– Откуда ты знаешь, что это были люди твоего отца? – продолжает Райден.
Он стоит рядом с Дешель, которая все еще не отпустила тело сестры.
– На некоторых из них была метка Каллигана. У людей моего отца есть опознавательный знак – они рисуют букву «К» на лбу. Много лет назад те, кто хотел по-настоящему доказать свою преданность, вырезали «К» на своей плоти, оставив на коже шрамы. Отец покончил с этим, так как было трудно спрятать его людей в толпе или послать их в качестве шпионов.
– Минутку, – вмешивается Энвен. – Вы хотите сказать, что можете околдовать людей и превратить их в каннибалов?
– Нет. Я сирена всего лишь наполовину. Мои способности длятся лишь до тех пор, пока у меня есть песня, способная наполнить уши мужчины. Как только песня стихнет, очарование закончится. Похоже, что чистокровные сирены намного сильнее, чем я.
Энвен с отвращением высовывает язык, как будто воображает свою собственную жизнь в роли каннибала. Все остальные молчат, анализируя полученную информацию.
Дешель прерывает тишину одним-единственным смешком, в котором нет и доли юмора.
– Мы рисковали своими жизнями, чтобы спасти сирену, которая оставила нас на растерзание королю пиратов. А теперь нас чуть не съели заживо из-за древних чар этой сирены.
Ее взгляд пронзает меня, как нож.
– Я надеюсь, ты считаешь, что ее жизнь стоила жизни моей сестры. – Она опускает тело Лотии на палубу.
Новый вид тишины наполняет корабль – тишина затаенного дыхания.
Я бросаюсь к Дешель, хватаю ее за рубашку и швыряю на перила корабля. После чего я наклоняю ее назад, так что большая часть веса девушки смещается за перила. Теперь от падения ее удерживают только мои руки.
Такие разговоры склоняют к мятежу, а я этого не потерплю.
– Лотия была частью моей семьи, не такой, как для тебя, но все же я очень ценила твою сестру. – Я ослабляю хватку, перенося вес Дешель обратно на корабль. – Я не могу… не могу изменить то, что уже сделано. Но помните, прежде чем отправиться в это путешествие, я дала каждому выбор – остаться или уехать. Теперь ты тоже должна сделать выбор, Дешель. Ты можешь свалить всю вину на меня, позволить горечи и обиде наполнить тебя до краев. Тогда ты больше не сможешь плавать с моей командой. Или ты можешь смириться с тем, что твоя сестра, даже зная о риске, все равно решила отправиться за приключениями и сокровищами. Ты будешь горевать о ней. Мы все будем. Но мы должны продолжить бороться и жить своей жизнью. Этого бы хотела Лотия. А теперь иди вниз и приведи себя в порядок. Проведи некоторое время наедине с собой. Реши, что будешь делать дальше.
Я отпускаю ее. Дешель не находит, что мне ответить. Пока что. Она медленно идет к нижним палубам.
– Что касается остальных – подготовьте корабль к отплытию. Между нами и королем пиратов теперь всего лишь один день.
Члены моей команды уже начали обрезать и шлифовать нашу новую мачту, чтобы придать ей нужную форму. Радита приказывает всем вернуться к работе.
Вероятно, это перебор – я уже видела, что каннибалы не умеют плавать, и они не кажутся достаточно умными, чтобы воспользоваться лодками, но, столкнувшись с опасностью быть съеденной заживо, я все же решаю назначить дежурных на то время, пока мы ремонтируем корабль.
Думаю, сейчас действительно важно внимательно следить, не приближается ли к нам какая-либо опасность.
Чья-то рука мягко сжимает мой локоть.
– Пойдем, – говорит Райден. – Давай приведем тебя в порядок.
Теперь я понимаю, что все еще испачкана кровью, а рану на моем плече нужно промыть. Скорее всего, целой бутылкой рома.
– Мандси, – зовет Райден, – дай мне твой набор для врачевания.
– Я схожу за ним.
– И принеси немного воды. Капитану нужно привести себя в порядок.
Я позволяю ему увести меня за руку в мою каюту. Это дает мне некоторое время подумать о том, что я собираюсь ему сказать. Я говорю Райдену оставаться наверху, пока пополняю свои способности, но он спускается. Говорю ему оставаться в пещере со всеми остальными, но он следует за мной. Я не могу допустить, чтобы на этом корабле оставались люди, которым я не могу доверять.
Райден закрывает дверь в мою каюту и помогает мне сесть на кровать. Осмотрев мое плечо, он тянется к своему ботинку, из которого вытаскивает нож.
– Где ты его взял? – спрашиваю я.
– Выиграл в карты у Дероса. Он всегда проигрывает нам свои ножи.
Райден не смотрит на меня, когда говорит. Вместо этого он сосредотачивает свое внимание на ноже, который подносит к моему плечу.
– Что ты делаешь? – рявкаю я, отталкивая его руку.
– Разрезаю рукав твоего корсета. Мне нужно как следует осмотреть рану.
– Испортив мой корсет? Ты с ума сошел?
– Алоса, твой корсет и так уже весь в крови. Так что отдохни.
– Отдохни?
– От споров.
– Это тебе надо от них отдохнуть. У тебя вошло в привычку не подчиняться моим приказам и ставить их под сомнение.
– Так накажи меня еще раз, – отвечает Райден. – Но прямо сейчас нам нужно позаботиться о тебе.
Я поднимаю обе руки в попытке задушить Райдена, но резкая боль в плече не оставляет другого выхода, кроме как довольствоваться криками:
– Дело не в наказании! А в том, чтобы заставить тебя слушаться! Под моим командованием мне нужны матросы, которым я могу доверять!
Во взгляде этих карих глаз на мгновение вспыхивает боль, прежде чем он становится жестким.
– Ты можешь мне доверять.
– Могу ли я? Ты бродишь по нижним палубам, когда тебе приказано оставаться наверху. Ты следуешь за мной навстречу опасности, когда тебе велено оставаться на месте.
– Прошу прощения, капитан.
– Не извиняйся за то, о чем не сожалеешь. Так и будешь не подчиняться моим приказам?
Райден на мгновение опускает голову, подыскивая нужные слова, а найдя их, пронзает меня пристальным взглядом.
– Ничего не могу с собой поделать, когда дело касается тебя.
– Что это значит?
– Раньше я умел рассуждать рационально. Когда мы были на «Ночном путнике», я мог отбросить чувства в сторону и сосредоточиться на важном. Раньше я все время помогал Драксену получить желаемое. Но теперь не это для меня важнее всего.
Во время короткой паузы я громко сглатываю ком в горле.
– Я очарован тобой. Я хотел проведать тебя, когда ты сидела одна в камере. Мне не нравилась мысль о том, что ты будешь сама по себе. Я не мог сдержать своего любопытства. Я должен был увидеть, какая ты, когда… становишься другой. У тебя так много сил. Ты соблазнила меня всего одним движением пальца. И все же, когда сущность сирены засыпает, ты относишься к этой команде как к членам своей семьи. Тебе нравится притворяться непобедимой, ты думаешь, что ничто не причинит тебе боли, но ты искренне переживаешь за каждого из них. И когда мы были в пещере, ты приказала мне остаться. В очередной раз ты пыталась защитить всех в одиночку. Ты с легкостью подвергаешь себя опасности для того, чтобы сохранить жизнь всем остальным.
