– Почему ты плакала? – раздаётся его низкий голос.
– Подумай сам. Ты унизил меня без причины. Снова. Каждый раз, когда мы оказываемся на каком-то приёме, он заканчивается слезами для меня. Я устала от твоей тьмы. Устала… я не хочу её больше, – тихо признаюсь.
– А он твой свет? Твой день? Твоё солнце?
– При чём здесь Карл? Не приплетай его. Он не оскорбляет меня при каждом удобном случае, ни разу не повысил на меня голос. Он другой. Он не ты. Я не собираюсь выбирать: день или ночь. Мне нужно всё сразу, но, видимо, время не пришло. Ты – это голый секс. А он – это возвышенные чувства. Я не нуждаюсь ни в одном, ни в другом. Ни сегодня. Ни завтра. Ни через год. Мне противно. Сейчас от самой себя. Ты каждый раз забираешь у меня надежду на что-то хорошее, губишь это сам. А он, наоборот, убеждает меня в том, что сдаваться нельзя. Я сама свет и сама же ночь. Я цельная, и мне никто из вас не нужен. – Поднимаюсь из кресла и делаю шаг в сторону, чтобы уйти. Лазарро хватает меня за запястье.
– Нет. Я не понимаю тебя и не пойму. Думаю, в ту ночь ты не поймал меня, Босс, а отпустил, и я упала. Разбилась. Попала в ад. И я надеюсь, что скоро проснусь и больше не увижу тебя. Ни тебя. Ни Карла. Ни то, что я вижу в отражении зеркала. Мне так паршиво. Из-за тебя. – Вырываю свою руку из его и направляюсь к двери.
Я слышу быстрые шаги у себя за спиной. Оборачиваясь, распахиваю глаза, сжимаясь от страха, когда Лазарро настигает меня. Он толкает меня всем своим телом к двери, которая с грохотом захлопывается от силы удара. Охаю от боли во всём теле. Мои губы оказываются прижатыми к его. Лазарро грубо целует меня, и я ощущаю горький привкус сигарет на языке. Упираюсь в его грудь ладонями, пытаясь оттолкнуть, но он ещё крепче прижимает меня к себе. Тяжело дыша, отрывается от моих губ.
– Я мудак. Я предупреждал. Но я поймал тебя. Поймал не для того, чтобы ты разрушала меня, Белоснежка. Я всегда верну тебя, где бы ты ни была. И всегда заставлю тебя хотеть меня, – жарко шепчет он.
– В этом и причина. Ты заставляешь, Лазарро. А с меня уже хватит давления. Хватит. Ты только и делаешь, что принижаешь меня в моих же глазах. Ты ничего мне не даёшь, кроме чёртовых нарядов и красивой обивки мебели. Дай мне большее. Дай мне себя, как делает это Карл. Он не стыдится быть неправильным и с собственными ошибками. А ты стыдишься их и отвергаешь. Нет, не смей убеждать меня, что я тебе изменила чёртовыми глазами. Нет. Ты первый изменил мне, когда перечеркнул столько усилий, вложенных в понимание тебя и принятие твоих поступков. Но я не буду с тобой ругаться. Просто хочу, чтобы ты понял – я не шлюха, и никогда ты в неё меня не превратишь…
– Белоснежка…
– Нет, – вырываюсь из сжимающих меня рук, бросая на него злой взгляд. – Нет. Ты человек, вот и вспомни об этом в следующий раз. Если я тебе нужна, то открой чёртовы шторы и впусти свет. Если я тебе безразлична, и ты лишь издеваешься надо мной, то отвали от меня. Отпусти меня.
– Я уже показал тебе, как я могу отпустить тебя. Хочешь ещё поиграть?
– Господи, Лазарро, ты глухой?! Вытащи вату из ушей и услышь меня! Мне осточертели твои игры и твой адреналин! Ты оскорбил меня, обвинив в какой-то ерунде, а потом удивляешься, почему же я не желаю тебя видеть! Боже мой! Начни думать головой, а не своим членом! Мне не нужен голый секс, понял? Я им пресыщена уже! – задыхаюсь от крика.
