Обвал. Солнечный свет проникает через небольшое отверстие, недостаточно большое, чтобы мог пролезть человек. Пока нет. Девушки достают свои сабли и бьют рукоятками о стену.
Дерос пытается убрать камни с дороги вручную.
– Продолжайте в том же духе! – кричу я им.
Я втыкаю свой факел в землю прямо перед собой, вытаскиваю меч и готовлюсь приветствовать жаждущих человеческой плоти мужчин. Райден, готовый помочь, стоит рядом со мной. Бок о бок мы едва помещаемся в проеме.
– Вот, – говорит он и протягивает мне свой меч, одновременно перезаряжая пистолет. – Ты не шутила, когда говорила о том, в какие неприятности может вляпаться твоя команда.
– Мы предпочитаем, чтобы было интересно.
– И смертельно опасно.
Каннибалы появляются в пределах видимости, они несутся к нам на полной скорости. Райден насыпает еще пороха в свой пистолет, прицеливается и стреляет.
Первый в очереди падает, немедленно сбивая с ног тех каннибалов, что бегут за ним.
Некоторым хватает ума перепрыгнуть через убитого и продолжить свой путь.
Я бросаю Райдену его меч, и мы начинаем отбиваться от преследователей.
Очередь желающих нас съесть простирается настолько далеко, насколько мои глаза могут видеть в скудном свете.
У первого каннибала, что добирается до меня, налитые кровью глаза, шрам на лбу в форме буквы «К» и длинные спутанные волосы. Он замахивается своим мечом, целясь мне в голову, и я поднимаю свой клинок, чтобы отразить удар. Мужчина пытается еще раз. Он быстр, но после трех неудавшихся попыток, как только противник начинает опускать руку, я отступаю в сторону и бью его лезвием по локтю. Его рука полностью отделяется от тела, раздается крик, от которого мне хочется оторвать себе уши. Метким ударом я заставляю каннибала замолчать.
Мне требуется всего одна попытка, чтобы подтвердить свои подозрения. На этих мужчин мой голос не действует. Их умы уже очарованы сиренами, гораздо более мощными, чем я.
От людей, которыми они когда-то были, осталось очень мало. Они не умеют обращаться с мечом – неудержимо размахивают клинками, как маленькие дети игрушечными дубинками. Эти мужчины отчаянны, быстры, за ними сложно уследить. Можно подумать, это они сражаются за свои жизни, а не мы.
Но каннибалы свежи и полны энергии в отличие от нас.
– В один прекрасный день было бы неплохо заняться с тобой чем-нибудь более нормальным, – говорит Райден, ударяя кулаком по маячащему лицу, а затем и по животу каннибала.
– Я думала, ты злишься на меня.
– Думаю, я все еще не остыл, но перед лицом смертельной опасности это не кажется таким уж важным.
Что ж, тогда стоит спросить:
– Чем именно ты бы хотел заняться?
Я пинаю своего противника прямо в рот. Должно быть, выбила ему пару зубов.
– Не знаю. Мы могли бы вместе поужинать.
Поужинать? Я не знаю, о чем именно он говорит, но отвечаю:
– О, перестань, происходящее сейчас гораздо веселее.
Мы продолжаем отступать, когда перед нами скапливаются тела. Звуки металла, ударяющегося о камень, продолжают слышаться за нашими спинами.
– Я признаю, что действительно чувствую себя более живым, когда думаю, что вот-вот умру, – говорит Райден.
– Ты не умрешь, – заявляю я.
В этот момент каннибал набрасывается на меня. Я сражалась с одним, а следующий, вместо того чтобы дождаться своей очереди, бросился наперерез первому и повалил меня на спину. Меч вылетел из моей руки.
Удар был бы достаточно болезненным, если бы кости на земле не смягчили падение, впиваясь в мою кожу. Акулоподобные зубы врезаются мне в плечо, и я издаю что-то вроде рычания. Протянув левую руку к горлу каннибала, я сжимаю и выталкиваю эти иглы из своей кожи. Они вошли внутрь по самые десны!
Зубы скрипят, стремясь снова вонзиться в меня. У каннибала зловонное дыхание, заставляющее меня бороться с приступом тошноты.
Райден занят тем, что не дает людоедам пробраться дальше по туннелю, в то время как я лихорадочно шарю рукой, пытаясь отыскать собственный меч. В конце концов моя рука находит что-то твердое и тяжелое. Кажется, это человеческая бедренная кость. Я обрушиваю ее на голову каннибала, отчего тот мгновенно вырубается.
Я извиваюсь, чтобы сбросить с себя мертвый груз. Две секунды спустя снова держу свой меч в руке. Я убиваю каннибала, которого только что лишила сознания, – не хочу, чтобы он когда-либо снова проснулся, – в то время как Райден сдерживает остальных.
Из открытой раны на моем плече идет кровь, что еще больше привлекает любителей полакомиться человечиной. Очевидно, их собственные истекающие кровью товарищи, лежащие на полу пещеры, не кажутся им такими уж притягательными. Только неискушенные моряки, которым «посчастливилось» высадиться на этом острове, разжигают их аппетит.
Еще один удар, и я слышу, как позади меня обрушиваются камни. Свет прорывается через туннель, на мгновение ослепляя каннибалов перед нами.
– Бежим! – снова кричу я.
Когда я поворачиваюсь, солнечные лучи обжигают мне глаза, поэтому сначала приходится бежать вслепую, спотыкаясь о камни и лесную подстилку. Но я не останавливаюсь. Судорожное дыхание раздражает пересохшее горло, но я игнорирую боль. Я могу только представить, что чувствуют остальные, если даже я начинаю уставать.
Каннибалы всего в нескольких ярдах позади нас. Дешель замедляется из-за ноши, которую она несет, но никакие слова не убедят ее оставить тело сестры. Да я и не пытаюсь ее переубедить. Тот, кто не похоронен в море, считается навечно проклятым и никогда не обретает покоя со звездами.
Мы с Деросом добираемся до пляжа первыми. Не замедляемся, даже когда вкладываем все силы в то, чтобы погрузить в океан единственную оставленную для нас лодку. Остальные вваливаются на борт, и мы наконец-то уплываем в сторону корабля. К безопасности.
Каннибалы заходят в воду. Мы с Деросом гребем из последних сил. Но как только людоеды погружаются в воду с головой, они спотыкаются, карабкаются по песку на дне, глотают воду и тонут.
Они давным-давно разучились быть людьми.
* * *
– Что случилось? – спрашивает Ниридия, когда мы наконец возвращаемся на корабль. – Какие звери это сделали?
Она с нескрываемым ужасом смотрит на тело Лотии.
– Мужчины, – отвечает Соринда.
– Не просто мужчины, – добавляю я. – А околдованные. Когда-то они были пиратами. Людьми из команды моего отца.
– Как такое возможно? – спрашивает Ниридия.
– Отец утверждал, что во время первого путешествия сюда на них напали сирены и не все его люди покинули остров. Похоже, что те, кого оставили умирать, были зачарованы охранять это место и закусывать любым, кто остановится по пути на остров Канта.
