Зато на военном совете, который опять объявил капитан и на который опять не пришёл Илэлэк, Панюйко радостно сказал, что он наконец учуял чукчей, и это те самые чукчи, которых они ищут, то есть это чукчи из Атч-ытагынова племени.
– И завтра я вам покажу их следы, – сказал Панюйко, – потому что это прямо у нас по пути.
– А где мой названый брат? – спросил капитан.
– Он с ними, – ответил Панюйко. – И живой пока что.
– Почему это пока что?
– Потому что место, на которое они идут, очень недоброе. Особенно летом.
Капитан задумался. Потом сказал:
– Теперь я знаю, куда ты нас ведёшь – на Большой Чёрный остров.
– Да, – коротко сказал Панюйко, – это так.
– А сколько их там?
– Совсем немного, но это пока что, – ответил Панюйко. – Потому что если мы сейчас не схватим их и не убьём, они уйдут в свои земли, и там их сразу станет очень много! А пока их мало. На том острове.
Капитан посмотрел на Шалаурова. Тот покачал головой и сказал:
– Никто туда летом не ходит. Совсем!
– Иногда ходят, – ответил Панюйко. – Если кому-то очень нужно. И если этот кто-то не боится потревожить спящих.
– Не спящих, а мёртвых! – сказал Шалауров.
– Всякий мёртвый – это просто очень крепко спящий, – поправил его Панюйко. – Но если тебе такое боязно, то мы оставим тебя в лодке.
– Нет, я тоже пойду с вами! – сказал Шалауров.
– Это хорошо! – сказал Панюйко. – И ещё вот что. Они идут туда потому, что там очень сильное мольбище. Поэтому скажите своим людям, чтобы они все были очень внимательными и острожными.
И на этом совет кончился. Панюйко ушёл к себе, Шалауров к себе, капитан со своими заступил в караул, а Ефимов со своими пока что лёг вздремнуть.
Ночь прошла тихо, спокойно. Утром поплыли дальше. Берега были, как везде на Анюе, красивые, с деревьями, вода чистая, прозрачная. И никого нигде по сторонам видно не было.
Вдруг Панюйко поднял руку, все сразу перестали грести. Панюйко указал влево, на берег. Там вначале ничего видно не было, а потом стал виден старый чукча, он сидел на самом берегу и курил трубку. Чтобы лодки не сносило с места, гребцы немного подгребали. Никто ничего не говорил. И вдруг старик, обращаясь к Панюйко, спросил, куда они едут.
– Так просто, никуда, – ответил Панюйко. – Ездим, смотрим, везде ли порядок. Йакунин нас послал! Сказал, где не будет порядка, туда он сам придёт и всех, кто порядку мешает, будет разрывать пополам, как сушёную рыбу!
– Э! – сказал старик и усмехнулся. – Меня уже не разорвать.
– Я это вижу, – ответил Панюйко. – И некогда мне с тобой разговаривать. А то если Йакунин узнает, что я от дела отлыниваю, он и меня тоже разорвёт, а мне это ещё рано. – И, повернувшись к гребцам, приказал грести дальше.
Гребцы стали грести во всю силу. Шаманская лодка поплыла дальше, за ней потянулись остальные. Капитан смотрел на старика, сидящего на берегу, и ему казалось, что у старика нет глаз, а есть только чёрные глазницы. И кожа на лице висит клочьями, рот приоткрыт, а зубов в нём не видно. Капитан перекрестился. И он ещё долго молчал, два поворота, не меньше, и только потом спросил у Панюйко, что это за старик им встретился.
– Э, – сказал, усмехаясь, Панюйко, – он нам не встретился, а показался. А на самом деле он сейчас лежит на Чёрном острове. Давно уже лежит, может, лет десять. А звали его Хамыхай, он Йакунина помнит хорошо!
– Хамыхай, – повторил капитан. – Я про такого тоже слышал.
– Про него все слышали, – сказал Панюйко. – А потом он стал старый, слепой, жевать мясо ему стало нечем, вот его и привезли туда, чтобы живых не утомлял. Да там, на острове, такие все! Им там хорошо, у них есть бубны и оленьи кости, они пляшут, им всем весело. Ты скоро сам сможешь всё это увидеть, нам уже совсем мало осталось.
И Панюйко опять велел своим гребцам грести в полную силу, их лодка сразу вырвалась вперёд. Капитан смотрел им вслед и думал: врёт шаман!
Или не врёт? И капитан молчал, смотрел по сторонам, но им никто уже не попадался, ни живой, ни мёртвый.
Глава 16
И так они, ещё вёрст через пять, доплыли до Чёрного острова. Он был длиннющий и низкий, трава на нём почти не росла, поэтому земля там была чёрная, и для капитана это было непривычно. Он же хорошо знал этот остров, но в его прежние приезды остров всегда был белый, весь в снегу, потому что это обычно случалось зимой, в январе, когда здесь проходят ярмарки, по большей части инородческие, конечно, но иногда сюда приезжают и наши, если не робеют. А капитан ездил сюда, когда здесь что-нибудь случалось, нужно было навести порядок, и он наводил. В последний раз, это когда убили нашего купца, капитан со своими людьми обошёл весь остров, но нигде не видел никакого мольбища. Правда, он тогда его и не искал. А вот Панюйко говорит, что мольбище здесь есть, и не простое, а сильное, и чукчи ехали к нему, и везли с собой адъюнкта. Но никого и ничего здесь, думал капитан, не видно, а видны только грязь и кусты!
Лодка уткнулась в берег и остановилась. Рядом ударились другие лодки, но люди не спешили выходить из них. Тогда первым вышел капитан и осмотрелся. Кругом было одно болото, выбирать дорогу было бесполезно, и капитан пошёл прямо вперёд. Но земля здесь оказалась очень вязкая, ноги то и дело застревали в грязи, отчего казалось, что снизу за них кто-то хватается. То есть будто там, внизу, как утверждают инородцы, и в самом деле лежит много-много их предков, предки хотят вырваться из-под земли и посмотреть, кто это к ним пришёл и что принёс, потому что ни один инородец не решится явиться сюда без даров. А не инородцам, вспомнил капитан, летом сюда лучше не соваться. Это ещё зимой, когда грязь замёрзнет и окаменеет, и предки инородцев тоже превращаются в ледышки, наши купцы приезжают сюда, и торгуют, и Шалауров с ними тоже. Вспомнив о Шалаурове, капитан обернулся…
И увидел не то что бы капище, а всего лишь одно небольшое, вкопанное в землю бревно. Оно было почти точно такое же, как то, которое капитан видел в Устье возле недостроенного маяка, и даже рисунки тут и там были похожие. И также вся земля вокруг бревна здесь, как и там, была густо истоптана. Правда, здесь следов намного больше, и они совсем недавние, подумал капитан.
Вдруг кто-то тихо засмеялся. Капитан обернулся и увидел стоявшего рядом Панюйко. Он тоже рассматривал бревно, потом сказал:
– Тебе на это лучше не смотреть. Твой бог за это на тебя обидится.
Но капитан конечно же не отвернулся, а спросил:
– Что это здесь такое было?
– Люди плясали, – ответил Панюйко. – И если бы я пришёл раньше, то я бы тоже здесь плясал, потому что как удержишься, когда все пляшут?! Да и как тут не плясать?! Привезли мертвеца, а он вдруг ожил, разве это не радость? Разве у вас часто такое случается?
