— А ты со своими дружками-наркоманами будешь меня там ждать, — сказал Рой. — Нашел дурака.
Колин усмехнулся:
— Ты хорошо соображаешь, Рой. Действительно здорово. Поэтому я и хочу быть с тобой. Ты умнее всех.
— Пора бросать глотать таблетки, Колин, — вместо ответа сказал ему Рой, — у тебя крыша поедет.
— Ну так давай приезжай, поговори со мной об этом. Убеди меня бросить.
— Отец попросил меня сделать для него одно дело. Отказаться я не могу. Раньше чем через час я не освобожусь.
— Ладно, — согласился Колин, — сейчас почти четверть десятого. Встречаемся в доме Кингмана в пол-одиннадцатого.
Он повесил трубку, вышел из телефонной будки и что было сил побежал обратно наверх по крутому подъему.
Через несколько минут он добрался до дома, влетел в ворота и помчался по тропинке к парадной двери. Внутри он на мгновение остановился, чтобы перевести дух, а затем стал подниматься по скрипучей лестнице на второй этаж. Сразу раздался робкий, прерывающийся голос Хэзер.
Она лежала так же, как он оставил ее, связанная, восхитительно красивая.
— Я боялась, что это кто-то другой, — с облегчением сказала она.
— С тобой все в порядке?
— Одного фонаря мало. Здесь было очень темно.
— Извини.
— Кроме того, по-моему, здесь крысы. За стенами кто-то скребется.
— Мы здесь долго не задержимся, — успокоил ее Колин. Он открыл коробку и вынул разрезанное полотенце. — Завертелось!
— Ты говорил с Роем?
— Да.
— Он приедет?
— Он сказал, что ему надо сделать что-то для его отца и он не может пока уйти из дома. Говорит, раньше пол-одиннадцатого не успеет.
— Значит, можно было не завязывать меня до того, как ты пошел звонить? — спросила она.
— Нет, это надо было сделать, — сказал он. — Не развязывай веревки. Через несколько минут он будет здесь.
— Но ты же сказал «пол-одиннадцатого».
— Он врал.
— Откуда ты знаешь?
— Я просто знаю. Он попытается приехать сюда раньше меня и устроить мне ловушку. Он думает, что я такой же сосунок, как был раньше.
— Колин... мне страшно.
— Все будет нормально.
— Ты думаешь?
— Я взял пистолет.
— А что, если тебе придется стрелять?
— Не придется.
— Он может заставить тебя.
— Тогда я буду стрелять. Если он вынудит меня, придется в него стрелять.
— Но тогда ты будешь виновен...
— ...В необходимой самообороне, — прервал ее Колин.
— А ты сможешь им воспользоваться?
— В целях самообороны? Конечно.
— Ты же не умеешь убивать...
— Если нужно будет, я его раню, — успокоил ее Колин. — А теперь нам надо спешить. Придется завязать тебе рот. Я затяну повязку, чтобы было убедительнее, но скажи мне, если будет слишком туго. — Он замотал ей рот двумя полосами разрезанного полотенца, а затем спросил:
— Не туго?
Она издала невнятный звук.
— Покачай головой — «да» или «нет». Не туго?
Она потрясла головой: нет.
Колин видел, что ее сомнения в правильности того, что они делают, растут с каждой секундой. В ее глазах он прочитал настоящий страх. Хладнокровно он подумал, что это хорошо: так она была больше похожа на ту беззащитную жертву, роль которой должна была играть. Для Роя, которым овладели инстинкты хитрого, жестокого зверя, ее ужас мгновенно станет очевидным; он сразу поверит в реальность происходящего.
Колин подошел к магнитофону, отодвинул кусок обоев, прикрывающий выключатель и включил запись. Он осторожно замаскировал опять аппарат и повернулся к Хэзер.
— Я пойду к лестнице и буду ждать его там. Не бойся, все будет хорошо.
Он вышел из комнаты, взяв с собой пистолет, фонарь и картонную коробку, в которой осталась лишь бутылка кетчупа. Коробку он спрятал в соседней комнате, а затем, выйдя в коридор, выключил фонарь.
В доме стояла кромешная темнота.
Колин засунул пистолет за пояс, но не сбоку или спереди, как обычно, а сзади, чтобы его не увидел Рой. Он хотел выглядеть беззащитным, не представляющим угрозы, чтобы заманить Роя на второй этаж.
Колину не хватало воздуха, он судорожно дышал не потому, что устал, а от страха. Он попытался заставить себя успокоить дыхание, но безрезультатно.
Внизу что-то загремело.
Он замер, прислушиваясь.
Еще какой-то звук.
Это был Рой.
Колин посмотрел на светящийся циферблат часов. С того момента, когда он покинул телефонную будку, прошло всего пятнадцать минут.
Все было именно так, как он сказал Хэзер: Рой обманывал его, утверждая, что не может прийти раньше пол-одиннадцатого. Он просто хотел быть уверенным, что первым появится в доме Кингмана. Если ему готовилась ловушка, он хотел быть на месте, наблюдая из темноты за приготовлениями.
Стоя в темноте на лестничной площадке, Колин не смог удержаться и улыбнулся. Он сумел предугадать ход мыслей Роя, и это доставляло ему удовольствие.
Что-то зашуршало у стены рядом с ним, и он вздрогнул. Мышь. Не Рой. Он слышал, как Рой крался внизу. Всего-навсего маленькая мышка. Ну, может быть, крыса. В крайнем случае, несколько крыс. Беспокоиться не о чем.
Ему пришлось напомнить себе, насколько опасным может оказаться для него чувство самоуверенности. Иначе к следующему утру он вполне может оказаться кормом для этих крыс.
Шаги.
Луч света, заслоняемый рукой.
Светящееся пятно внизу приближалось к лестнице.
Рой поднимался наверх.
Вдруг Колин осознал, что придуманный им план был глупым, детским, наивным. Ничего у него не получится. Ни за что. Они с Хэзер умрут.
Он судорожно сглотнул и, включив фонарь, посветил вниз по лестнице. — Здравствуй, Рой.
Глава 42
Рой остановился, направив свой фонарик на Колина.
Несколько секунд они смотрели друг на друга. Колин ясно видел ненависть в глазах Роя и забеспокоился: его собственный страх так же виден или нет?
— Ты уже здесь, — отметил Рой.
— Девочка наверху.
— Здесь нет никакой девчонки.
— Пойдем посмотришь.
