А дальше два дня в дурмане и боли.
И только тут, уже в госпитале, узнал, что похитили не только меня, но и детей с парами ближников Робина. Планировался долгий и планомерный шантаж. Слава Луне, что никто кроме меня не пострадал…
А оказалось, пострадал! Ребенок Теней никому не нужен. И его отдали на расправу этим тварям. И Роб скрыл это от меня, зная как я относился к девочке!
Решение пришло мгновенно, я не размышлял. Забавно, но решение было во мне давно. Еще с момента, как Бажена понесла. У меня не будет семьи или потомков. И не потому что не могу, а потому что не желаю! Мой волк не желает этого. Но, я могу позаботиться о детях… ее детях, ребенке.
Я планировал дать ей лучшее образование, наследство, деньги, заботу! Просто не знал, как об этом сообщить ее родителям. Ведь Жорес и Бажена, наверняка, не приняли бы помощи. И вот как оно вышло. Нет больше никого. И не подарит Бажена больше этому миру щенков с шелковистой шерстью! От нее осталась только маленькая Бэк, но и ее я не уберег. Даже не знал, что эти ублюдки посмели тронуть ребенка! Скоты!
Хотя, винить некого. Мог бы догадаться, что вокруг альфы всегда умирают его оборотни. Так было и будет. Дьявол!
Луна, почему они, волки, у которых все было!? Почему не я — альфа, которому в тягость была власть?! Меня готовили к смерти! Я военный и служака! Я выжил, они — мертвы!
Дверь палаты открылась, впуская потемневшего лицом брата.
— Что?
— Вальтер, ее откачали…
— Слава Луне! — выдохнул я, наплевав на то, как это звучит и выглядит. С груди словно гранитную плиту сняли.
— Только, ей это мало поможет, — он присел рядом.
— Почему? Да не тяни ты!
— У нее начался первый переворот, и похоже идет конфликт зверя и человеческой половины. Сейчас ее пытаются погрузить в кому, но препараты не действуют. Рун сказал, что если так и дальше пойдет, просто сердце не выдержит. Сейчас сюда придут медики, и мы переведем тебя на другой этаж.
— А ну стоять! — рыкнул я. — С чего меня перевозить?
— Рун сказал, что тебе нельзя сейчас чувствовать смерть волка, тем более такую…
— Ты сдурел?! — заорал я, ощущая, как закипает кровь в венах. — Я могу угомонить ее зверя. Могу помочь, а ты вместо того, чтобы что-то делать, решил меня спрятать?!
— Брат, твои способности сейчас нестабильны…
— Лучше заткнись, Робин! — зарычал я, клацая уже не зубами, а клыками. — Ты альфа, что б тебя! Ты должен заботиться о своих волках, а вместо этого лишаешь ребенка единственного шанса на спасение?!
— Я никому и ничего не должен! — брат тоже перешел на крик. — Ты мой единственный брат!
— Я — единственный альфа, способный найти контакт со звериной сущностью, Робин, и уже потом твой брат!
— Но Рун сказал, что тебе нельзя применять способности сейчас!
— Срать я хотел на мнение врача! — я ухватил его за руку и рванул к себе. — А если бы на месте сироты была твоя дочь?!
Наши флюиды столкнулись, как две встречные волны и разошлись по палате, превращая воздух в раскаленную патоку. Невыносимо громко затрещали приборы вокруг, наглядно показывая, что я скорее сдохну, чем уступлю.
— Хорошо, — он отвел глаза. — Я сейчас попрошу ее принести сюда.
— Поспеши! — прорычал, отпуская его.
Все время, что я провел в одиночестве, пытался успокоиться и привести свои возможности в порядок. Если брату достался дар чтения памяти и мыслей оборотней от отца, то мне умение общения, «контакта» с любыми вторыми натурами оборотней. Моя мать всегда помогала детям пережить первые перевороты, наладить контакт со зверем. За время брака с отцом даже открыла шесть центров по этому вопросу и лично подготавливала оборотниц для подобной работы, а сама бралась за самые тяжкие случаи.
Ее центры так же достались мне в качестве наследства. И я честно старался продолжить ее дело. Старался, но получалось плохо. Исцеление душ — не мое. А как оказалось наличие дара еще не делает меня умельцем.
В палату вкатили узкую каталку, к которой намертво была привязана Ребекка. Я с трудом узнал ее. Маленькое тонкое тельце было в кровавых разводах. Сине-фиолетовые кисти обеих рук. Кровоподтеки, ссадины, лицо — один большой синяк. Полностью забинтованная голова, на бинтах уже почти не было белого цвета от крови. К груди девочки прикрепили небольшой прибор, который непрерывно пищал.
Две медсестры с серыми лицами, подкатили каталку к моей койке. Девочка постоянно стонала, рычала и скулила, выгибаясь и стараясь вырваться. Ее лицо, руки и ноги беспрестанно пытались измениться, менялись кости и суставы, а затем снова возвращались к облику человека.
Жуткое зрелище, но возможное, если внутренний зверь пытается убить человека. В этом случаи оборотень обречен, потому что просто зверем мы жить неспособны.
— Вы уверены? — только и спросил Рун.
Я не ответил, молча протянул обе руки к голове девочки.
Мир распался сверкающими искрами. Меня захватило и утянуло в сознание Ребекки.
Я готовился ко всему. Внутренний мир Бэкки мог необратимо измениться, превратившись в постоянный кошмар. Ведь то, что пережила она мало какая женщина перенесет, не то, что ребенок.
Ее мир мог быть одной сплошной раной, как и постоянной пленкой с кадрами из случившегося, где циклично разум малышки раз за разом переживает все что было. На это намекали и слова Робина. Поэтому перед переходом я подготовился.
Ребекка
Как говорят: «Покой — это миф». Очень похоже на то.
Эта зверюга гоняла меня по лесу целую вечность, так долго, что я успела устать, а ей хоть бы хны. Она явно желала приложить все силы к моему уничтожению. И никакие мои крики, мольбы и уговоры не помогали.
Ощущать себя дичью не очень приятно.
Вот и сейчас я старательно переводила дыхание, устроившись на толстой ветке местного дуба. Короткий отдых, пока эта псина не добралась до меня, нужно было использовать с пользой, поэтому я старательно, поэтапно «пробуждала» в памяти все, что знала про рукопашный бой, техники выживания, яды и прочее, прочее.
Дело в том, что приходим мы в новый мир «голыми», если можно так сказать. Почти ничего не умеем и не знаем. Из нашей сути нужно поднять, «вспомнить» знания, приобретенные в прошлых жизнях. Это похоже на сдачу экзамена. В обычной жизни знаний как бы и нет, но прочитав вопрос, ты вспоминаешь.
Примерно так и тут. С той лишь разницей, что мое «воспоминание» знаний и опыта вносит изменения и в материальное тело. Подготавливает мышцы и сухожилия, а главным образом нервную систему. Мне, если честно, очень не понравилось, что детское тело отказалось подчинятся мне, продолжая инстинктивно паниковать.
Не будь у Ребекки второй ипостаси, я бы сейчас мирно спала от укола снотворного и тихо, планомерно меняла тело под себя, внедряя в него все то, что не только поможет мне выжить в новом мире, но и сдержать Слово.