Повисает тяжёлое молчание.
– Что ты хочешь от меня? Что тебе, действительно, нужно от меня, Лазарро? Ты можешь хотя бы раз честно сказать мне об этом? – шепчу я.
– Нет. Я буду врать. Так что лучше не спрашивай. Я не отдам тебя ему. Ты моя…
С моих губ срывается горький смех.
– Себя, может быть, ты в этом убедил, но меня нет. На этом всё. Даже не приближайся ко мне. Меня от тебя тошнит, как и от твоих губ, твоего вида и твоего характера. Ты избалованный сукин сын. Требуешь искренности, и я даю её тебе. Даже сейчас даю. Но ты этого не видишь. Мне жаль, но я не хочу больше быть рядом с мудаком. Я готова быть с мужчиной, которого, кажется, даже не знала, но он вызывал внутри меня странное восхищение до тех пор, пока не превратился в дерьмо, ищущее на каждом шагу повод, чтобы оскорбить меня и уверить себя, что всё в порядке, так и должно быть. Нет, не должно. Ты не уважаешь ни себя, ни тех, кто вокруг тебя. Твоё сердце разбито, и ты, не задумываясь, разбиваешь его всем, кто хочет дать тебе больше, чем голую порнографию. Ты думаешь, что она тебе ближе? Это не так. Она проще, чем уважение, отношения и доверие. Ты просто наглый лжец, и я больше не чувствую себя в безопасности рядом с тобой. Мне некомфортно рядом с тобой. Мне хочется бежать куда угодно и быть с кем угодно, только бы больше не видеть тебя. – Распахиваю дверь и вылетаю из неё прежде, чем Лазарро снова остановит меня. Он не хочет даже услышать меня. Не хочет понять, что его слова причиняют боль. Его поведение унижает меня. Это бесполезно.
– Белоснежка, стой!
Спускаюсь по лестнице и вскрикиваю, когда внизу меня кто-то ловит за руку.
– Винни?
Облегчённо вздыхаю, когда вижу Карла.
– Давай, подышим воздухом, ладно? Мне нужно на воздух, – шепчу я. Мне, правда, не хватает кислорода. Голова огромная. Всё кружится, и я словно вот-вот упаду от боли одиночества внутри. Я только что сама отпустила Лазарро, оттолкнула его, а он даже не смог нормально поговорить со мной. Он, вообще, редко говорит со мной, как с разумным существом. Даже сам этот факт, не считая многочисленных оскорблений, меня подавляет.
Он бросает взгляд за моё плечо, и я уверена, видит там Лазарро. Но на его лице не отражается ничего плохого, только понимание.
– Конечно. Пойдём. – Он улыбается мне и, обнимая за талию, ведёт к двери.
Глава 11
– Держи, – Карл протягивает мне бокал с шампанским, и я благодарно ему улыбаюсь.
– Спасибо, что ничего не спрашиваешь, – шепчу, стоя у беседки в саду.
– А здесь и спрашивать не надо. Я видел, что он пошёл за тобой. Столько было шансов, а Лазарь просрал все. Удивительный придурок, – хмыкает Карл.
– Я не хочу говорить о нём. Не хочу. Рядом с его именем у меня огромная пустота сейчас, и я просто не знаю, что чувствую. Поэтому давай не будем обсуждать это, – прошу я.
– Без проблем.
– Почему ты такой понимающий? Почему ты не давишь на меня, как он? Почему? – спрашиваю, бросая на Карла наполненный болью взгляд.
– Потому что меня не растили, как будущего Босса. Я предполагал, что им станет мой старший брат, но его убили. У Лазаря была паршивая жизнь, и она будет такой и дальше. На нём всегда лежало много ответственности. И я не упоминаю то, что у него психованная семейка. Это тоже оставило свой след. Он не умеет извиняться и принимать поражение. Он дикий зверь, и только благодаря этому жив. Не знаю, что тебе ещё сказать, как оправдать его, потому что порой я тоже не понимаю, какого чёрта он творит, – Карл цокает и делает глоток шампанского из своего бокала.
