Тоска и боль разлуки. Мне тоже придется с этим жить… Следовать за тобой, оставаясь вне поля зрения, чтобы тайно защищать. Ты будешь знать, что я рядом. Вопрос лишь в том, как скоро твои чувства одержат полную победу над пустыми предрассудками. Когда нестерпимая душевная боль сотрет буквы закона с изнанки твоего подсознания, тогда ты сама позовешь меня и будешь счастлива оказаться в моих объятиях. Ты любишь повторять на лекциях длинные цитаты мудрецов былых времен. Вспомни, они прекрасно знали, что от разлуки ломает похлеще, чем от запрещенных веществ. Посмотрим, насколько хватит нашей выдержки. Могли бы заключить пари, но в свидетели нам брать некого, кроме бессловесной гончей.
Сказав это, я повернулся к Лиссандре спиной и пошел к раскладной лестнице, ведущей на крышу. Чувствовал, как женщина продолжает бессмысленную борьбу со своими чувствами. Ее стремления метались между крайностями: побежать за мной, окликнуть меня или молча оставаться на месте. Больше не целясь мне в спину, она крепко сжимала бластер обеими руками. Как будто стоило ей отпустить оружие, и эти руки сами потянулись бы ловить меня за хвост, чтобы остановить, вернуть.
Я хотел прекратить ее мучения, но пока она сама не позволяла ей помочь, оставалось одно – ждать…
